Конечно, чистые металлы по своим характеристикам уступали специальным сплавам, но для коротких перелетов годились и они. Друзья славно потрудились и отметили успех ароматным выдержанным шерри.
Наутро они поставили пластины на место. Теперь двигатель напоминал лоскутное одеяло.
— По-моему, неплохо, — довольно улыбнулся Арнольд.
— Надеюсь, они выдержат, — кивнул Грегор. — Давай-ка займемся системой управления.
Им не хватало четырех идентичных блоков, сложных, точных конструкций из стекла и металла. Тут заменители не подходили.
Первый блок Конфигуратор выдал без промедления. И все. К полудню компаньоны выдохлись.
— Есть идеи? — спросил Грегор.
— Никаких. А не пообедать ли нам?
Они заказали салат из крабов. Конфигуратор было зажужжал, но передняя панель не шелохнулась.
— В чем дело? — удивился Грегор.
— Этого-то я и боялся, — вздохнул Арнольд.
— Чего — этого? Мы же не заказывали крабов.
— Нет, но уже съели креветок. И те, и другие имеют хитиновый покров. Боюсь, Конфигуратор знаком с классификацией видов.
— Тогда придется открывать консервы.
— Ну, — Арнольд опустил голову, — купив Конфигуратор, я решил, что не стоит беспокоиться о… ну, в общем…
— Консервов нет?
— Нет.
Они попросили семгу, форель, тунца. Безрезультатно. Жареную свинину, баранью ногу, говяжью вырезку. Ничего.
— Похоже, что вчерашний ростбиф олицетворял всех млекопитающих, — заметил Арнольд. — Это интересно. Кажется, мы можем создать новую теорию клас…
— Умирая от голода, — прервал его Грегор. — Жареного цыпленка!
Цыпленка он получил.
— Эврика! — воскликнул Арнольд.
— Черт! — выругался Грегор. — Лучше б заказал индейку.
Дождь лил не переставая. Арнольд углубился в какие-то расчеты. Грегор допил шерри, безуспешно попытался выудить из Конфигуратора ящик шотландского виски и начал раскладывать пасьянс.
После скромного ужина, состоящего из остатков цыпленка, Арнольд шлепнул Грегора по плечу.
— Может получиться!
— Получиться что?
— Принцип удовольствия. — Арнольд закружил по каюте. — Машина обладает псевдочеловеческими качествами. Она, несомненно, поддается обучению. Мы должны подвести ее к мысли о том, что многократное воспроизводство одного и того же предмета, в частности блока системы управления, доставит ей безмерное наслаждение.
— Стоит попробовать, — согласился Грегор.
Всю ночь они говорили с Конфигуратором. Арнольд убедительно нашептывал о прелестях повторяемости. Грегор важно рассуждал об эстетических достоинствах, присущих созданию такого сложного устройства, как блок системы управления, и не единожды, а многократно, с абсолютной идентичностью каждого из них. Арнольд доверительно мурлыкал о наслаждении, ни с чем не сравнимом наслаждении повторения. Снова и снова, вновь и вновь, одни и те же блоки, неотличимые друг от друга, как близнецы. Экстаз! И, добавлял Грегор, сколь прекрасна сама философская идея, как точно соответствует она возможностям и желаниям машины. Именно повторение, противоположность созидания, наилучшим образом отвечало понятию энтропии, что в мире машин означало совершенство.
Мигание лампочек показывало, что Конфигуратор внимательно слушает. И наконец при первых проблесках туманной зари Деннета, Арнольд нажал на кнопку и дал команду на изготовление еще одного блока системы управления.
Машина заколебалась. В усилившемся жужжании чувствовалась охватившая ее неуверенность. И тут передняя панель отошла в сторону. За ней лежал блок системы управления.
— Победа! — вскричал Грегор и запросил еще один блок.
В жужжании появились басовые нотки, но панель не шелохнулась.
Грегор попробовал вновь — тот же результат. Намерения Конфигуратора не вызывали сомнений: никаких двойников.
— Что это с ним? — спросил Грегор.
— Все очевидно, — грустно объяснил Арнольд. — Конфигуратор решил выяснить, так ли хорошо повторение. И пришел к выводу, что оно ему не нравится.
— Машина, нелюбящая повторения, — простонал Грегор. — Это бесчеловечно!
— Наоборот, — покачал головой Арнольд, — это так похоже на человека.
Ужин дался компаньонам нелегко. Овощи они получили без затруднений, но они оказались не слишком питательными. Машина выдала им хлеб, но отказала в торте. Съеденный днем раньше сыр вывел из их рациона молочные продукты. Лишь после долгих мучений они добились фунта китового мяса.
После еды Грегор вновь начал расписывать прелести повторения. Мерное жужжание и мерцание ламп указывало, что Конфигуратор по-прежнему внимательно слушает.
Арнольд обложился справочниками и приступил к разработке очередной идеи. Несколько часов спустя раздался его триумфальный вопль:
— Я знал, что найду!
— Что? — Грегор с надеждой посмотрел на него.
— Аналог системы управления. — Арнольд сунул Грегору раскрытую книгу. — Смотри сюда. Ученый с Веднера II предложил эту конструкцию лет пятьдесят назад. По современным меркам она довольно громоздка, но вполне работоспособна и подойдет к нашему двигателю.
— А из чего она сделана?
— В этом-то вся прелесть. Из резины.
Арнольд быстро нажал на кнопку и прочел Конфигуратору описание новой системы управления.
К изумлению компаньонов, их приказ остался невыполненным.
— Ты должен ее сделать! — взревел Арнольд и хватил кулаком по передней панели. — Ты не можешь нарушить своих же принципов! — И он повторил описание системы.
Ответа они не получили.
Тут у Грегора зародилось ужасное подозрение. Обойдя машину, он нашел то, чего боялся, и подозвал Арнольда.
«Конфигуратор 3-го класса. Изготовлен в „Лабораториях Веднера“, Веднер II», — прочитали они на небольшой пластинке.
— Значит, они уже использовали Конфигуратор для этой системы, — разочарованно протянул Арнольд.
Грегор промолчал. Да и что он мог сказать?
Плесень проникла во внутренние помещения звездолета. На стальной анодной пластине появилась ржавчина. Машина все слушала хвалу повторяемости, но никак не реагировала.
Приближалось время обеда. Фрукты, мясо всех сортов, рыба, молочные продукты, каши исключались В итоге они получили ножки лягушки, кузнечиков, запеченных в тесте, старинное китайское блюдо, и филе из игуаны. Закусив холоднокровными, насекомыми и кузнечиками, они осознали, что в дальнейшем получить m Конфигуратора что-то съедобное, скорее всего, не удастся.
От постоянного напряжения длинное лицо Грегора стало еще костлявее, Арнольд обнаружил плесень у себя в волосах. Дождь лил беспрерывно. Звездолет под собственным весом медленно погружался в размякшую почву.
