По лицу боцмана ручьями бежал пот, заливая глаза. Он стёр его рукавом, затем за отворотом зипуна нащупал газету и утёрся хрустящими страницами, словно полотенцем, оставив на щеках свинцовые полосы.
– А ну-ка, дай сюда! – протянул руку Смородин.
Газета вывернулась наизнанку, и Мише показалось, что в мелькнувшей чёрным прямоугольником фотографии он увидел знакомое лицо. Расстелив на траве все листы, он нашёл заинтересовавший его и с трудом узнал Александра. Фотография была ужасного качества, вдобавок перепачканная типографской краской. Но на ней всё же можно было разглядеть, как князь улыбается, вместе с Горчаковым стоя на подножке кареты.
«Это перед вылетом, – догадался Миша. – Ничего удивительного, что наследника снимают при каждом удобном случае».
Но опустив глаза на текст под фотографией, он удивлённо наморщил лоб. Заголовок никак не вязался со снимком.
«Кто поймает самозванца?» – задавался вопросом автор, сделав его названием статьи.
Смородин разгладил мятую страницу и начал читать вслух:
– Тайная инквизиция княжества Дакия объявляет награду десять тысяч талеров за голову самозванца. Стефан, десять тысяч – это много?
Стефан лишь хмыкнул в ответ, не посчитав нужным отвечать на откровенно глупый вопрос.
– Российская корона понесла тяжёлую утрату в связи с гибелью единственного наследника престола Великого князя Александра.
Миша запнулся и переглянулся с приподнявшимся и заглянувшим в газету Стефаном.
– Они что, на нас уже крест поставили? – спросил он, пробежавшись ещё раз по первым строкам.
– А дальше-то чего? Там же пол-листа про это написано?
– Аншеф тайной инквизиции князь Станислав Гогенцоллер впервые сообщил нашей газете, как погиб наследник престола, – дальше Смородин читал, не прерываясь на комментарии, чувствуя, что в голове поднимается вихрь хаоса. – Как стало известно из проведённого инквизицией расследования, на эскорт Великого князя напали наймиты конфедерации на перевале близ села Струма. Горный камнепад, устроенный злочинцами, пришедшими с той стороны Карпат, смёл карету с Великим князем Александром и сопровождавшим его тайным поверенным графом Горчаковым в пропасть. Три долгих дня ратники аншефа Станислава разбирали завал, чтобы добраться к телам высоких российских особ. Главный инквизитор не скрывал слёз, рассказывая нам подробности их гибели. Ведь это была именно его идея, пустить слух, что наследник отбыл на дирижабле, чтобы запутать ненавистных врагов и пустить по ложному следу. Но, увы, враг коварен! Только поэтому князь был вынужден просить владыку Сигизмунда отказать прибывшим послам России в выдаче тела наследника. Ибо его обезображенный вид разорвал бы сердце Великой княгине Анне. На месте гибели аббат Симеон повелел поставить памятник из гранитного монолита, высотой в ещё одну гору. Он провёл ночь на коленях, воспевая и причащая несчастного наследника Александра и проклиная разбойников конфедерации. Аншеф Станислав с гневом поведал нам, что нет предела изворотливости и подлости этих негодяев. Как стало ему известно из тайных источников, в Дакии объявился некто, возомнивший себя наследником Александром. Пользуясь внешним сходством, он может вводить в смуту добропорядочное население Дакии и объявлять себя российским императором! Доподлинно известно, что это шпион конфедерации, главная цель которого – нанести вред нашей Родине! Князь Станислав объявил охоту на самозванца и немедля выдаст обещанную награду тому, кто первым доставит лженаследника в застенки инквизиции.
Смородин набрал полные щёки воздуха и шумно выдохнул.
– Вот так новость!
Он развернул газету к свету и ещё раз осмотрел фотографию.
– А как же мы? – спросил потрясённый Стефан.
– Ты хотел сказать – кого мы везли?
– Ну да! – Стефан протёр рукавом газетный лист и присмотрелся, прищурив глаза. – А как похож!
– То-то и интересно. На фото явно наш Сашок, и сказано, что это наследник. Но тут же написано, что настоящий Александр погиб в пропасти? Ничего не пойму.
– А что понимать? Читал же, что самозванец имеет внешнее сходство! А то чего бы ему себя выпячивать, если бы не был похож?
– Но мне же граф лично… он с меня слово взял!
– А что граф? Ты его знаешь? И что у него было на уме, тебе известно?
– Нет, не известно.
Миша удручено вздохнул, аккуратно сложил газетный лист и спрятал в карман.
– Но поговорить с Сашком нам теперь будет о чём. Пошли, Стефан, уже скоро стемнеет.
Он тяжело поднялся и, оперевшись на сухую ветку, как на посох, повторил:
– Да… будет о чём. Интересный разговор обещает получиться. Даже не терпится.
Задумавшись над статьёй, Смородин брел вверх по каменистому склону вслед за боцманом, и даже не заметил, как вскоре под ногами заскрипел снег. Не обращая внимания на поднявшийся пронизывающий ветер, он упрямо шёл вперёд, слово за словом прокручивая в голове так внезапно свалившуюся информацию. Вспомнилось взволнованное лицо графа и его слова, пронизанные тревогой за наследника. Неужели всё это было лицемерной игрой?
– Наконец-то! – выдохнул шедший первым Стефан.
Миша поднял глаза и обнаружил, что даже не заметил, как взобрался на верхнюю грань чаши, скрывающую базу. Оглянувшись, он свернул к протоптанной тропе, представляя, что сейчас скажет Александру.
Первым, выглянув в окно, их увидел Прохор. Выйдя на порог, он долго разглядывал приближающегося Стефана, затем выкрикнул:
– Где же вас столько носило?! Я уже испереживался весь!
– Небось, трясся, как бы тебя не бросили? – проворчал боцман. – Всех по себе судишь.
– А я-то что? – опешил Прохор. – Ты, боцман, не успел прийти, а сразу, как цепной пёс, на людей бросаешься? Флагман, ну хоть ты ему скажи!
– Не до тебя сейчас! – отмахнулся Смородин. – Где князь?
– Князь? Да где ж ему быть? Там, в мастерской, чего-то пилит. А что стряслось? Вы, будто и вправду словно собаки с цепи сорвались.
Смородин свернул с тропы и пошёл в мастерскую. Открыв дверь, он впустил внутрь Стефана и, не дав зайти Прохору, захлопнул её у него перед носом.
– Погуляй на свежем воздухе! – выкрикнул он сквозь щель.
Александр сидел на ворохе парусины и сосредоточенно резал ножом деревянную болванку. Миша подошёл и, взяв одну из выструганных наследником ложек, постучал по ладони.
– Хорошая работа. Но для князя странная. Ты так не думаешь, Сашок?
– Я ещё не то могу, – улыбнулся Александр, не почувствовав в вопросе подвоха. – Вам нравится?
– Нравится. Я говорю, странно, что князь умеет делать такие хорошие ложки. А может, и не князь вовсе?
