Ночь девушка промыкалась в дежурке, но сейчас с ней надо было что-то решать.
В следственный изолятор подобных клиентов не брали в связи с отсутствием достаточных юридических оснований на это. Приемник-распределитель не обеспечивал соответствующего режима содержания – из него пачками бежали даже дети. Обезьянники соседних территориальных отделений были переполнены, да и не стоило совать туда девку – потом педикулез и чесотку не выведешь.
Оставался единственный приемлемый выход – временно поселить Доан Динь Тхи на одной из подотчетных отделу агентурных квартир (под строгой охраной, конечно), но для этого требовалась санкция самого полковника Горемыкина.
Пришлось Донцову скрепя сердце идти на поклон к шефу, делавшему все возможное, чтобы засекретить самого себя.
Секретарша Людочка, высоко и порочно закинув ноги, занималась шлифовкой своих ногтей, одним глазом заглядывая в истрепанный учебник судебной медицины, который впечатлительные люди даже в руки брать брезгуют.
Донцов непроизвольно сравнил Людочку с вокзальной Марусей, и сравнение это, увы, оказалось в пользу последней.
– Ждет? – поинтересовался он, кивая на начальническую дверь.
– Ждет, ждет, – пропела в ответ секретарша. – Ждет, как любовник молодой минуты страстного свиданья.
Выслушав просьбу Донцова, начальник обнадеживающе кивнул и произнес неопределенным тоном:
– Продвигается, значит, расследование…
Можно было подумать, что данный факт вызывает у него не удовлетворение, а скорее озабоченность.
– Похоже на то. Подозреваемая задержана. Но она немного чокнутая. – Донцов покрутил пальцем возле виска. – Или притворяется, что мне кажется куда более вероятным. Таких дел успела натворить, а теперь тюхой-матюхой прикидывается. Короче, нужна доскональная психиатрическая экспертиза.
– Вы же сейчас работаете в непосредственном контакте с психиатрами. Такие экспертизы как раз и относятся к их профилю. Вот пусть и помогают вам, – посоветовал Горемыкин.
– Нет! – решительно открестился Донцов. – Они сторона заинтересованная. Я предпочитаю независимых экспертов.
– Ваше право. Но тогда ищите их сами. Хотя боюсь, что это затянет следствие. Не забывайте, что оно должно завершиться в самые сжатые сроки. Пока, как я понимаю, взяты только исполнители. А вас ориентировали на поиск заказчиков.
Если честно, то Донцов уже и сам перестал понимать, кто какую роль в этом деле играет. Сколько он ни бился сегодня утром с девушкой, та так и не сумела внятно объяснить, что имела в виду, называя себя Олегом Наметкиным. Временами даже начинало казаться, что для нее это столь же устойчивый речевой штамп, как, например, «Сколько стоит?», «Сбавь цену» или «Пошел на хер».
Стараниями проспавшегося Кондакова была достигнута договоренность с какими-то засекреченными психиатрами, обслуживающими чуть ли не внешнюю разведку. Не откладывая дело в долгий ящик, ветеран сам взялся доставить девушку в их логово.
Сногсшибательных результатов от этой экспертизы Донцов не ожидал, а получил еще меньше. Заключение специалистов, обследовавших Доан Динь Тхи, в вольном изложении Кондакова выглядело примерно следующим образом:
– Работала с твоей девкой целая комиссия в составе пяти человек – психопатолога, судебного психиатра, психоаналитика, психолингвиста и гипнопеда. Кроме того, был еще переводчик, не из консульства, а наш, в майорских погонах. И так к ней подходили, и этак, и разные приборы к голове подключали, и на полиграфе испытывали, и в сон погружали. Только в гинекологическое кресло не сажали. Выяснилось, что сознание у девушки подавленное, отмечен депрессивный синдром в начальной стадии, нервная система истощена, но в принципе никаких патологий нет. Она вменяема в рамках, так сказать, своей социальной группы. Все, что девчонка говорила вчера, можно считать правдой. Никаких следов воздействия на ее сознание путем внушения или при помощи психотропных средств не обнаружено. И вообще, как они объяснили мне, всякие там зомби – это сказки для обывателей. Поведение человека нельзя долго держать под неослабным контролем, а тем более заставлять его производить какие-то сложные манипуляции.
– Следовательно, эта самая Доан Динь Тхи говорила вчера чистую правду, – произнес Донцов с расстановкой. – Занесло ее к нам попутным ветром, как лепесток цветка. Целый год она прожила здесь во сне. По-русски до сих пор ни бум-бум. И, главное, никакого отношения к инкриминируемым ей преступлениям не имеет, хотя свидетели в один голос утверждают обратное, улик выше крыши, и везде остались ее пальчики. Так?
– Ко мне какие претензии? – развел руками Кондаков. – За что купил, за то и продал… Гипнопед, правда, высказал особое мнение. Дескать, не исключено, что здесь имеет место редкий случай патологии сознания… Аменуия или амбенция, не помню… В таком состоянии человек прекращает ориентироваться в окружающем, теряет осознание своей личности, перестает запоминать происходящее. Яркие фантастические переживания переплетаются с частичным восприятием объективной реальности. В то же время взаимосвязь действий и поступков сохраняется. То есть внешне человек ведет нормальный образ жизни, ничем не выделяется из своей среды, но на самом деле все это пролетает мимо его сознания. Жизнь проходит как сон, и он ничего о ней не помнит, не узнает даже самого себя. Но это, повторяю, частное мнение. Остальные члены комиссии его не поддержали. А частное мнение, сам понимаешь, к делу не пришьешь. У науки свои суровые законы.
– Это уж точно… – проронил Донцов и подумал: «Неужели тупик?»
Посидев еще немного, Кондаков смылся под тем предлогом, что вчера в интересах службы он перетрудил свой организм, и сейчас нужно срочно восстанавливать водно-солевой баланс, выводить шлаки и чистить печень. О предполагаемых методах лечения он предпочел умолчать.
«А мне мозги нужно чистить», – хотел сказать Донцов, но смолчал, понимая, что не встретит у Кондакова никакого сочувствия.
Ситуация и и самом деле складывалась анекдотическая. Упрямые факты указывали на причастность Доан Динь Тхи по крайней мере к двум преступлениям, а непререкаемые научные авторитеты свидетельствовали об обратном.
Невольно напрашивалась мысль, что роль Доан Динь Тхи попеременно играли две сестрички-близняшки, имеющие не только абсолютно схожую внешность, но и идентичные папиллярные узоры. Но даже при этом, в общем-то, неправдоподобном условии оставалась масса безответных вопросов. Спасибо полковнику Горемыкину, подкинул задачку…
От этих досадных раздумий Донцова отвлек телефонный звонок. Сплошные прочерки, появившиеся на экранчике автоматического определителя номера, обличали анонима.
