Ознакомительная версия.
На кровать что-то шлепнулось, она зажгла огонек и стала разглядывать это что-то. Самые обычные наушники, которыми пользуются слушатели плэйеров, вызвали у неё слезы умиления - привет из дома! Она надела наушники и отчетливо услышала голос Эраста.
– Катя, ты должна меня слышать. Едва смог к вам прорваться - там, где вы сейчас, работает какой-то мощный природный экран. Надеюсь, наушники не пострадали от телепортации... Слушай, через неделю я буду ждать вас у Черной Дыры. Я изобрел отличный коридор - вам в него надо только вступить, и вы дома. Моя мама слишком многое умеет и не верит в мои способности. Ты все-таки разумнее. Запомни, через неделю, в девять часов вечера...
Что-то щелкнуло и звук исчез. Катя едва успела спрятать под подушку наушники, как в бесшумно открывшуюся дверь её комнаты вплыла некая светящаяся фигура. Катя приготовилась изобразить знак Ветра, но фигура замахала руками и сказала знакомым голосом:
– Не спеши, Катря, меня выдувать, я тебе ничего плохого не сделаю.
– Как знать, может, то, что для тебя хорошо, для меня как раз и плохо. У вас принято по ночам ходить в гости к невестам?
– Не принято, - несколько смутился Егор, - но мне показалось...
– У нас говорят, если кажется, то это привидение.
– Насмешница! - покачал он головой. - Но я не шучу. В твою комнату метнулся некий луч, вот я и пришел посмотреть...
– Нет ли у меня под кроватью мужчины? - ехидно продолжила она. - Что ж, поищи!
– А ты не смейся. Слышала про непорочное зачатие? Там к деве Марии голубок прилетал, а потом она в тягости оказалась. Думаю, это мужу она так объяснила.
– А тебя такое объяснение не устроило бы?
– Нет. Я ведь тоже могу голубком прикинуться...
– А чего ты такой светящийся? - спросила Катя, уводя скользкий разговор в сторону.
– Чего, чего, чтобы свечу с собой не таскать!
– А меня такому фокусу научишь?
– Пока лишь я тебя всему учу, а мне какая в том корысть?
– Чему же я тебя могу научить? - удивилась девушка.
– Целоваться! - выпалил Егор.
Катя изумленно посмотрела на него: уж не ослышалась ли?
– Ну, чего гляделки наставила? - сердито буркнул он. - Может человек и не уметь целоваться, ежели у него девушки не было. Трудно тебе, что ли?
– Не трудно, - протянула она.
– Вот и давай это... учи!
– Отвернись. Я с кровати встану, переоденусь.
Юный колдуе послушно отвернулся.
– И сияние свое убери, - скомандовала девушка, накинув сарафан. - Не хватало ещё со свечой целоваться!
– Будешь учить в темноте?
В темноте не годилось, темнота для таких дел штука коварная.
– Подсвечник зажги, - сказала Катя. - Вон, у кровати стоит.
Егор ждал её, весь напряженный, будто она собиралась, по меньшей мере, рубить ему голову.
Нет, так не пойдет! Невеста одета, а жених до сих пор в ночной сорочке. Что-что, а одеваться и одевать с помощью магии Катя научилась. Произнесла заклинание и из той же сорочки соорудила парню белые брюки и рубашку с короткими рукавами, которая из-за нехватки материала сидела на нем слишком плотно. Зато новый наряд так выгодно обрисовывал мускулистую фигуру молодого колдуна, что девушка ахнула: хоть в боевике снимай, про крутых парней. Она подвела Егора к зеркалу.
– Посмотри на себя.
Он безропотно позволял ей проделывать с ним подобные штуки, потому что не видел в том вреда для себя. Ночью, когда все спят, почему не позволить хорошенькой девчонке развлечься. Но, услышав её предложение подойти к зеркалу, удивился: это нужно для того, чтобы научить целоваться? Взглянул. Посмотрел внимательнее. Приосанился.
– Я думал, одежка одних женщин красит, ан нет, - наконец признался он и щелкнул пальцами, отчего на его ногах оказались сапоги из тонкой кожи. Так-то получше будет.
А Катя добавила ещё от себя белую ковбойскую шляпу.
– Ух, ты! - присвистнул он и спросил будто невзначай. - Тебя Знанием тоже батюшка наделил?
– Нет, двое старичков, бездетных.
– Тогда понятно... Что ж они парня посмышленей не нашли?
– А чем плоха девушка?
– Девушка хороша, дак женишься на ней - попробуй в руках удержать! проговорил он задумчиво.
"Домострой! - вздохнула про себя Катя. - Почему мужчины непременно хотят женщин держать в руках? По себе судят, что ли? Жених! Так самосозерцанием увлекся, что и про поцелуи забыл!"
