Майкл Муркок - Чуждый зной

— Все шансы за то, что она вернется, — сказал Браннарт Морфейл, хочет она того или нет. Эффект Морфейла не делает исключений. — Браннарт засмеялся. — Но она не обязательно снова попадет в наше время. Тебе придется искать ее в прошедших миллионах лет, однако я не советую: ты погибнешь. Тебе очень повезло на этот раз.

— Она найдет меня, — сказал, счастливо улыбаясь, Джерек. — Я знаю, она найдет меня. И тогда я построю красивую копию ее собственного века, чтобы она никогда не грустила о доме. — Джерек продолжал доверительно излагать свои планы Браннарту Морфейлу. — …Я провел значительное время в эпохе Рассвета, близко познакомился с архитектурой и многими обычаями. Наш мир никогда не видел того, что я создам. Мои творения удивят всех вас!

— О Джерек! — воскликнула с восхищением миледи Шарлотина. — Ты начинаешь говорить, как раньше! Ура!

Через несколько дней Джерек почти завершил свой грандиозный замысел. Территорию в несколько квадратных миль пересекала неглубокая долина, по которой бежала сверкающая река, названная им Темзой. Над водой глубокого синего цвета через неодинаковые интервалы нависали светящиеся белые мосты с колоннами, украшенными такими же синими, как вода, розами. По обе стороны реки тянулись многочисленные копии Кухни Джонса, кофейни, тюрьмы, уголовного суда и отеля. Сделанные из сияющего мрамора, золота и хрусталя, выстроенные ряд за рядом, они образовывали бесконечные улицы. На каждом перекрестке стояла высокая статуя, обычно лошадь или кэб. Действительно, все было очень красиво. Чтобы разнообразить строения, Джерек решил немного увеличить некоторые здания. Таким образом, кофейня в тысячу футов высотой нависала над пятисотфутовым отелем, а рядом с тем приютился небольшой Центральный Уголовный Суд и так далее.

Джерек добавлял последние штрихи к своему творению, которое он назвал просто: "Лондон, 1896 год", когда его окликнул знакомый апатичный голос:

— Джерек, ты — гений, и это — лучшее твое произведение!

Сидя верхом на огромном, парящем в воздухе лебеде, укутанный в одежды голубого и синего цветов, в которых почти утопало его длинное бледное лицо, Лорд Джеггед Канарии улыбался одной из своих умнейших, самых загадочных улыбок.

Джерек, стоящий на крыше одной из тюрем, переместился по воздуху на статую кэба, рядом с которой парил лебедь Джеггеда.

— Красивый лебедь, — сказал Джерек. — Вы привезли с собой миссис Ундервуд?

— Ты, значит, знаешь, как я назвал его?!

— Что? — Джерек недоуменно нахмурился.

— Лебедь! Я думал, милый Джерек, что ты имеешь в виду лебедя. Я назвал лебедя Миссис Амелия Ундервуд. В честь твоего друга.

— Лорд Джеггед, — сказал Джерек с усмешкой, — вы обманываете меня. Я знаю вашу склонность к манипуляциям. Помните мир, который вы построили и населили микроскопическими воинами? В этот раз вы играете с любовью, с судьбой… с людьми, которых знаете. Вы поощрили меня к ухаживаниям за миссис Амелией Ундервуд. И вообще большая часть деталей этого плана исходила от вас, хотя вы заставили меня поверить, будто идеи принадлежали мне. Я уверен, что вы помогли миледи Шарлотине осуществить ее месть. Вы, должно быть, как-то связаны с моим благополучным прибытием в 1896 год. Далее, вполне возможно, именно вы похитили миссис Амелию Ундервуд и перенесли ее в наш век в самом начале.

Лорд Джеггед рассмеялся, и закружился на своем лебеде вокруг самых высоких зданий. Он нырял вниз и поднимался вверх — и все время смеялся.

— Джерек! Ты умен! Ты лучший из нас всех!

— Но где сейчас миссис Амелия Ундервуд? — Джерек Корнелиан следовал за своим другом, не отставая; его серый костюм с оранжевыми стрелами трепетал во время движения сквозь воздух. — Я думал, вы послали сообщение, что привезете ее с собой!

— Я? Сообщение? Нет.

— Тогда где она?

— В Бромли, я полагаю. В Кенте, Англия, 1896 год.

— О Лорд Джеггед, вы жестоки!

— В некоторой степени. — Лорд Джеггед направил лебедя туда, где Джерек присел передохнуть на голову статуи. Это была странная статуя — с повязкой на глазах, с мечом в одной руке и золочеными весами в другой. Ты чему-нибудь научился во время своего короткого пребывания в прошлом, Джерек?

— Я испытал что-то, Лорд Джеггед, но не уверен, что сумел понять эти чувства.

— Что ж, я думаю, это лучший способ учебы, — снова улыбнулся Лорд Джеггед.

— Это были вы… лорд Главный Судья…. не так ли? — спросил Джерек.

Улыбка стала шире.

— Вы должны доставить миссис Амелию Ундервуд сюда, ко мне, Лорд Джеггед, — сказал Джерек, не дождавшись ответа. — Хотя бы только для того, чтобы она могла увидеть это. — Джерек развел руками.

— Эффект Морфейла — неоспоримый факт. Браннарт продолжает утверждать.

— Вы знаете больше.

— Польщен. Ты слыхал, между прочим, что случилось с Монгровом и инопланетянином Юшариспом?

— Я был занят и не слышал сплетен.

— Они построили космический корабль и улетели вместе распространять сообщение Юшариспа во Вселенной.

— Итак, Монгров покинул нас… — Джерек почувствовал печаль, услышав эту новость.

— Он устанет от миссии и вернется.

— Надеюсь.

— А твоя мать, Железная Орхидея… Ее увлечение Вертером де Гете кончилось. Я слышал, она теперь с Герцогом Королев, который фактически удалился от мира, и они вместе планируют вечеринку. Она будет направляющим ангелом, так что вечеринка должна быть успешной.

— Я рад, — кивнул Джерек. — Думаю, скоро отправлюсь увидеться с ней.

— Поезжай, она любит тебя. Мы все любим тебя, Джерек.

— А я люблю миссис Амелию Ундервуд, — многозначительно сказал Джерек. — Увижу ли я ее снова, Лорд Джеггед?

Лорд Джеггед похлопал по спине грациозного лебедя, и птица замахала крыльями, унося своего седока.

— Увижу ли я ее? — настойчиво закричал вслед Джерек.

И Лорд Джеггед ответил через плечо:

— Несомненно, увидишь. Хотя сначала многому предстоит случится. Во всяком случае, до Конца Времени еще по крайней мере тысяча лет! Прощай, мой преданный друг! Адью, влекомый ветром Времени листик, мой воришка, моя печаль, моя игрушка! Джерек, моя радость, до свидания!

И Джерек увидел, как белый лебедь повернул голову на длинной шее, чтобы взглянуть на него загадочными глазами, прежде чем исчезнуть за единственным облачком, плывущим по небу.

В одеждах различных оттенков зеленого цвета, Железная Орхидея и ее сын расположились на зеленой лужайке, плавно спускающейся к голубовато-зеленоватому озеру. Время близилось к вечеру, дул теплый ветерок.

Между Железной Орхидеей и ее стройным сыном лежала золотисто-зеленая скатерть, уставленная нефритовой посудой с тем, что осталось от близящегося к концу пикника. Здесь были зеленые яблоки, зеленый виноград и сердечки артишоков, чеснок и огурцы, маленькие дыни с зеленой мякотью, сельдерей и авокадо, виноградные листья и груши, а в углу скатерти полыхала редиска.