Удар! — машина преодолела еще полтора метра, в третий раз опрокинув его на спину.
Перевернувшись на бок, Грант остолбенел. Дело обстояло даже хуже, чем он думал. «Блейзер» вплотную подобрался к тощим, как хребты скелета, пальмам, за которыми раскинулся сделанный людьми для стока дождевых вод бетонный каньон. Миниатюрная Ниагара, украшенная искусственными лианами и плющем. «Еще несколько атак, подобных этой, и мы все дружно рухнем с высоты тридцати метров на бетонное, с настоящими гранитными валунами, дно водопада. Сначала он и Лекс, а затем — «блейзер» с сидящим внутри Тимом. Правда, совсем рядом растет несколько здоровых тиссов, сосен и фикусов, но что-то сомнительно, чтобы им удалось перебраться на них, учитывая его сломанные ребра, малую физическую силу Лекс и грозную тварь, только и мечтающую, как бы подзаправиться всей их веселой компанией.
Задумавшись, Грант не заметил надвигающегося борта машины. Он врезался в железо спиной и затылком, — прямо в деформированную эмблему парка (как раз в черную морду нарисованного Тираннозавра), — и ткнулся физиономией в грязь, на мгновение потеряв сознание. Ему потребовалась всего секунда, чтобы прийти в норму, однако в голове появился глухой тяжелый звон, а желудок свело рвотной судорогой.
«Кажется, у меня сотрясение мозга, — подумал Грант. — Но если я сейчас же не встану, то будет такое сотрясение всего организма, после которого вообще мало кому удается оклематься. Ну-ка, поднимай свою задницу, дружок!»
Он уперся ладонями в землю, оторвал от травы тело и, подставив под него колени, тяжело поднялся. Его шатало, во рту появился горьковато-металлический привкус крови. Бок заболел еще больше.
Буууууууу… С жалобным скрипом оторвалась одна из дверей «блейзера». Ти-рекс наступил на нее, и железо, хрустнув, прогнулось под его весом. Края поднялись вверх, словно лепестки экзотического огненного цветка.
Грант успел отползти и избежать очередного удара. Самые худшие опасения, крутящиеся в голове мрачным роем, сбывались с фатальной неизбежностью волшебного предсказания. Не прошло и двух минут, как машина зависла над пропастью, заливая кроны деревьев белым светом. Луна с любопытством уставилась единственным, хитро прищуренным циклопьим глазом на балансирующих на краю обрыва людей. Мужчину и девочку, стоящих на четвереньках. Картина, наверное, выглядела бы довольно комично, если бы не беснующийся рядом громадный ящер. Люди знали: жить им осталось не больше нескольких минут, если, конечно, не прилетит супермен с пропеллером в заднице и не унесет их отсюда. Впрочем, надежды на подобный исход было довольно мало. А еще точнее, и вовсе не было. Едва ли чувство, охватившее людей, можно было назвать иначе, чем отчаяние. Выхода у них не было.
Эта мысль разозлила Гранта. Всерьез. И злость, закипающая в нем, была отличной, прекрасной злостью. Не ослепляющей, а прочищающей мозги, трезвой, расчетливой, расставляющей все по своим местам и заставляющей мысли бежать быстрее в поисках, пусть самых невероятных, но решений проблемы.
Они, люди, должны погибнуть только потому, что какому-то кретину-переростку вздумалось сожрать их? Черта с два! Вы давно вымерли, приятель! Вас нет! Вы — творение рук человеческих, а потому тебе не сожрать нас! Мы умнее! И пошел ты к матери, заср…ц! Вот что!
Гранту даже стало немного весело. Чего, конечно, нельзя было сказать о Лекс. Подбородок у нее затрясся, по щекам потекли слезы, и через секунду первобытный лес услышал бы раскатистые рыдания, но Алан пресек эту попытку:
— А ну-ка забирайся мне на спину, живо! — приказал он. — Ну быстрее же! Забирайся и держись крепче!
Еще не понимая, что задумал Грант, Лекс обхватила его бока худыми ногами, — при этом стиснув так, что у Алана глаза полезли на лоб от боли в боку, — и впилась пальцами ему в плечи.
Грант подобрался к уползающим вниз, отдекорированным под лианы тросам, вцепился в один из них руками и соскользнул вниз, повиснув на руках. Спину вновь заломило, и он тихо застонал сквозь зубы. Внутренности раздирала пульсирующая острая боль, в голове возникла черная дымчатая карусель с мелькающими в ней золотистыми искрами беспамятства.
«Не хватало еще сейчас грохнуться вниз, — Алан попытался криво усмехнуться, но получилась какая-то звероподобная гримаса. — Хорошо еще, что девочка не видела твоего лица».
Тяжело отдуваясь, покраснев от натуги, он начал спуск, мысленно проклиная свое брюшко, лишавшее его половины отпущенной природой силы.
«В таком-то возрасте да такие упражнения? Будь здоров, приятель. Переходишь в категорию национальных чудаков. Ну-ка, представителей Гиннеса сюда, пусть посмотрят, как доктор Алан Грант брякнется задницей на гранитные валуны внизу, и зафиксируют рекордную скорость полета. Хотя, если не успеют, мы попробуем повторить. Круто, круто. И красиво».
Бормоча себе под нос эту бредовую тираду, он, сантиметр за сантиметром, лез вниз, упираясь ногами в шершавую бетонную стену.
Буууууууу… «Блейзер» неохотно рванулся вперед, накренился, но не упал, а застыл на краю, освещая камни и бегущую по ним серебристую воду, плещущую из двухметровой чугунной трубы у подножия провала. «Хорошо еще, что дождь был не сильным и нам не льет на голову, — мрачно подумал Грант. — Иначе, мне бы не удержаться».
Вверху раздался дикий по силе, жуткий вопль Ти-рекса. Грант посмотрел вниз. Оставалось не меньше двадцати шести метров. Ну, скажем, двадцать пять, потом можно прыгнуть. Даже двадцать четыре с половиной. Все равно слишком много. Через полминуты вся эта груда металлолома, именуемая «блейзером», обрушится нам на голову. Хорошо, если уцелеет хотя бы Тим.
Грант посмотрел налево. Метром ниже начинались толстые сучья тисса. Он прикинул расстояние на глаз.
«Нет, не допрыгнуть. Это только Рембо в боевике способен на такое. А он не Рембо, хотя самое время пожалеть об этом. А справа? — Грант повернул голову в противоположном направлении. Тоже пусто. Только тросы свисают зелеными гирляндами. — А что, если попробовать дотянуться до них? Нет, это тоже что-то из области киноподвигов. Но другого-то выхода все равно нет».
Бууууууууу… Машина неохотно проползла еще пару сантиметров и угрожающе нависла над самой головой болтающихся на «лиане» людей, напоминающих обезьянье семейство. Папа и детеныш.
Буууууууу… Бууууууууу… Буууууу… Машина с тоскливым скрипом покачнулась и начала медленно валиться вперед. Грант видел это отчетливо, словно смотрел цветное, отлично снятое кино.
— Хватайся за трос! — заорал он и, оттолкнувшись от стены ногами, отправил свое тело вправо, по дуге, к неподвижным, неестественно зеленым, даже в свете фар, «лианам».