Она соорудила для себя кресло-качалку и стала меланхолически покачиваться, размышляя:"Кто из нас сильный пол, если исключить физическую силу, большой вопрос!"
– Чего это ты посреди ночи качаться надумала? - спросил Егор, недовольный её равнодушием.
– Так ведь спать мне не дают.
– Ты обещала меня кое-чему научить.
– Мне показалось, ты расхотел.
– Ничего я не расхотел!
Целоваться в спальне не стоило.
– А не могли бы мы пойти погулять?
– Так ночь же на дворе, - подивился он.
– Так ночью женихи с невестами и гуляют! - передразнила она и пошла к двери, уверенная, что он последует за нею.
При их появлении в коридоре заметались какие-то белые бесплотные тени. Катя от неожиданности отступила назад, ударившись о широкую грудь Егора. Скрывая испуг, она ворчливо сказала.
– Давай, зажигай свой нательный светильник! А то у вас в избе, похоже, слет привидений.
– Это двенадцать монахинь, - пояснил Егор, сооружая небольшой факел; отчего-то светиться самому парню расхотелось. - Дементия придумка. Страхолюдин он делать не любит, решил числом взять - братья тягались, кто из них лучший колдун.
Они вышли во двор. Звезды висели низко, крупные, как яблоки, и даже в отсутствии луны давали достаточно света, чтобы молодые люди могли видеть друг друга.
Егор отбросил в сторону факел и он погас, почему-то зашипев, как если бы его бросили в бочку с водой. Катя подошла к юноше, обняла его за шею и притянула к себе.
– Высоковат ты, Егорка!
– Так и ты не маленькая.
Она коснулась губами его губ, сухих и горячих, и поцеловала взасос. Егор было ответил, но тут же резко отстранился.
– Тебе не понравилось? - удивилась она.
– Меня это... дрожь бьет, - пробормотал он, - не лихоманка ли напала!
– Нет, это не лихорадка, - прыснула девушка, - от поцелуя так бывает. Будешь ещё целоваться или в избу пойдем?
– Давай, ещё целуй! - прерывисто выдохнул он. - Не думал, не гадал, что целоваться - посильнее колдовства пробирает!
– Поцелуй и есть колдовство чувств, доступное любому человеку. Только здесь ещё одно умение требуется - себя в руках держать.
Она нарочно так сказала, потому что и сама увлеклась поцелуем, и её он не оставил равнодушной. Целуя его во второй раз Катя все крепче прижималась к Егору, пока наконец не услышала:
– Нет, первой ночи подождать надо. Чтобы все, как у людей.
И не знала, плакать ей или смеяться.
– Коварная это штука! Вроде как испытание проходишь: выдержишь, не выдержишь.., - продолжал удивляться Егор и, заметив, что она пошла к избе, разочарованно спросил. - Ты спать захотела?
– Я хочу предложить тебе одну невинную шутку: давай серые рубахи у твоих братьев заберем, а взамен дадим им новые, праздничные.
– Ох, и разозлятся они!
– Зато поймут, что Знание не зависит от того, кто во что одет... Ты в темноте видишь?
– Как кот!
– Я тоже. Будем делать свое черное дело в темноте. Вот только браться твои со сна не начнут в нас молнии метать?
– Не начнут. Я на них дурману напущу. Теперь ты меня другому учить станешь - озорничать? - шепнул он. - Это мне тоже по нраву. Чую, с такой женой не соскучишься!
Даже в темноте было видно, как глаза Егора сияют от предвкушания удовольствия.
Все шестеро братьев так и спали: в одежде. Катя боялась лишь, что проснется Аксинья, но она не подозревала о коварстве молодых, потому и не приняла никаких мер предосторожности. Как и Степанида, которая не почувствовала, как с помощью магии наряд её мужа превращается совсем в другой. Всякий раз Егор заставлял Катерину отворачиваться, боясь, как бы она не увидела больше положенного...
Наконец они вышли в коридор из комнаты Семки и подошли к Катиной комнате. Она потянулась к Егору, чтобы поцеловать его перед сном, и он её так крепко обнял, что молодые люди не сразу и вспомнили о времени.
– Научился я целоваться? - лукаво спросил Егор.
– Научился, - со вздохом подтвердила Катя, понимая теперь, почему Аксинья осталась в этой глуши навсегда.
Утром Катя проснулась от страшного вопля.
– А-а-а!
Вначале закричал один мужчина, потом другой, потом вопли слились в многоголосый хор.
– А-а-а!
Катерина быстро оделась и выскочила из комнаты. В широком длинном коридоре - ей показалось, что от страха стены подались в разные стороны стояли и вопили братья-колдуны. Вряд ли они осознавали, насколько смешон и нелеп их вид: в длинных разноцветных рубахах и без штанов.
– Это Егор! - раздавались голоса. - Это он, паршивец! Знания нас лишил, а сам сбег!
Ознакомительная версия.
