– Парень, – Исия на короткое время догнал его. – Я же не посылаю тебя на верную смерть. Если я говорю, что ты можешь это сделать – значит, можешь. Охрана Яно не круче тренированного морлока-бодигарда, а охранница Лорел даже не успела выхватить оружие, как ты завалил ее хозяйку. Я говорил кое с кем, кто видел тебя в деле – он сказал, что ты лучший флордсман Пещер.
– Я думал, вы мне друг, сеу Исия. Я думал, вы мне друг!
– Да с чего ты это взял? – изумился полицейский. – Я не арестовал тебя и не донес, потому что ты мне понравился и потому, что ты и без того получил достаточно. Я не зацапал тебя как Апостола Крыс, потому что мне нет дела до крыс и до того, чему ты их учишь – «Батальоны страха» важнее. Я тебе помог найти работу, потому что ты честный парень и потому что Даллану был как раз такой и нужен. И если бы ты продолжал себе сидеть там тихо – я бы к тебе сейчас не обратился. Потому что я вижу, когда человек способен на что-то, а когда нет. Ты что, так и думаешь, что изменишь мир, если будешь рассказывать гемам сказки? Рано или поздно, если ты хочешь хоть что-то сделать для них, тебе придется браться за этот свой меч.
– Я не хочу убивать!
– Если бы ты хотел убивать или я, мы были бы хуже морлоков. Мне не нужен человек, который хочет убивать. Мне нужен человек, который может убить, если надо, и двадцать раз подумает, надо ли. Декия, Тройо и все, кто продался – думаешь, мне хочется вышибать им мозги? Ведь они люди, хоть и погань. Живое дыхание. И пацаны, которых они убивали – тоже люди. Ты хочешь, чтобы на твоих друзей, Сурков, продолжалась охота?
– Нет!
– Ну так перестань жевать сопли и помоги мне.
– Нет! – Ран ускорил ход, потом побежал. При попытке догнать его Исия налетел в темноте на незамеченный угол и крепко треснулся головой. Пока он пытался проморгаться и перевести дыхание, шаги паренька затихли вдали.
– Итак, что мы имеем? – пробормотал Дамон, придя наконец в себя. – Одну старую задницу и шестерых морлоков как группу поддержки. Негусто. Ладно, будем крутиться с тем, что у нас есть.
* * *
Пуля один был в своем карте – главари банды Нешер ездили без охраны, был у них такой шик. Закрыв карт и услышав позади себя шорох, Пуля развернулся, выхватывая ствол, но, увидев перед собой мальчишку, так удивился, что опустил оружие. Это был позорный ляп – и через мгновение Пуля снова поднял ствол, показывая, кто тут хозяин положения.
– Какого хрена? – грозно спросил он. – Как ты сюда попал?
– Дверь взломал, – спокойно сказал мальчик, и что-то в этом спокойствии напугало Пулю.
– Зачем?
– Вы убили Элала, – это был не вопрос. – Почему вы мне не сказали?
– А зачем тебе знать? – Пуля спрятал оружие. – Господи, ну, сглупил я. Этот придурок приперся ко мне, размахивая твоим Розарием, думая, что за это мы его примем…
– Вы же обещали ему.
– Черт, это было последнее испытание! Ну как бы ты поступил на его месте?
Дик промолчал, только глаза презрительно сузились.
– Правильно, и я бы послал меня подальше. А он согласился, понимаешь? Согласился пойти избить своего, чтобы вступить в шайку посильнее и покруче. Ну как можно такого принимать? А когда он понял, что ему не светит, он начал тебя продавать. Рассказывать, кто ты есть. Ну, я вывез его за город, и…
Глаза мальчишки сузились еще сильнее, и Пуля понял, что презрение адресовано не к покойному Элалу, а к нему самому.
