– Вначале мы прикинулись, что не понимаем, о ком речь, – продолжил Балу, запросто усаживаясь прямо в тяжелом СВЗ в ближайшее кресло. – Но Бессмертные категорически утверждали, что им точно известно – такой пилот находится в составе группы. Наверное, как-то вычислили, прослушав эфир… С этим ладно, теперь пусть голова болит у инженеров постов связи… Я решил тянуть время, ответил, дескать попробуем установить, о ком речь… Они обязались ждать. Вот такая ситуация.
– А что, если вместо меня действительно будет говорить Барон? Он ведь тоже пилот истребителя и шел тогда со мной. Вернее, управлял одним из истребителей ДУГи… Неужели они решили, что если я совершил однажды глупость, обязательно повторю ее еще раз и стану сочувствовать Бессмертным, проявляя мягкотелость ко всей их своре?
– Я не знаю, Джокт. Но не вижу тут никакой проблемы. Между составлением пакета, его передачей и приемом ответа проходит где-то около пяти-шести минут. Говорить, готовить пакет будешь ты, а вот, что нужно говорить, решим все вместе.
Предложение казалось разумным. Никаких причин, чтобы отказаться, у Джокта не имелось. Сказать просто «не хочу», этого мало. Барон попытался что-то возразить, намекая на нежелательность того, чтобы вот так фазу же идти на уступки.
– Сначала подавай им именно Джокта, потом еще что-то попросят, дальше – больше… А мы, значит, во всем должны соглашаться?
– Для создавшегося положения – невелика уступка, посмотрите сюда! – сказал Балу, встал с кресла и подвел обоих пилотов к действующему экрану, тому, где вертелась планета. – Видите?
Вблизи на экране можно было рассмотреть какие-то черточки и отметки, окружающие планету. Нетрудно было догадаться, что это – локализация обеих группировок звездолетов. Бессмертные надежно блокировали позицию единственного линкора и тяжелых крейсеров. Стоило им попытаться начать сближение, или наоборот, – начать маневр уклонения, их тут же ожидала атака со всех полусфер. Многократное превосходство противника ощущалось сейчас особенно ярко. Джокт отметил одну странность – значительная часть вражеских сил концентрировалась прямо напротив группировки Солнечной, занимая более высокую орбиту. Перемещаясь, звездолеты врага в точности копировали перемещения кораблей землян. Прорыв в такой ситуации невозможен. Вдобавок несколько групп «Кнопок» и «Кросроудов» располагались чуть в отдалении, образуя следующий эшелон блокады.
– Я думаю, контроль за излучением звезды не даст нам пока никакого особого преимущества, – просчитал выгоды позиции врага Джокт. – Если мы используем это оружие так, чтобы не задеть собственные корабли, в лучшем случае снимем только вот эти три группы, они дальше всех остальных от планеты и не успеют спрятаться. – Для наглядности он постучал пальцем по экрану, отмечая группы, которыми, по его мнению, готовы пожертвовать Бессмертные в случае лучевого удара. – Их основные силы прикрыты нашими звездолетами. Чтобы сковырнуть врага, придется бить по своим. Обоюдное уничтожение! Плюс возможность выпарить всю эту планету, что всегда успеется…
– Не понимаю, – признался Барон, – если они так боятся за свою планету… – А потом словно взорвался: – Какая, к черту, планета Бессмертных! Посмотри на этот зал, Джокт! Посмотри!
– Это мы обсудим позже. – Балу погасил вспышку негодования пилота. – Сейчас – только о деле…
– Ладно, о деле… Я хотел сказать, если они беспокоятся за планету, зачем пригнали на орбиту кучу техники? Хватило бы и ограниченной группировки, чтобы расправиться с нашими звездолетами, пускай даже в затяжном бою…
– Тогда точно пришлось бы укокошить всю планету. Другого выхода нам не остается. Сколько мы продержимся в бункере? Пару дней? Неделю, если удастся перетащить хотя бы часть рекреационных машин с транспорта и со станции? – заметил Джокт.
Между пилотами возник спор по поводу причин, заставивших Бессмертных выставить на подавление небольшой группы прорвавшихся звездолетов целую армаду. Джокт считал это глупостью стратегов, Барон – демонстрацией мощи, Балу не вмешивался, внимательно прислушиваясь к словам каждого.
– Будто специально пригнали сюда как можно больше звездолетов! Чтобы нам было о чем торговаться.
– Ты лучше обрати внимание – здесь в основном крейсеры и истребители. Малый флот. Линкоры появились и сразу отошли подальше, к краю системы. Если бы нас собирались прихлопнуть одним ударом, проще было вывести еще одну пятерку линкоров. Поближе. Ну для убедительности – еще десять.
– Смысл? Уходить нам все равно некуда. Бессмертные понимают, что даже при таком превосходстве, победы всухую не получится. Зачем подставлять линкоры?
В конечном итоге пилоты были готовы сойтись на том, что все – сплошные совпадения, потому что флот Бессмертных появился раньше, чем штурмовики добрались до бункера.
– Но теперь, пока мы можем управлять звездой, любой их шаг – самоубийство. И наш любой шаг – самоубийство. Патовая ситуация. Вот и предложили переговоры.
– Мало ли и раньше случалось таких ситуаций! Но насчет звезды…
– Стоп! – прервал наконец-то спор Балу. – Сейчас без разницы, какой флот блокировал нас, Малый или Большой, а до бункера мы добрались раньше, просто вначале никак не могли разобраться с управлением. Поэтому и доложились не сразу. Еще этот проклятый лабиринт! Не было ведь абсолютно никакой уверенности, что получится пройти его еще раз… Видели, что там? Потом, где гарантия, что через несколько минут прямо здесь, в зале, не появится какой-то ментальный оборотень, плод нашего сознания, способный при этом тут всех разорвать? А главное – это НЕ НА-ША, – раздельно, по слогам, произнес Балу, – не наша станция! Дошло? И с управлением звездой, честно говоря, пока не очень…
Только сейчас Джокт обратил внимание, что сенсорные и кнопочные панели, хотя и были практически идентичны таким же панелям тактических вычислителей Солнечной, сопровождались странными значками, даже отдаленно не напоминающими привычную письменную графику. Значки, непонятные закорючки и лишь стройные ряды повторяющихся символов Барон опознал, как цифровой ряд:
– Я знаю, что это такое! Цифры! Когда-то на Земле действительно существовало несколько цифровых систем… Да это просто! Вот, неужели никто не узнает? Повернутый крест – десять, прямые палочки – единицы. Вот это – пятерка… Как же его? Вспомнил! Латинский цифровой ряд.
– А остальные знаки? Я знаком с некоторыми древними числовыми системами, в том числе и с латинской, но тут есть и отличия, – проявил некоторую эрудицию Балу.
– Например? – Барон заметно повеселел от осознания важности имеющихся у него знаний.
