что рядом был Звери, но что-то внутри подсказывало ей, что дело в другом. Алена осмотрела руки и вновь обратила внимание, что ногти увеличились еще больше. Теперь ей не казалось — она вспомнила превращение Волка. «В этом мире больше не осталось ничего, кроме ненависти…» Сколько потребуется времени для превращения? Волк тогда смог сохранить рассудок, но надолго ли? В любом случае, пока есть время — она будет двигаться.
Алена отметила, что ее выстрел, приведший к последнему обмороку, попал в цель. В стеклянной крыше, засыпанной песком, который мешал проникновению света, теперь виднелись два прямоугольных проема, из которых на пол под углом падали пусть и слабые, но такие живительные лучи. Рядом с ее пятном света появилось второе. Алена переползла в него, стараясь не обращать внимания на рычание зверей вокруг. Сейчас нужно полностью сосредоточиться на своей цели.
Сколько осталось патронов? Было девять, один выстрел пришелся в окно, другой в зверя, оставившего следы крови и уползшего во мрак. Значит, еще семь. А лучше шесть — все-таки, один патрон она решила приберечь. Это тоже выбор, подумала она. Пусть и не тот, который я бы хотела.
Алена перевернулась на спину и прицелилась. Нужно рассчитать так, чтобы патронов хватило ровно на столько окон, чтобы добраться до света. Она задержала дыхание — лишь бы не промахнутся — и вновь нажала на спуск. Окно взорвалось брызгами стекла и песка, закрывающего солнечный свет. Лучи упали на пол, осветив путь. Из нового пятна с визгом отпрыгнуло несколько зверей. Ее тропа к свету удлинилась еще на несколько метров. А значит, появляется шанс сделать новый выбор — выбор жить.
В последующие полчаса она стреляла еще пять раз. Каждый выстрел сопровождался брызгами стекла и песка, а на полу появлялось новое пятно света. И каждую минуту эти пятна удлинялись, при этом делаясь более тусклыми. Солнце неумолимо клонилось к закату.
Казалось, вместе с солнцем уходят и последние силы. Алена с трудом передвигала тело, сотрясаясь от боли каждый раз, когда нажимала курок. Сознание держалось непонятно каким чудом, ежесекундно грозя покинуть свою обладательницу.
Звери как будто чуяли это, и, словно стервятники, кружащие над умирающей жертвой, с каждым разом подходили все ближе к кругу света, в котором находилась Алена. Они таращили из темноты налитые кровью глаза и щелкали клыками, воздух был наполнен их утробным рычанием. Алена вдруг вспомнила Хому Брута из мистической повести Гоголя Вий. Он также сидел в круге, обведенном мелом, а со всех сторон толпились чудища, не видящие его в этом круге.
Казалось, противостояние тьмы и света достигло своего пика. В центре круга — все то человеческое, что пытался сохранить этот умирающий мир в лице Алены. А вокруг — полчища исчадий ада. Неужели это бывшие люди? Алена не могла в этом поверить, даже помня преображение Волка. Можно ли доверять тому голосу? И неужели мы сами до этого дошли?
Круг, в котором лежала Алена, стал совсем бледным и сузился. Свет из окон истончался с каждой секундой. Где-то там, наверху, солнце поспешно скатывалось за горизонт, словно поскорее желая спрятаться и не видеть то, что будут творить ночью создания, ранее носившие гордое имя «человек». Еще минуту — и свет перестанет быть, а вместе с ним и Алена. Звери, больше ничем не сдерживаемые, накинутся на нее и тьма, наконец, поглотит свою жертву.
Призрачный свет призмы, пару часов назад бывший столь далеким и казавшийся нереальным, сейчас был в десятке шагов от границы спасительного круга.
Алена вынула обойму из пистолета. Последний патрон. Вот и все. Она не сможет добраться до призмы. Даже если она выбьет еще одно окно, пятно света не будет достаточно широким, чтобы безопасно доползти до кристалла.
Даже полностью отдохнувшая, она бы не рискнула попробовать проскочить расстояние, отделявшее ее от призмы. Сейчас же это и вовсе было нереально.
Неужели все? Звери сжимали круг. Алена слышала их рычание совсем близко. Может, стоит отдаться трансформации? Звери же не едят себе подобных? Но что тогда станет с ней? Алену передернуло при этой мысли, и тоска навалилась с новой силой. Тогда последняя пуля для нее. Она не станет добычей зверей, как не станет и одним из них.
В голове пронесся образ Ваньки, и Алена мысленно попрощалась с ним. Хорошо, что он не узнает, во что превратилась его сестра.
В темноте мелькали призрачные силуэты, слышалось их алчное рычание. Алена подняла пистолет к голове.
Внезапно уши пронзил высокочастотный писк, такой силы, что она схватилась за голову, выронив пистолет. Это было оглушающе громко и почти физически больно.
Призрачный свет внезапно стал ярче, осветив тьму между ними, и Алена почувствовала, как ее разума что-то коснулось.
«Иди на свет!»
Лучи закатного солнца практически полностью иссякли. Времени больше не было.
Алена с трудом встала на ноги. Она осознавала, что это ее последнее усилие — организм не выдержит и сознание покинет ее. Но пройти это последний путь по-другому не удастся.
Теперь Алена точно знала чей это голос. Она физически ощущала на себе внимание существа, заточенного в кристалле. И еще Алена поняла, что Светляк нуждается в ней. А она в нем. Светляку нужна ее помощь, и сейчас он готов защитить ее.
Шатаясь Алена шагнула навстречу белому свету. Тело отдалось лютой болью. Шаг, еще шаг. Сознание гаснет. Боковым зрением она видела оскаленные пасти зверей на расстоянии вытянутой руки. Где-то за спиной погас солнечный свет, круги на полу растворились, и все погрузилось во мрак — кроме Алены. Белый высвечивал ее путь бледным светом, в котором она шла сквозь тьму навстречу своему самому лютому врагу, от которого теперь полностью зависела.
Свет слепил глаза, писк в ушах оглушал. Вот он, враг. И вот он — спаситель. На расстоянии вытянутой руки. Несмотря на слепящий свет, Алена смотрела внутрь призмы, словно пытаясь уловить движение жизни внутри кристалла, но свет начал расплываться. Тьма навалилась на Алену, ее тело обмякло, и под рычание зверей она повалилась на пол.
И вместе с тьмой на Алену внезапно нахлынула ярость.
Враг был рядом. Главный враг ее жизни. Ненависть кипела в ней. Сейчас она наберется сил, встанет и уничтожит его, разложит на кванты. За Ваньку. За разрушенный город. За страх. За то, что человек больше не хозяин этого мира, а лишь новое звено в пищевой цепи.
Красная стрела ненависти пронзала все сущее Алены. Она страстно желала, чтобы Светляк обрел материальное тело, чтобы она могла зубами рвать его