– Ну что ты выщурился, как святой Брайан на А-Шаира? – разозлился Габо. – Он продать тебя хотел, понимаешь? Продать, за место в банде. И то – если бы он, дурак, сказал, что уже успел разболтать о тебе, остался бы жив. Я тебя спасал, понимаешь, ты? Я был в лагере. Это ад. Я там выжил. Меня подстрелили в последний день, в последние часы – и стояли, смотрели, как я истекаю кровью, и делали ставки, выживу я или сдохну. А я им назло решил выжить. И выжил. И когда я узнал, что кто-то еще натянул этим сукам нос и выжил… – он проглотил застрявший в горле комок. – Это все, чем я мог тебе помочь. Если бы узнал тебя раньше… а, к чему теперь болтать. Еще неделя – слухи доберутся до всех, и тогда на тебя откроют охоту. Это пещеры Диса, здесь жуть как не любят доносить, зато очень любят решать дела самостоятельно. Из чего я заключаю, что дела твои плохи. Нешер не даст тебе места в банде, зачем ей живая мишень… Все, что я могу – деньги, пушка… – он протянул Дику денежную карту и пулевичок.
Мальчишка не протянул за ними руки, продолжая стоять и смотреть. Да будь ты проклят! – подумал Габо, изводясь под его взглядом.
– Ладно, чего тебе еще? Добрый совет от человека, за которым тоже охотились? Не доверяй никому.
– И вам?
– И мне. Потому что я буду стоять за Нешер, что бы не случилось Она меня вынула из дерьма, и я делаю, что она скажет. А убийца цукино-сёгун – это крутовато даже для Итивакай. Хотя лично я тебе за это готов руку пожать.
Он вынул из внутреннего кармана плаща сигариллу и закурил.
– Послушай, а зачем ты вообще пришел? Я сначала подумал – проситься в банду.
– Не знаю, сэр… трудно объяснить. Я хотел… узнать, сколько в вас еще осталось от… имперца. Наверное.
– Совсем немного. Считай, что и ничего.
Дверь зашипела и стукнула, открылась и закрылась. Пуля раздавил сигариллу о стену и прицельно защелкнул в утилизатор. На душе было пакостно как никогда. Он поднялся из гаража в квартиру, заказал поесть через сантор, включил новости, потом какую-то чепуху с песнями и плясками… Чепуха не радовала, принесенная еда была как картон. Габо выключил интерфейс и спустил жрачку в унитаз.
Потом Габо долго сидел в кресле, то замирая, словно в каталепсии, то поигрывая своим пулевиком, маленькой шестнадцатизарядной «Тиганой». Он подносил ее к виску, приставлял к подбородку, касался губами полиметаллического композитного ствола… А затем вдруг резко сунул пулевик обратно в кобуру, повернулся к зеркалу и сказал:
– Дерьмо ты, братец.
Встал, выхватил из стенного шкафа ящичек, швырнул и вывернул его на постель и из груды всяких мелочей вытащил еще шесть обойм к «Тигане». Рассовал их по карманам, прицепил к поясу флорд, выскочил в лифтовую шахту, придав себе руками дополнительное ускорение.
Суна, видимо, добирался до мастерской общественным транспортом – пешком он не успел бы, а если бы кто-то подбросил его на снайке или карте, все бы закончилось гораздо раньше, и Габо успел уже после полицейского патруля. А так ему повезло прибыть на место первым. Или не повезло. Смотря с какой точки зрения рассуждать.
Потому что хозяин мастерской, Таур Даллан, лежал в луже собственной крови, раскинув коротенькие ножки ровно посередине каморки. Исходя из того, что в руке мастер-мутант держал самопальный, собранный из разноименных деталей плазменник, а бок о бок с убитым (мастерская-то была тесная) валялся какой-то амбал с дыркой в анатомии – не требовалось иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, что здесь произошло. Потому что амбал, кроме дыры на том месте, где у нормальных людей правое легкое, имел на себе глухую ветрозащитную маску, примету «батальонов страха», а перед мастерской метрах в четырех друг от друга, лежали еще пятеро таких же молодцов: четверо в аналогичных масках, а пятый – неизвестно в чем. Ибо голова его, видимо, отлетела и скатилась куда-то на нижние ярусы. Несмотря на поздний час, десятка полтора зевак уже выползли из своих ночных прибежищ – пивнушек, курилен и полудохлых магазинчиков, которые они сами же и сторожили, экономя на охране – и топтались возле трупов, остерегаясь наступать в лужи крови.
