— Что случилось? — требовательно спросила Парис, выполнявшая обязанности гида.
— Ничего страшного, — ответил Бак. — Послушай, Док, ты бы мог убавить звук?
Хьюэр проигнорировал просьбу Бака.
— У меня новости, — заявил он.
Бак посмотрел на Парис, сидевшую рядом с Кемалем, и решил рискнуть.
— Давай, Док. Слушаю тебя.
— Адела что-то задумала против тебя. Она послала на Венеру корабль. Он должен был приземлиться два часа назад.
— Спасибо за предупреждение, Док. Что-нибудь еще?
— Это все, что я смог узнать. Попробую продолжить поиск.
— Спасибо. Как твои дела, Док?
Наступила длинная пауза.
— Хорошо, как этого и следовало ожидать, — ответил наконец Хьюэр.
Устроившись на противоположном конце линии связи НЗО, Романов засек отражение голоса Бака. Было достаточно всего одного слова, сказанного капитаном, чтобы Романов начал поиск, выполняя эту свою миссию с похвальным рвением.
Через некоторое время он сообщил Мастерлинку, что напал на след Роджерса, и вернулся к своим обычным обязанностям.
Самолет с Баком и Кемалем на борту облетел Олимпус, второй по величине город Афродиты, и направился к дому, которым владела семья Геликон. В архитектурном отношении город был похож на Нью-Элизиум. Те же керамика и плексиглас, те же купола, напоминавшие Баку сливочное мороженое в вафельных стаканчиках, которое он ел в детстве. И те же краски. У Бака опять создалось впечатление, что он попал в сказку.
Парис наклонилась вперед, беседуя с пилотом, потом вдруг вспомнила о своих обязанностях гида.
— Сейчас нас встретит Онапсиан Геликон — патриарх одной из самых крупных семей Афродиты. Он не привык принимать дипломатов.
— А мы никакие не дипломаты, — ответил Бак.
Парис подняла брови:
— Я должна предупредить вас, что при входе в дом придется сдать оружие. Это акт вежливости.
Бак потрогал старый — старше него самого — револьвер. Он очень дорожил им: эта вещь напоминала ему о прошлом. Без оружия капитан чувствовал себя как без одежды.
— Не нравится мне это, — проворчал он. Атмосфера сказки сразу исчезла.
— Мне тоже, — искренне заверила Парис. — Но таков обычай, который я не могу отменить.
Кемаль рассмеялся.
— Не беспокойтесь, — заявил он. — При нас останется самое главное наше оружие, — он постучал себя по лбу, — мозги.
Пилот пошел на посадку, приказав всем пристегнуть ремни.
Самолет приземлился. На краю взлетной полосы стоял мужчина. Он был широк в плечах, с выпуклой грудью и квадратным подбородком. Не человек, а несокрушимый монумент. Справа и слева от него стояли роботы-телохранители, вооруженные до зубов. У каждого — по четыре руки с длинными, гибкими пальцами.
Кемаль, которому такие роботы были не в новинку, пояснил:
— Они могут оторвать тебе руку одним движением. С этими ребятами нужно держать ухо востро.
Это было произнесено шепотом, но человек-монумент услышал.
— Все верно, — сказал он Кемалю. — Но вы не упомянули о чувствительности их датчиков.
— Извините за промашку, — ответил Кемаль.
Мужчина внимательно рассматривал гостей. Если он и хотел своим замечанием сразу напугать их, то, конечно же, понял, что из этого ничего не получилось.
— Добро пожаловать в Олимпус, — сказал он через некоторое время. — Меня зовут Онапсиан Геликон.
Бак протянул руку:
— Бак Роджерс. Представляю Новую Земную Организацию.
Геликон словно не заметил протянутой руки. Бак показал на Кемаля:
— Это Кемаль Гавилан.
Геликон удостоил Кемаля небрежным взглядом, затем перевел глаза на Парис. В них появилось недружелюбие.
— А это… — продолжил Бак.
— Парис, — перебил его Геликон. — Не могу сказать, что рад видеть вас снова.
Парис покраснела.
— Иштар гарантировал безопасность посланников Земли на нашей планете. И я хочу предупредить вас об этом, — сказала она, высоко задрав подбородок.
Геликон посмотрел на Бака.
— Я хочу предложить вам в знак дружелюбия сдать свое оружие. Таков наш старый обычай.
Геликон протянул руку открытой ладонью вверх.
Бак потянулся к револьверу. И тут раздался взрыв. Позади Бака взметнулись вверх языки белого пламени и куски покрытия взлетной площадки. Бак, Кемаль и Парис бросились на землю, закрыв головы руками. За долгие годы военной службы они привыкли ко всему, и реакция у них была мгновенной. Через секунду они по-пластунски поползли вперед. Геликон бросил бешеный взгляд на место, куда упал снаряд, и припустил за своими гостями, которые ползли быстрее, чем он бежал.
Оказавшись на безопасном расстоянии от места происшествия, Бак первым принял сидячее положение и спросил:
— Все в порядке?
Парис посмотрела на развороченную площадку:
— Не у всех. Рисон оставался в самолете.
— Пилот? — спросил Бак.
Она утвердительно кивнула и добавила:
— И мой брат.
Бак сжал ее руку.
— Интересно, мистер Геликон, — спросил он, — вы продолжаете настаивать на сдаче оружия и теперь, после этого?
Геликона трясло.
— Конечно, — ответил он после некоторого колебания.
— Опасное дело, — заметил Кемаль.
— Очень опасное. — Бак посмотрел на Парис.
— Капитан, — сказала она, — если вы полагаете, что это покушение замышлялось в Олимпусе, вы заблуждаетесь…
— Это зажигательная бомба РАМ, — перебил ее Бак.
— Только от них исходит после взрыва такой жар.
— Связь Афродиты с РАМ ни для кого не секрет, — заметила Парис.
— Вот почему это покушение кажется подозрительным, — заявил Бак.
— Более чем вероятно, — заметил Кемаль, — к этому причастны крупные воротилы.
— Что бы там ни было, — добавил Бак, — нам повезло. К несчастью, не всем.
Геликон потерял контроль над своими чувствами.
— Я приму меры, — сказал он. — Я чуть не погиб.
— Может быть, сэр, кое-кто из ваших друзей думает иначе. Имейте в виду, что в лице Новой Земной Организации вы найдете надежную защиту.
По своему компьютеру Рей и Икар наблюдали за драмой, разыгравшейся в Афродите.
— Мы чуть не потеряли их! — прошептал Рей. — А упустить Бака нам никак нельзя.
— Тогда надо поторопиться, — заявил Икар. — А то может опять произойти что-нибудь в этом роде.
— Она никогда не простит нам, если он умрет, — сказал Рей.
— Нет, — поправил его Икар, — она никогда не простит нас.
Гользергейн наблюдал по монитору за кампанией, развернувшейся против Земли. На мелкие неприятности у него не оставалось времени.
«ВЫЗЫВАЮ ГЛАВНЫЙ КОМПЬЮТЕР», — приказал Гользергейн. Его изображение появилось на экране. Он удобно устроился в высоком кожаном кресле своей полутемной библиотеки.
