— С какого это спутника? — спросил он.
Над ним посмеялись.
— Ни с какого, — был ответ.
Над приборами трудились трое, они действовали согласованно. Тусклое красное освещение ещё более померкло, и в чёрной пустоте, куда он смотрел, появилось светлое пятно. Прикосновение к приборам увеличило резкость. Верзила удивленно свистнул. Это был Сатурн!
Сатурн, трёх футов шириной, точно такой, каким он несколько раз видел его из космоса. Ярко выделялось тройное кольцо, и можно было разглядеть три похожих на шарики спутника. Сзади — многочисленные пылинки звёзд. Верзила хотел посмотреть с другой точки, но картина не изменилась, когда он переместился.
— Это ведь только изображение, — сказали ему, — иллюзия. Она одинакова с любой точки.
Теперь, с поверхности астероида, Верзила мог разглядеть Сатурн невооруженным глазом. Светлая точка, но ярче точек звёзд. Отсюда Сатурн кажется вдвое ярче, чем с Земли, так как он на двести миллионов миль ближе. Земля находилась по Другую сторону Солнца и представляла не очень впечатляющее зрелище, особенно рядом со светилом, которое само было размером с горошину. Шлем Верзилы неожиданно зазвенел от громкого звука, донесшегося из микрофона.
— Эй, коротышка, шевелись. Подходит корабль.
Верзила подпрыгнул. Нелепо размахивая руками, он закричал:
— Кто назвал меня коротышкой?
Но в ответ послышался смех.
— Сколько берешь за обучение полётам, малыш?
— Я тебе покажу малыша! — яростно закричал Верзила. Он достиг вершины своей параболы и медленно начал опускаться. — Как тебя зовут, умник? Скажи своё имя, и я сверну тебе шею, как только вернусь и сниму костюм.
— Дотянешься до моей шеи? — послышался насмешливый ответ, и Верзила взорвался бы и разлетелся на мелкие куски, но тут он увидел снижающийся корабль.
Он поскакал гигантскими неуклюжими прыжками по выровненной поверхности, которая служила посадочным полем, стараясь точно угадать место, где сядет корабль. Корабль опустился в дымящуюся шахту с лёгкостью пёрышка. Когда открылся шлюз и показалась высокая фигура Дэвида, Верзила закричал от радости, высоко подпрыгнул, и они обнялись. Конвей и Хенри были менее экспансивны, но обрадовались не меньше. Каждый схватил Старра за руку, как бы желая убедиться, что он действительно перед ними.
Счастливчик рассмеялся.
— Что с вами? Дайте передохнуть. В чём дело? Вы думали, я не вернусь?
— Послушай, — сказал Конвей, — в следующий раз лучше посвящай нас в свои сумасбродные планы.
— Но если план покажется вам сумасбродным, вы меня не отпустите.
— Оставим это. За то, что ты сделал, я могу навсегда оставить тебя на Земле. Могу прямо сейчас арестовать тебя, отстранить от работы и выбросить из Совета, — сказал Конвей.
— И что же из этого вы собираетесь сделать?
— Ничего, ты, проклятый переросший тупица. Но в будущем я тебе покажу!
Счастливчик повернулся к Августасу Хенри.
— Вы ведь не позволите ему?
— Откровенно говоря, я ему помогу.
— Тогда сдаюсь заранее. Послушайте, я хочу познакомить вас с одним джентльменом.
До сих пор Хансен держался сзади и, по-видимому, забавлялся этим обменом любезностями. Двое старших членов Совета были так заняты Дэвидом, что даже не заметили присутствия постороннего.
— Доктор Конвей, — сказал Старр, — доктор Хенри. Это мистер Джозеф Хансен. На его корабле я вернулся. Он мне очень помог.
Старик отшельник обменялся рукопожатиями с двумя учёными.
— Вы, наверно, не знакомы с доктором Конвеем и доктором Хенри, — спросил Счастливчик.
Отшельник покачал головой.
— Они важные фигуры в Совете Науки, — продолжал Старр. — Когда поедите и передохнете, они поговорят с вами и, я уверен, помогут вам.
Час спустя двое старших членов Совета серьёзно смотрели на Счастливчика. Доктор Хенри мизинцем утрамбовал табак в своей трубке и спокойно закурил, слушая рассказ его о приключениях среди пиратов.
— Ты рассказал об этом Верзиле? — спросил он.
— Только что разговаривал с ним, — ответил Старр.
— И он не побил тебя за то, что ты его не взял с собой?
— Он был недоволен, — признал Счастливчик.
Но Конвей был настроен более серьёзно.
— Корабль сирианской постройки? — пробормотал он.
— Несомненно, — ответил Старр. — По крайней мере у нас есть эта информация.
— Она не стоила такого риска, — сухо отозвался Конвей. — Меня очень беспокоит другая часть информации. Очевидно, сирианцы проникли в сам Совет Науки.
Хенри серьёзно кивнул.
— Да, я тоже заметил это. Очень плохо.
Дэвид спросил:
— А как вы это установили?
— Галактика, мальчик, это очевидно! — взревел Конвей. — Конечно, над подготовкой корабля работала большая группа, и при всех предосторожностях информация могла утечь. Но ведь замысел ловушки и само исполнение этого замысла были известны только членам Совета, и то далеко не всем. Где-то в этой маленькой группе есть шпион, но я готов поручиться за любого. — Он покачал головой. — Но как иначе объяснить?
— Не нужно объяснять, — сказал Счастливчик.
— Не нужно? А почему?
— Потому что связь с сирианцами была временной. Сирианское посольство получило информацию от меня.
— Конечно, не прямо, через одного из известных шпионов, — подчеркнул Дэвид, пока двое старших ошеломленно смотрели на него.
— Я тебя не понимаю, — негромко сказал Хенри. Конвей, по-видимому, вообще лишился дара речи.
— Это было необходимо. Я не должен был вызвать у пиратов подозрений. Если бы они нашли меня на корабле, который считали бы картографическим, меня без разговоров застрелили бы. С другой стороны, если меня находят на корабле-ловушке, тайна которого им стала известна, как они считают, случайно, они поверят, что я заяц. Разве вы не понимаете? На картографическом корабле я всего лишь член экипажа, который не сумел уйти вовремя. На корабле-ловушке я тупица, который и не подозревает, во что ввязался.
— Всё равно тебя могли застрелить. Могли разгадать твою двойную игру и посчитать тебя шпионом. В сущности, так и произошло.
— Это правда, — согласился Счастливчик.
Конвей наконец взорвался.
— А как насчёт первоначального плана? Мы должны были взорвать одну из их баз или нет? Когда подумаю о месяцах, потраченных на подготовку «Атласа», о вложенных в это средствах…
— Что бы нам дал взрыв одной из их баз? Мы говорили о большом пиратском ангаре, но это только пожелания. Организация, базирующаяся в астероидах, должна быть децентрализованной. Пираты, вероятно, держат в одном месте не больше трёх-четырёх кораблей. Для большего просто нет места. Взрыв трёх-четырёх кораблей — ничто по сравнению с тем, чего бы мы достигли, если бы я проник в их организацию.
