— Правильно, — рассеянно кивнул Зор. — Между прочим, и у меня есть к нему щекотливое дело.
— У тебя? — удивился Ган. — А что такое?
— Да так, пустяки. Тоже старые счеты…
Внизу, в нескольких сотнях шагов от «Элона», длинным овалом раскинулось озеро. Позади, в туманной дымке, мягко синели пологие горы. Голубой ковер долины прорезала светлая лента речки, катившей прозрачные воды к озеру. Жилые купола из легкого дымчатого пластика прижались к склону высокого холма, густо поросшего синим кустарником. Его мелкие, багровые цветы испускали терпкий аромат. Сюда долетало свежее дыхание озера, но не достигали пыльные ветры Южной пустыни. От куполов к озеру спускались прямоугольники полей, голубевших дружными всходами. Небольшая рощица, высаженная из оранжереи звездолета, расправила ветви.
«Элон» интенсивно разгружался. Ленты транспортеров выносили из распахнутых люков нескончаемый поток самых разнообразных предметов. Здесь можно было увидеть все что угодно, начиная от сложных машин и кончая хрупкими мольбертами Рины. Косые предзакатные лучи Антара превратили голубизну долины в предвечернюю синь.
— И куда такая уйма вещей? — ворчал Пэй, орудуя за пультом транспортеров.
— Гел, не хватит ли на сегодня? — тихо сказала Айма, Влажный завиток бронзовых волос прилип к ее высокому лбу. — Устала я… — прижимаясь к нему, прошептала она.
— Устала? Бедная ты моя… — Он ласково обнял ее за талию и осторожным движением легко вскинул на плечо. — Домой! Все домой! — зычно крикнул он. Мимоходом подхватил Рину и, упруго шагая, направился к куполам.
Остальные последовали за ним. Зор плотнее прижал руку Зеи. Гел повернулся, опустил женщин на землю и сказал:
— Друзья, вот здесь я вижу город. — Он обвел долину широким взмахом руки. — Это будет красивый город, как Милста.
— Фантазер, — улыбнулась Айма. — Когда еще это будет?
— Это неважно, был бы город, — откликнулся Зор.
— Эге! Что он так спешит?
Навстречу, сминая траву, мчался вездеход. Ган выскочил из машины еще на ходу и вихрем подлетел к Гелу.
— Гел! — На дальнем подходе три звездолета…
— Аой! Нам идет подмога.
Девушка смущалась и лукавила, а юноша был нежен и настойчив, как юноши всех времен и миров.
— Хорошо, — уступила она. — Я согласна. А где мы встретимся?
— У памятника. Жду тебя в час заката.
— Я приду. — Она убежала.
… На вершине высокого холма вознеслась над городом и озером гигантская скульптура. Могучий великан обнимал тонкую фигуру женщины, протягивая к небу тяжелый шар планеты. В лицах, потемневших от времени, угадывались мужественные черты Гела и нежные — Аймы.
По массивному цилиндру пьедестала косой спиралью вилась надпись:
«ЛЮДИ, БЕРЕГИТЕ ДРУЖБУ!»
Деймон Найт[5]
ДВОЕ ЛИШНИХ
Рис. Е. Лебедевой
Второе дно волшебной шкатулки
Предисловие
Перед нами любопытное произведение английского фантаста Деймона Найта. Оно совсем не такое простое, как может показаться на первый взгляд. Тот, кто станет его читать как повествование о необыкновенных приключениях исследователей с планеты Терра, увидит только первое дно литературной шкатулки. Да, шкатулка эта с двойным дном. Каждое слово в рассказе имеет двойной смысл. Мне хочется вместе с читателем вскрыть этот второй смысл слов, ситуаций, имен и характеров героев. Прогрессивные писатели Запада вынуждены порой прибегать к эзопову языку, чтобы сказать вслух запретное, чтобы бороться против ненавистного, но торжествующего в их обществе начала. Откроем тайный словарь. Им пользовался писатель, чтобы дать возможность своему рассказу увидеть свет. Не надо думать, что в «свободной мире» напечатают все, что будет написано против существующего там правопорядка. В Америке даже после смерти пресловутого мракобеса сенатора Мак-Карти торжествует наследие маккартизма, подозрительность, нетерпимость, тупая ненависть к знанию и свободомыслию, прикрытое банальными выкриками о демократии.
Итак, читатель, перевернем страницу. Вместе с героями рассказа, исследователями с Терры, мы на неведомой планете. Кстати, Терра в переводе на русский язык — Земля. Это первый ключ к тайному словарю автора.
Четыре героя попадают в общую беду. Это ученый Джордж Мейстер (мейстер — мастер, знаток, умелец). Ему предстоит осознать в необыкновенной обстановке, кто же он, с кем он… На языке военного он технарь. В этом жаргонном слове заключен глубокий смысл — тупое солдафонское непонимание мира ученых, презрительно настороженное к ним отношение. «Технари могут что-то там смастерить толковое, но они не те парни, которые могут это как следует применить». Второй герой — это и есть военный. Майор Гамс. Как это созвучно Гревсу. Генерал-майор Гревс, как известно, командовал технарями, разрабатывавшими атомную бомбу по Манхеттенскому проекту. Вникните в суть мыслей и действий майора Гамса, когда будете читать рассказ. Проследите, как противоречиво и лживо в нем все, каким бы рубахой-парнем он ни прикидывался, угадайте, кого он слушает, кому в конце концов служит, и вы легко узнаете в нем ставленника Пентагона, поступающего в нынешних условиях Америки точно так же, как вымышленный герой на неведомой планете. Оригинал или прототип майора в жизни так же туп, ограничен, спесив, слаб и обречен погибнуть от того, что затевает сам, как и герой рассказа. Мисс Мак-Карти — воплощение маккартизма, холодной бездушности, подозрительности, недоверия ко всем. Она фанатично и злобно служит делу войны, которая в рассказе приняла космические масштабы. Автор намеренно показал, в каких, казалось бы, «космических», по очень сходных с современными земными обстоятельствах действуют герои рассказа. Обратите внимание на судьбу мисс Мак-Карти, находящуюся в одном организме монстра вместе с другими своими спутниками, за которыми она призвана шпионить, держа их в страхе и повиновении. И наконец, последний персонаж — милая девушка минералог Вивиан Беллис, простая и обыкновенная, каких в Америке миллионы. Она из числа тех немного ограниченных и многого не понимающих людей, за овладение душ которых бьются всякие мак-карти и гамсы и к которым приглядываются джорджи.
Итак, все четверо волей автора связаны одним общим, поглотившим их организмом монстра. Здесь под словом «монстр» без особого труда можно угадать американское общество нашем современности, связывающее на самом деле четыре стороны общественного четырехугольника, в котором, по мнению автора, как следует из названия рассказа, две стороны лишние. И теперь, читатель, зная ключ от тайного дна волшебной шкатулки, прочти рассказ и пойми все, что хотел сказать в нем автор о сегодняшней Америке, в которой он видит нечто лишнее, обреченное, что должно или погибнуть, или быть извергнутым из общества. Оставшиеся же стороны смогут найти себя в новом, возрожденном виде.
