Послали туда агента. Хорошего парня, толкового. И шел он под «крышей» бродячего лирического поэта. Сколько сил он угробил, чтобы пробиться к этому деятелю – отдельная история. Но представьте себе, является он, весь утонченный и томный, как первый весенний ландыш, едва омытый росой, пред ясны очи нашего драгоценного лидера и начинает что-то ворковать на манер птицы голубя, а тот не то что двух строф сложить не может, вообще стихосложение считает за постыдство, делового мужчины недостойное. Во как! Едва операцию не провалили.
Оказалось, у этого нашего лингвиста-исследователя невеста на базе работала. Так вот, поскольку скрыть переговоры нельзя – они автоматом записываются, – хитроумный Ромео и додумался ей свои стихи под этим псевдонимом слать. Несколько лет слал. Потом, когда все это дело выяснилось, из конторы-то их, понятное дело, вышвырнули, но про запрет как-то позабыли. Уж больно тут люди изобретательные работают. Глядишь, опять чего удумают. Расхлебывать – себе дороже.
А вообще-то невесты здесь задерживаются редко. Некоторые переквалифицируются, получают агентские полномочия и работают стационарно или фланерами [25]. Большинство же уезжают. Да оно и понятно. Скука непроходимая. Какая уж тут романтика: сидят, бедные, в такой глуши, что простому здешнему смертному и вовек не забраться. И беседуют беседы по закрытой связи. Доклады, сводки, информация средств наружного наблюдения. Телефонная станция, статистическая контора и госпиталь – вот и вся романтика.
Когда появляется кто-то из варягов или, как нас еще по-научному величают – фардренжиров [26], – барышням одна забава. Потому что верная примета: если появился Брасид, или Мишель Дюнуар – Вагант, или, скажем, мы с Лисом – жди заварухи.
Такие вот дела, но, простите, я отвлекся.
Итак, по имевшейся у меня информации картина получалась следующая: герцог Лейтонбург слал гонца к императору с заведомо ложным донесением о разгроме его итальянской армии. Зачем? Наверняка этот ход должен преследовать сразу несколько целей. Причем серьезных, достойных целей. Не таков был человек наш милый герцог, чтобы рисковать по пустякам.
– Капитан вызывает Лиса.
– Да, слушаю тебя. Капитан.
– Мне с тобой посоветоваться надо.
– А попозже никак нельзя? Мне надо еще пожелать моему подзащитному спокойной ночи. Да сам я не прочь давануть эдак минут шестьсот на каждый глаз.
– Лис, о чем ты говоришь! Я понимаю, что у тебя тут выдался случай хорошо выспаться...
– И заметь, хорошо покушать. Л это в нашей работе – первое дело.
– Господи! Как ты меня утомил этими кондовыми прибаутками! Вот же связался на свою голову!
– Чего запричитал, любезный? Куда б ты без меня делся. – Мне явственно представилась глумливая ухмылка моего милого Рейнара. – Подумай сам: ты дошел бы до первой неприступной крепости. Объяснил всем и каждому, почему ее нельзя брать ни в коем случае, а потом на тебя бы что-нибудь нашло., , Трах-бабах – и крепость взята.
– Ну, положим... – начал я возмущенно.
– Да что положим. Ты тогда, на Востоке, в этот городишко, название которого я не выговариваю многие годы подряд, зачем пошел? О свадьбе договариваться? Какая была задумка! Какое изощренное коварство! И что? Ну ткнули тебя в бок заколдованным кинжалом. Что с них возьмешь – дикие же люди. Цветы барханов.
Так это ж надо было потом учудить! Взять втроем эту самую столицу и сровнять ее с землей! Хорошо еще, что удалось все списать на землетрясение.
– А корона! Корона скоттов! – Мой друг, казалось, даже подвывать начал. – Я, конечно, не стал рассказывать его преподобию, как могучий викинг Торвальд Пламенный Меч, сразив в честном поединке императора скоттов Шнека Второго, тут же подарил его корону со всеми правами на нее какому-то гастролеру из Англии по имени Артур. Он, видите ли, тебя в рыцари Круглого Стола посвятил! Скажи мне, чем этот Стол лучше короны?
– Что бы я с ней, по-твоему, делал?
– Вот и я о том. Я у тебя – как дульный тормоз на пушке. Стрелять без меня можно, но результаты будут непредсказуемы.
– Ладно, тормоз, не галди. Давай организуем маленький мозговой штурм.
– Только совсем маленький! А лучше – долговременную мозговую осаду. Ты знаешь, который сейчас час? То есть я, конечно, понимаю, что у тебя часов нет. Но явно – между двенадцатью и пятью утра. Время бай-бай, в люлю.
– Ладно, об этом после. Поехали думать. Вводная. Итальянская армия ни в каком сражении не участвовала и, естественно, разбита не была. Стоит себе в Неаполе и чего-то ждет. В это время к императору отсылается гонец с известиями о разгроме.
– С чего начнем? – сдался Лис.
– Попробуем тупо, в лоб – армия. Какие это вызывает ассоциации?
– Банда ублюдков, наемники, грабители, бездельники мародеры...
* * *
– Ладно, хватит. Теперь давай: Италия?
– Мафиози, второй фронт, спагетти.
– Уже теплее. – В моей голове что-то неуловимо приближалось и отдалялось. – Разгром?
– Нет. Хуже: пропала, исчезла, растворилась... Стоп! Лис, ты гений, хотя сам того не знаешь и знать не должен. Мы. воздвигнем тебе конный бюст на родине героя.
– Лучше установи там бюст Сары Янг [27] в натуральном масштабе! Он станет местом всенародного паломничества. Что это тебя проняло?
– Я понял! Как, говаривал гений древности Архимед: «Эв-рика!»
– Что ты там наковырял в своей голове?
– Смотри. Берем армию и прячем ее в рукав.
– Ну, положим, это ж какой рукав иметь надо? – Лис скептически хмыкнул.
– Нормальный рукав. Размером с Неаполь. Так вот, делаем вид, что армии нет. А на нет – и суда нет. Ею нельзя распоряжаться, на нее нельзя рассчитывать. Она исчезла! Растворилась! Но политические интересы – вещь нематериальная, хоть и цепкая. Они никуда не делись. Соответственно в Неаполь, где «обороняются недобитые остатки», необходимо послать подкрепление. А войска, как известно, из ниоткуда не берутся. Значит, их надо откуда-то снять, посадить на корабли или, что тяжелее, построить в колонны и своим ходом отправить в Италию. Интересно, кстати, где сейчас император?
– А ты не узнал?
– Нет, как-то не нужно было. Ну это поправимо. Подожди. База «Европа-Центр». Джокер Один вызывает базу.
– Слушаю: база «Европа-Центр». Привет, Капитан. Что-то ты зачастил.
– Радость моя. Услышав такой голос, я не мог не перезвонить.
На канале связи послышалось сдавленное рычание. «Тоже мне, Отелло доморощенный», – усмехнулся я.
– Скажи мне, мой ангел, где сейчас обретается император?
– Который из них?
– Здешний. Генрих Четвертый.
– Под Гамбургом в военном лагере.
– В военном лагере! Великолепно! На границе с Вестфоль-дом. Просто потрясающе! Спасибо, солнышко, отбой связи.
