Наконец она подняла голову. Потрясенно, как бы не веря самой себе, она сказала: — Он умер. Дэвид умер.
Мы не заметили, когда Камилла вылезла из лодки. Вернулась она, держа в руке что-то, завернутое в носовой платок, как раз когда Дженнифер констатировала смерть Дэвида. Камилла аккуратно положила платок в уголок одной из скамеек, потом забралась в лодку и наклонилась к Дэвиду.
— Да. Он мертв, — подтвердила она, продолжая пристально вглядываться в его побагровевшее лицо.
Дженнифер отвернулась.
— Если бы вам так не понадобилось узнать, что это за пелена… — начала она, но ее голос прервался.
— Если бы Дэвид не отправился это выяснить, мы теперь могли бы все вот так лежать здесь, — ответила Камилла.
Она обвела взглядом берег. Большинство коричневых пятен теперь застыли на месте, только одно или два еще едва заметно двигались, отползая от кромки воды.
Джейми занялся мотором.
— Лучше отвезем его обратно, — сказал он и нажал на стартер.
На лице Камиллы можно было прочитать мрачную сосредоточенность, когда она провожала взглядом удаляющиеся скалы и выступающие из-за их края деревья, вершины которых покрывала белесая пелена. И когда мы вышли в открытое море и направились в обратный путь, она оставалась все такой же сосредоточенной на своих мыслях. Я предложил ей сигарету. Она взяла и машинально закурила. Только выкурив ее до конца и бросив окурок за борт, она решила заговорить. И сказала только: — Я не понимаю — просто ничего не понимаю.
— Мы должны были любым способом раздобыть образец, — сказал я.
Она непонимающе посмотрела на меня.
— Образец этой туманной пелены, — пояснил я.
— А, это, — сказала она.
— Но, по крайней мере, я думал, что вам именно этого хотелось.
— Что это такое… я знаю.
— Так что же это?
— Это паутина — просто сплетенная пауками паутина.
Я повернулся и посмотрел на берег. На белесую пелену, покрывающую деревья сверху. И ужаснулся от одной мысли.
— Но это же невозможно. Столько паутины. Потребовались бы миллиарды, биллионы пауков… Нет, не могу поверить… Это немыслимо…
— И тем не менее это так, — сказала она. Опустив руку, она подняла со своей скамьи маленький узелок и осторожно развернула сложенные углы носового платка.
— Вот они. Вот кто причина всему.
Я посмотрел на содержимое платка. Шесть пауков с плотно подтянутыми к телу в смертельной судороге лапами. Она перевернула пальцем одного из них, чтобы я мог рассмотреть его спину.
Это был совсем небольшой паук — особенно по тропическим меркам. Не больше дюйма в длину. На спине его на ржаво-коричневом фоне виднелся темно-коричневый узор. Паук казался очень безобидным.
Я снова поднял глаза к вершине скалистого обрыва, покачал головой и повторил: — Не могу в это поверить.
— Это они, — если только здесь не водится еще один вид, — уверила меня Камилла. — Но во всяком случае именно они погубили Дэвида.
Я уставился на дохлого паука. Я слышал, что пауки бывают ядовиты, но считал, что тогда они должны быть огромными, с длинными волосатыми ногами, гораздо больше этого. Я никак не мог поверить.
— А что это за паук? — спросил я ее.
Она пожала плечами.
— Тут надо быть специалистом. Это взрослая особь, самка. Класс: паукообразные. Отряд: пауки. Подотряд: двулегочные пауки. Словом, это настоящий паук.
— Это и мне понятно, — сказал я.
— Большего я не могу сказать, — ответила Камилла. — Скорее всего, у него есть название. Но если учесть, что только на территории Англии обитает шестьсот видов пауков и Бог знает, сколько их водится в здешних краях, то требовать точного определения вида — немного слишком. Поэтому здесь нужен специалист, как я и сказала. Я могу только добавить, что, судя по его строению, это совершенно обычный паук. Когда доберемся до лагеря, я рассмотрю его под микроскопом.
— Но он ядовит? В этом вы уверены? — настаивал я.
— Все пауки ядовиты, — сказала она. — А опасны ли они для человека — зависит от того, достаточно ли у них силы, чтобы прокусить нашу кожу, от состава их яда и его количества.
К нам присоединилась Дженнифер, которая с выражением ужаса на лице завороженно смотрела на пауков, лежащих на платке Камиллы.
— Эти, наверно, очень ядовиты. Как черная вдова или тарантул, — сказала она, содрогнувшись.
— Не думаю, в противном случае, они были бы столь печально знамениты, хотя насчет тарантула все сильно преувеличено, — возразила Камилла.
— Судя по тому, что вы нам рассказывали, я считала, что насекомые и паразиты как раз по вашей части, — сказала Дженнифер.
— Это верно, — спокойно согласилась Камилла. — Но пауки не насекомые, хотя некоторые из них и могут быть паразитами. А все остальные, как я уже говорила, за пределами круга моих занятий. — Она снова посмотрела на мертвых пауков. — Тем не менее, я могу сказать, что укус одного из них, так как они могут прокусывать кожу, скорее всего вызовет жжение, место укуса воспалится, но вряд ли серьезно.
— Если не считать, что от этого погиб Дэвид, — с горечью бросила Дженнифер.
— Вот именно. Если двести или триста ядовитых укусов будут нанесены одновременно, то, конечно, это все изменит. И как раз этого я и не понимаю, — повторила Камилла, тряхнув головой.
Она открутила от бинокля увеличительную линзу и стала внимательно разглядывать через нее одного из пауков. Спустя некоторое время она сказала: — Не нахожу ничего особенного. Восемь глаз, хелицеры, как и можно было ожидать, достаточно сильные, чтобы прокусить кожу человека, шесть паутинных бородавок. На вид — совершенно обычный паук. — Она продолжала задумчиво смотреть на него. — О пауках я знаю так мало потому, что этот отряд не относится к паразитам. А то их изучали бы гораздо лучше. Они редко представляют опасность для человека, применения им пока никакого не нашли, и поэтому занимаются ими только считанные специалисты. В обычных условиях интересы человека и пауков редко сталкиваются. К нашей выгоде они уничтожают массу насекомых, которые иначе стали бы вредить нашим посевам и посадкам, но в остальном мы почти не соприкасаемся, как бы живем в разных измерениях. Они идут своей дорогой, мы — своей, и только случайно иногда наталкиваемся на них. Почти безупречное сосуществование — вот почему я и удивляюсь…
— Насекомые, — вдруг вспомнив, сказал я. — Ведь их тут немного. Я думал, острова в этих краях кишат ими.
— А я ожидала увидеть больше цветов, — вставила Дженнифер. — Но если нет насекомых, чтобы их опылять…
— А я начинаю понимать, что случилось с птицами, — сказала Камилла.
