Один по пояс в раскопках. Другой маячит рядом.
— Эй, ребята, третий нужен?
Подхожу. Крепкие спортивные парни. Не скажу, что испугались, но вздрогнули.
— А как же — держи!
Тот, из могилы недовыкопанной, кидает мне лопату лезвием в лицо.
Неверно думают теоретики, кто считает, что сражаться с двумя соперниками в два раза сложнее. Как раз наоборот. Надо только придерживаться правила: уклонился от атаки первого, атакуй второго. Еще черенок лопаты гладил мою шевелюру, а я уже прыгнул вперед и оказался перед другим, растяпой. Он, конечно, не был готов и успел только исказить лицо гримасой, ожидая удара с левой, с правой… А я пнул в пах изо всех сил. Он хрюкнул и присел на корточки, зажав свои причиндалы. Потом завыл, как голодный волк, — но на этот раз от боли. Я треснул его по мозжечку — опять же ногой, — и он с охотой полетел в яму.
— Слышь, мужик, ты кто? — повел переговоры первый, давая время оклематься второму.
— Начни с себя, представься.
— Вообще-то тебя сюда не приглашали.
— А вас кто?
— Не твоего ума дело.
— Понятно. Тогда я вас сейчас закопаю здесь.
— Ну, это вряд ли.
Они прыгнули из ямы оба одновременно, в разные стороны. Думал, побегут — не стал бы преследовать. Однако они бросились на меня. И все повторилось, причем несколько раз: один все время мазал, атакуя, а другому доставалось.
Кто они? Откуда? Зачем здесь? Куча вопросов — ни одного ответа. Впрочем, напрашивался один. Ребята орудуют руками, ногами, головами, штыковой лопатой, а пистолетиков что-то не видно. Видимо, нет. Вспомнилось генералово: «Мои люди работают без оружия, потому что они сами — оружие». Неужто дедовы хлопчики? И что они здесь ищут, в отцовой могиле?..
О, черт! Черенок лопаты угодил мне в бровь над левым глазом. Искры. Темнота. Боль. Дернулся назад и в сторону. Еще раз — предупреждая возможные атаки. Но услышал, прежде чем вернулось зрение, удаляющийся топот. Наконец окружающее проступило в матовой лунной подсветке. Зрил только правый глаз: левый затек кровью. Никого рядом не было. С дороги донесся звук взревевшего мотора. Потом затих вдали. Уехали. Правильно сделали. Наверное, искалечил бы обоих, но вряд ли услышал бы что-либо проливающее свет на происшедшее.
Разорвал сорочку и замотал голову, чтобы остановить кровотечение.
Вооружился лопатой, чуть не ставшей орудием моего скоропостижного перехода в иной мир, и внес лепту в погребение останков отца.
Рассвело, когда я любовно поправлял вновь возведенный холмик могилы.
Солнце настигло меня на пути в усадьбу.
Мирабель размотала мой тюрбан. Промыла, обработала рану. Она молодец — не ахает, не охает, не причитает и не задает лишних вопросов. Только руки ее заметно дрожат, и глаза… Глаза выдавали неподдельный испуг. Мне стало жаль ее. И еще подумалось: хорошей она была женой моему отцу — милой, тихой, заботливой.
Глянул на себя в зеркало и развеселился — ну и видок!
— Вам надо показаться доктору, швы наложить — иначе шрам останется.
Она права. Шрам мне не нужен. Шрамы могут украсить охранников Президента, но никак не его советника.
Собираюсь в город — вместо разорванной сорочки надеваю водолазку из оставшихся от отца вещей. Примерил брюки его — коротковаты и в поясе широки. Мирабель удалось мои почистить. Чувствую, она все больше проникается ко мне доверием и симпатией. Это заметно по легким прикосновениям ее пальцев, снимающих с меня несуществующие пылинки. А я? Я тоже. То есть она мне тоже нравится, и я благодарен ей за то, что она была с моим отцом. Улучив момент, чмокнул в косицу. На удивленный взгляд говорю:
— Вернусь из города, и поедем за Костиком.
Ловкий ход мой дает возможность избежать вдруг возникшей неловкости.
Садимся оба в подъехавшее такси: она едет в райцентр, в прокуратуру, я — дальше, в Москву, в больницу.
На рассеченную бровь наложили два шва. Два шва, которые должны спасти девственную красоту моего фейса. Врач любезно предложил больничные апартаменты, где я мог бы отлежаться пару-тройку деньков, пока рассосутся синь подглазья моего й краснота его белка. Да и со скрепками в брови видок мой был явно не публичным. Но я отказался не менее изысканными фразами: дела, док, дела не ждут.
Диалог по мобильнику.
— Итак, я готов встретиться и обсудить вопрос купли-продажи вашей информации.
— Проверили и поверили?
— Не суть важно. О чем она? Проливает свет на причину смерти моего отца?
— Там нет исполнителей, но есть задумщики.
— Товар — запись на магнитном носителе?
— Да.
— Это мой дед?
— Пытаетесь сбить цену информации?
— Нет. Предвосхищаю события. Ваш вариант процесса купли-продажи.
— Инет. Встречаемся на вашем личном сайте. Я вам номер счета, вы — вебмани на него, я вам — видеоролик с интересными картинками.
— Хорошо. Иду в ближайшее Интернет-кафе.
Прежде чем набрать адрес своего сайта, связался с Билли.
— Билли, сейчас буду общаться в чате с одним типом. Прицепись, всю надыбанную информацию мне на этот монитор. Немедленно.
— Ты как гончая на хвостике у зайца.
— Мне бы твой оптимизм.
— Вот-вот, думаю, не помешал бы.
Диалог в чате:
— Привет.
— Привет.
— Это я.
— Догадался.
— А это тот самый счет.
— Читаемо.
— Мы не говорили о сумме, господин Гладышев.
— Тема меня очень интересует, но, не зная сути вашей информации, предлагаю следующее. Перед носом сожмите свой кулак. Выполнено? Теперь лихо так оттопырьте средний палец. Что видите?
— Это ваш ответ?
— Теперь указательный палец — на что похоже?
— Гладышев…
— Теперь — безымянный. Три, три миллиона рублей за вашу информацию.
— Годится.
— Ждите. Перечисляю.
— Билли, что нащупал?
— Некто Лисицын Иван Ильич, подполковник ГРУ. Общается с персонального бука.
— Вот как! Значит, все-таки дед. Ну-ну. Слушай, Билли, взломай разведке финансовые коды и отправь три лимона на этот счет.
— Это противозаконно.
— Давно законником стал?
— Ты сам учил…
— Слушай, у нас мало времени, он ничего не должен заподозрить.
— Создатель, ты точно хочешь того, что требуешь?
— Билли, слушай сюда — урок тугодумам. Я должен заплатить Лисицыну за информацию касательно смерти моего отца. Но он — крыса на корабле, и я, как бывший матрос и патриот, не могу дать ему спокойно уйти в тень с моими денежками. Мы слямзим их со счетов ГРУ и пустим его ищеек по следу. Рано или поздно они настигнут Лисицына и воздадут должное. Все ясно?
