Галлимен в бешенстве стукнул кулаком по столу.
– По почему, почему, черт вас побери? С ним что-нибудь неладно? Разве нельзя исправить его?
– Вряд ли, – ответил Отман с какой-то безнадежностью в голосе. – Я никогда раньше об этом не задумывался, просто не предоставлялось случая. Но теперь мне кажется, что мы подошли к концу, так как Мултивак слишком совершенен Он стал таким сложным, что способен мыслить и чувствовать, подобно человеку.
– Вы с ума сошли. Но даже если и так, что из этого?
– Уже более пятидесяти лет мы взваливаем на Мултивак все человеческие горести. Мы заставляем его заботиться о нас, обо всех вместе и о каждом в отдельности. Навязываем ему свои тайны. Без конца упрашиваем отвести таящееся в нас самих зло. Все мы идем к нему со своими неприятностями, с каждым разом увеличивая его бремя. А теперь мы еще задумали взвалить на него бремя людских болезней.
Отман замолчал на минуту, потом взорвался:
– Мистер Галлимен, Мултивак несет на своих плечах все грехи мира – он устал!
– Бред, настоящий бред, – пробормотал Галлимен.
– Хотите я вам кое-что покажу. Давайте я проверю свою догадку. Разрешите мне воспользоваться линией связи с Мултиваком прямо у вас в кабинете.
– Зачем?
– Я задам ему вопрос, который никто до меня не задавал.
– А это ему не повредит? – Галлимен был в панике.
– Нет, просто он скажет нам, что мы хотим знать.
Председатель колебался. Потом сказал:
– Давайте.
Отман подошел к аппарату, стоявшему на столе у Галлимена. Пальцы его уверенно выстукали вопрос:
«Мултивак, что хочется тебе самому больше всего на свете?»
Пауза между вопросом и ответом тянулась мучительно долго. Отман и Галлимен затаили дыхание.
И вот послышалось щелканье, выпала карточка.
Маленькая карточка, на которой четкими буквами было написано:
«Я хочу умереть».
Пишите мое имя через букву «С»
Spell My Name with an «S» (1958)
Перевод: В. Гольдич, И. Оганесова
Маршалл Жебатински чувствовал себя полнейшим идиотом. У него было такое ощущение, что тысячи глаз разглядывают его сквозь грязное стекло лавки, нахально пялятся из-за щербатой деревянной загородки. Ему было ужасно не по себе в старом костюме, который он вытащил из шкафа, и в шляпе с опущенными полями - он в жизни не надел бы ее в любой другой ситуации. Да еще очки - Маршалл решил обойтись без них и не стал вынимать из футляра.
Жебатински чувствовал себя полнейшим идиотом, и от этого морщины у него на лбу стали глубже, а неопределенного возраста лицо слегка побледнело.
Вряд ли он смог бы объяснить кому-нибудь, почему физик-ядерщик решился посетить "специалиста" по магическим числам - нумеролога. ("Никогда, - думал он. - Ни за что на свете".) Проклятье, он и себе-то не мог это объяснить. Разве что поддался на уговоры жены?
Нумеролог сидел за старым столом, наверняка купленным в магазине подержанных вещей. Никакой стол не может прийти в такое состояние, будучи собственностью одного человека. То же самое можно было сказать и про одежду невысокого темноволосого человечка, который рассматривал Жебатински живыми черными глазками.
- Среди моих клиентов еще ни разу не попадались физики, доктор Жебатински, - произнес он.
- Надеюсь, вы понимаете, что никто не должен знать о моем визите, - вспыхнув, быстро проговорил Жебатински.
Нумеролог улыбнулся, возле рта появились морщинки, а кожа на подбородке натянулась.
- Я работаю строго конфиденциально.
- Знаете, полагаю, мне нужно вам сразу кое-что сказать. Я не верю в нумерологию и не рассчитываю поверить после визита к вам, - заявил Жебатински.
- В таком случае, что вы тут делаете?
- Моя жена думает, что вы чем-то там обладаете, не знаю уж чем именно... Я пообещал ей - вот и пришел. - Он пожал плечами, и ощущение идиотизма всего происходящего стало почти невыносимым.
- А чего вы хотите? Денег? Безопасности? Более долгой жизни?
Жебатински долго сидел молча, пока нумеролог разглядывал его спокойно, без признаков нетерпения, не стараясь подтолкнуть клиента, заставить заговорить поскорее.
"Интересно, - думал Жебатински, - и что же я ему скажу? Что мне тридцать четыре года и никаких перспектив, никакого будущего?"
- Я мечтаю об успехе, - ответил он наконец. - Мне нужно признание.
- Лучшая работа?
- Другая работа. Другой тип работы. Сейчас я являюсь членом команды и мной руководят. Команда!.. Исследовательская работа, субсидированная правительством, всегда делается командами. Ты превращаешься в скрипача, затерянного в огромном симфоническом оркестре.
- А вы мечтаете солировать?
- У меня больше нет желания быть членом команды, я хочу стать собой. - Жебатински вдруг охватило невероятное волнение, у него даже немного закружилась голова - ведь впервые в жизни он рассказывал о своих сокровенных мыслях не жене, а другому, совершенно чужому человеку. Он продолжал: - Двадцать пять лет назад с моим образованием и способностями я получил бы работу на одном из первых заводов, где применяется атомная энергия. Сегодня я бы руководил таким заводом или возглавлял бы исследовательскую группу в университете. А что ждет меня через двадцать пять лет? Ничего. Я по-прежнему останусь членом команды - который приносит пользы примерно на два процента. Я тону в безымянной толпе физиков-ядерщиков! Мне просто необходимо выбраться на сушу, если вы понимаете, о чем я говорю.
Нумеролог кивнул:
- Надеюсь, вы сознаете, доктор Жебатински, что я не гарантирую успех.
Несмотря на то, что Жебатински не верил в затею жены, его охватило разочарование.
- Не гарантируете успех? А что же тогда, черт побери, вы гарантируете?
- Иные возможности. В основе моего метода лежит статистика. Вы ведь имеете дело с атомами, следовательно, как мне кажется, должны понимать законы статистики.
- Вам так кажется? - ядовито переспросил физик.
- По правде говоря, именно так я и думаю. Я математик и имею дело с математикой. И говорю вам это вовсе не потому, что намерен повысить плату за свои услуги. Она стандартна. Пятьдесят долларов. Однако будучи ученым, вы лучше других моих клиентов сможете понять суть того, что я делаю. Если честно, я даже рад, что смогу вам все объяснить.
- Вот этого, честно говоря, не хотелось бы, - сказал Жебатински. - Числовое значение букв, их мистический смысл и тому подобные вещи меня не интересуют. Давайте перейдем к делу...
- Значит, я должен вам помочь, но не обременять ваше сознание всякими ненаучными глупостями и рассказывать, каким образом действует моя система, так что ли?
