Ознакомительная версия.
— Все из-за меня.
Эфраим немедленно заинтересовался:
— Почему же?
— Помните, как мы собрались прогуляться по городу?
— Мне известно, что мы устроили вечеринку, но я ничего не помню.
— Мы болтали с инопланетянином по имени Лоркас. Он кое-что предложил, я по глупости согласилась и... вас моя вульгарность настолько потрясла и оскорбила, что вы потеряли рассудок. Вот!
Эфраим скептически хмыкнул:
— Что же вы наделали?
— Об этом даже рассказывать неприлично! Мне вскружило голову, я вела себя просто дико! Поверьте мне, я нечаянно, просто так получилось.
— И я сразу потерял рассудок?
— Ну... не сразу.
— Значит, ваше поведение вряд ли повергло меня в ужас, вызвавший умопомрачение. Сомневаюсь, что вам удалось бы меня оскорбить, даже если бы вы очень постарались! — последнюю фразу Эфраим произнес с непреднамеренной страстностью, удивившей его самого.
Маэрио казалась озадаченной:
— Так говорить не принято.
— Я вас обидел?
Девушка покосилась на него и тут же отвела глаза:
— Вы и так все знаете. О, нет! Конечно нет. Вы все забыли.
— Как только вас увидел, начал учиться заново.
Маэрио прошептала:
— Что, если вы снова потеряете рассудок?
— Никогда я не терял рассудок, зачем вы придумываете!
Кайарх Рианле, сидевший напротив, обратился к Эфраиму:
— Я вижу, вы с одобрением обсуждаете мой павильон! Как вы думаете, он будет хорошо выглядеть на отроге Шорохов?
— Чудесная модель, — кивнул Эфраим. — Интересный, хорошо продуманный проект. Такое здание прекрасно выглядело бы и в любом другом месте.
— Надеюсь, мне не придется подыскивать другое место?
— Я совещался с эйодархами. Так же, как у меня, перспектива расстаться с отрогом Шорохов не вызывает у них энтузиазма. Возникают определенные трудности.
— Трудности всегда можно преодолеть, — Рианле сохранял напыщенно-дружелюбный тон. — Факт остается фактом — мне по душе отрог Шорохов, я сделал выбор!
— В конечном счете решение зависит не от меня, — мягко возразил Эфраим. — Даже если бы я был готов пойти навстречу вашим пожеланиям, меня связывают условия древнего договора шарродских кайархов и фвай-чи.
— Я хотел бы увидеть этот документ своими глазами. Возможно, срок его действия давно истек.
— Не уверен, что договор существует в письменном виде.
Рианле изумленно откинулся на спинку кресла:
— А тогда как вы можете утверждать, что он вообще существует? Откуда известны его условия? Вы их помните?
— Фвай-чи изложили мне условия договора — они однозначны.
— Высказывания фвай-чи знамениты расплывчатостью и двусмысленностью. И на этой — более чем сомнительной — основе вы решили расторгнуть соглашение, достигнутое мной и кайархом Йохаймом?
— Ни в коем случае! Я намерен выполнять все достигнутые соглашения. Надеюсь, вы сможете передать мне копию соответствующего документа, чтобы я, в свою очередь, мог предъявить ее эйодархам?
Рианле холодно воззрился на Эфраима:
— Необходимость документально подтверждать то, что я отчетливо помню, несовместима с моим достоинством!
— Никто не подвергает сомнению ваши воспоминания, — заверил его Эфраим. — Непонятно, однако, что могло побудить кайарха Йохайма пренебречь клятвой предков. Придется приложить все возможные усилия, чтобы разыскать в шарродских хрониках подтверждение неприкосновенности заповедника фвай-чи.
— Таким образом, вы не уступите отрог Шорохов, руководствуясь исключительно принципами взаимного доверия и сотрудничества?
— Я не могу скоропалительно принимать важные решения.
Рианле поджал губы и порывисто повернулся в широком кресле:
— Предлагаю вашему вниманию искусство Берхальтена — он продемонстрирует невиданную доселе концепцию!
Берхальтен, закончивший приготовления, ударил по колену блестящей палочкой — прозвучал вибрирующий удар гонга. Из прохода за его спиной выбежали семь пажей в пунцовых с белым ливреях — каждый держал серебряный поднос с небольшим кувшином. В каждый кувшин Берхальтен собственноручно погрузил твердый цилиндр, состоящий из восьми разноцветных слоев, после чего пажи расставили подносы с кувшинами перед сидящими за столом. Берхальтен наклонил голову в сторону Рианле, закрыл тележку покрывалом и застыл в позе бесстрастного ожидания.
Рианле продолжал:
— Берхальтен изобрел забавное устройство. Сверху на стоящем перед вами кувшине — золоченая кнопка. Нажатие кнопки высвобождает реагент, активирующий ароматизатор. Вы будете очарованы...
Рианле провел гостей на балкон, откуда открывался вид на большую полукруглую сцену с декорациями, изображавшими рунический ландшафт. Справа и слева с каменных утесов низвергались водопады, порождавшие бурные потоки, устремлявшиеся в центральный пруд.
Пробил колокол — и начался невероятный гам! Гудели гонги, заливались резким хохотом и подвывали хрюкоржаки, такт задавало оглушительное стаккато медных тарелок. Во всей этой свалке насилующих барабанные перепонки диссонансов угадывалась, однако, сложная ритмическая последовательность, трояко имитировавшаяся в увеличении, в уменьшении и ракоходом.[17]
С противоположных сторон сцены надвигались одна на другую две группы воинов в фантастических доспехах, причудливых металлических масках и шлемах с гребнями из шипов и ветвящихся колючек. Сперва бойцы крались нелепыми шагами вприсядку, медленно вскидывая ноги и задерживая их высоко в воздухе, потом бросались на противника под воющий рев серпентосирен, изображая бой замирающими на мгновение и стремительно меняющимися ритуальными позами. Рианле и Сингалисса, сидевшие на одном конце балкона, быстро обменялись несколькими фразами, полностью заглушенными диким шумом представления. Эфраима посадили рядом со Стелани на другом конце. Дестиан разговаривал с Маэрио, то и дело гордо поднимая голову и поворачиваясь к ней в профиль — у него был красивый профиль. Крайке Дервас сидела, уставившись на танцоров ничего не видящими неподвижными глазами. Стелани бросила на Эфраима взгляд, в былые дни неуверенности, до наступления мерка, вызвавший бы у него замирание сердца. Она тихо спросила:
— Вам нравится балет?
— Искусные исполнители. Мне трудно судить об этих вещах.
— Почему вы отстранились? Несколько дней вы почти ничего не говорите.
— Прошу меня извинить. Управление Шарродом требует постоянного внимания.
— Блуждая по далеким мирам, вы, наверное, стали свидетелем многих интересных событий.
— Верно.
Ознакомительная версия.
