– Но для тебя это было очень важно…
– Как и для тебя.
Он увидел, что она дрожит, испросил:
– Замерзла?
– Не то чтобы замерзла. Просто…
Внезапно она замолчала. Дом качнулся, а потом начал раскачиваться все сильнее и сильнее. Но удивительно, что все происходило бесшумно и ничто не падало, не грохотало, стояла зловещая тишина.
– Что это? – спросила она.
– Не знаю. – Он еще крепче сжал ее руку. – Возможно, землетрясение. Но какое-то странное. Может, стоит выйти из дома?
– Нет. – Она покачала головой. – Останемся.
– Дай я обниму тебя.
Улыбаясь, Черри кивнула и придвинулась к нему. Он откинул одеяло, ее маленькое стройное тело скользнуло, в кровать. Она крепко обняла его и прижалась к нему. Он почувствовал растущее возбуждение, но не было ни стыда, ни отвращения, а только радость и спокойствие. Он начал ласкать ее.
Стены продолжали раскачиваться. Мэт увидел картину на стене – альпийский пейзаж, – но она висела неподвижно. Невероятно и абсурдно. Ее лицо приблизилось к нему, теплые губы приоткрылись и прижались к его губам.
«Пусть приходит конец света», – подумал Мэт.
– Ну вот. Ты слышал, – сказала Бриджет. Ей почудилось, что тихий и далекий крик эхом отзывается в ушах.
Дэниел ждал повторения. «Наверное, какой-то зверек – может, кролик – попал в капкан. Говорят, его крик очень похож на человеческий», – подумал он. Прошло несколько минут.
– Ты слышал, – прошептала Бриджет.
Он чувствовал ее дыхание где-то рядом и снова начал ощущать ее тело, но совсем по-иному. Нервы были напряжены.
– Да, слышал, – ответил он. – Но не знаю, что это.
– Кто-то страдает и кричит от боли.
– Не уверен. Может, какой-то зверь.
– Ты же знаешь, что это не так.
– Давай еще подождем. Может, он повторится. С первого раза не поймешь.
– Мы не можем ничего предпринять?
– Ничего, пока не поймем, что это и откуда он донесся.
– Я же сказала тебе – из башни. Я слушала у стены.
Ему требовалось время, чтобы обдумать и попытаться все объяснить. Крик боли, если это была боль, и из башни, как говорит Бриджет. Так много неясного, непонятного, сбивающего с толку. Ее настойчивость вызывала у неге раздражение.
– Давай подождем и послушаем, – предложил он. – Я не понял, что это.
– Но там кто-то страдает!
Дэниел шутя прикрыл ей рот. Она напряглась, а потом расслабилась, молчаливо соглашаясь. Они лежали так близко друг к другу, как могут лежать только влюбленные. Он еще надеялся, что повторения не будет, ничто не нарушит тишины и этот леденящий душу крик сотрется из памяти. Он ждал в напряжении, и его это очень раздражало.
На этот раз крики последовали один за другим, и не осталось сомнения, что их издает человек, который зовет на помощь. Сердце Дэниела забилось быстрее, и он почувствовал, что дрожит, так же как Бриджет. Она лежала очень тихо, обнимая его, успокаивая, как до этого делал он. И хотя он чувствовал ее грудь, бедра и колени, он не мог протянуть руку и погладить их. Отдаленный голос кричал, и слова можно было теперь разобрать:
– Пресвятая Дева Мария, спаси и сохрани!
Теперь они узнали голос.
– Это миссис Малоне, – сказала Бриджет.
– Не может быть.
– Это она. – Бриджет вырвалась из его объятий, и он почувствовал в темноте, как она выбирается из постели.
– Мы должны помочь ей.
Дэниел тоже встают. Он все еще дрожал и едва держался на ногах.
– Ты где? – спросил он. – Дай мне руку.
Они взялись за руки и почувствовали себя увереннее. Крик послышался снова, неотчетливый, но определенно идущий с той стороны, куда указывала Бриджет. Но как миссис Малоне оказалась в башне?
– Это не из башни, – сказал Дэниел. – Она в своей комнате, и ей снятся кошмары, а звук разносится по всему дому. Эхо.
– Ты так думаешь? Пойдем, посмотрим.
– Где ее комната?
– На другой стороне лестничной площадки.
Крики прекратились. Они ощупью добрались до комнаты экономки. Бриджет постучала, но ответа не последовало. Она открыла дверь и позвала:
– Миссис Малоне? С вами все в порядке?
Никто не откликался. Рядом с темным окном, сквозь которое были видны звезды, Дэниел мог различить кровать. Бриджет направилась к ней, он последовал ее примеру. Кровать была пуста.
Удивительно, но он почувствовал огромное облегчение, потому что решил часть загадки, конечно, если на самом деле кричала миссис Малоне. Маленькие человечки сильно испугали ее; возможно, она просто сошла с ума. Случилось что-то вроде раздвоения личности. Он вспомнил, что когда-то читало женщине, сознание которой разделялось как бы на две части, ненавидевшие друг друга, и одна из них, зная, что другая страшно боится пауков, послала сама себе по почте коробку с ними. Возможно, одна миссис Малоне отправилась в башню в поисках маленьких человечков, а другая внезапно обнаружила, что оказалась там в темноте. Было более простое решение – может, она просто лунатик? Он быстро объяснил все это Бриджет, которая сказала:
– Как бы там ни было, мы должны войте я помочь ей.
– Конечно. – Темнота неприятно действовала на нервы. Ну почему, проклятые пробки перегорели именно в эту ночь? – Внизу есть фонарик?
– Да.
– Если нам удастся его найти, все будет гораздо проще.
Когда они вышли на площадку, снова послышался голос. Он был слабый, как будто бы шел с другого конца телефонного провода при плохой связи, но слова можно было различить.
– Ах нет… не надо… Не делайте этого, ради Бога!
Им овладел страх. Более того – ужас.
Самым неприятным оказалось то, что это был не сон. Хелен умела просыпаться, если вдруг видела кошмар. Она сразу же распознавала его, и если сон оказывался на самом деле ужасным, могла закричать и проснуться от крика. Обычно она так же будила и Уоринга, и он очень злился, но важно было то, что она просыпалась. Еще в детстве ей снились зловещие старики, пытающиеся схватить ее; а она пыталась убежать от них… Ноги наливались свинцом, она бежала все медленнее. Кошмары прекратились, когда она научилась вовремя просыпаться. Она любила приятные сны и делала все возможное, чтобы продлить их, но это удавалось с меньшим успехом.
Сейчас все было совсем иначе. Хелен оказалась совершенно беспомощной и остро чувствовала собственное бессилие. Она наблюдала прошлое, обстановка и люди выглядели очень реальными, только она сама была бестелесным духом.
В клубе давали ночной бал – последний, на который она пришла. Хелен знала это, потому что видела танцующих Тауншендсов, а они появились в тот год, когда она уехала. Сама она, молодая, танцевала с Питом Стриским, с которым, как ей Помнилось, она вместе пришла. Самым удивительным и очень приятным для Хеллен теперь было осознавать, какая она красивая, – может, только подбородок чуть тяжеловат. Да и весила она не больше шестидесяти килограммов.
