— Почему вы не открываете? Вы должны открыть.
— Я сплю, — хрипло выдохнула Кристина.
— Вы должны открыть, — повторил равнодушный голос.
— Зачем?
— Потому что иначе мне придется открыть самому.
'Что б ты сдох!', — яростно пожелала ему Кристина про себя и повернула рычаг замка.
Это был дневной манекен, в песочной форме. Он был один. Кристина внимательно оглядывала его с головы до ног. Справится ли она с ним? Вряд ли. Слишком высокий и крепкий. А может и вообще киборг. Но даже если бы и справилась, то куда им бежать…
— Где ваша сестра? — задал болезненный вопрос песочный манекен
— Спит, — манекенным тоном ответила Кристина, кипящим воспаленным мозгом пытаясь сообразить, что ей делать.
Манекен попытался пройти, отодвигая Кристину с дороги. Но, она не двинулась, закрывая собой дверной проход, и преграждая ему путь.
— Что вам нужно? — потребовала она, пронзительно глядя на него.
— Это вам нужно, — немигающе выдерживая ее взгляд, сообщил манекен, и добавил, — пожалуйста, позвольте пройти.
— Не позволю, — спокойно покачала головой Кристина, мертвой хваткой вцепляясь в руки манекена, пытающегося убрать ее с дороги.
Тот легко отодвинул ее к стене и пытался освободить руки:
— Отпустите, иначе я могу случайно причинить вам боль.
— Мне все равно. Я не отпущу. Вы не подойдете к ней.
— Почему? — он вдруг прекратил свои попытки освобождения. И просто стоял, не двигаясь, в железных объятиях Кристины.
— Что почему? — раздраженно переадресовала вопрос обратно девушка.
— Почему я не могу подойти к вашей сестре? Если она спит, я мог бы помочь отнести ее в другой бокс. Я не думаю, что вы в состоянии это сделать.
— Зачем ей в другой бокс? — настороженно допрашивала Кристина.
— Вы просили об этом днем, — напомнил манекен, — я нашел свободный, и рядом живут почти одни женщины.
— Господи, — выдохнула Кристина и ее руки задрожали от слабости, внезапно разлившейся по ним. Она больше не держала манекена, она держалась за него, буквально повиснув на нем.
— Что с вами? — заметил в ней перемену манекен.
— Ничего, — прохрипела она, отпуская его руки и устало сползая по стене вниз, — я просто устала и не выспалась.
— Ваша сестра спит на полу, — сообщил манекен из глубины комнаты, — это нормально?
— Там прохладнее, — отмахнулась Кристина.
— Разве в комнате жарко? — в голосе снова появились странные нотки удивления.
— Слушай, ну что ты пристаешь, — вдруг не выдержала девушка, — ну какая тебе разница? Кто как спит, почему люди что–то говорят и что–то делают. Тебе это и правда интересно?
— Потому что я назначен охранять тут порядок. И чтобы его охранять, я должен выяснить, что для людей нормально, а что нет. Этому нигде не учат.
— Ого, — поразилась Кристина, — такой серьезный подход. А разве вам не все равно, как у людей правильно, а как нет? Разве ваши правила не главные?
— Здесь не очень, — сообщил он откуда–то сверху, — здесь территория людей. И если вы устали, вас я тоже мог бы отнести в ваш новый бокс.
Кристина подняла глаза. Манекен возвышался над ней с мирно сопящей Женькой на руках. Девушка попыталась подняться. Но не смогла. Смертельно уставшее тело совсем не слушалось ее. Манекен прижал Женьку одной рукой к дверному проему и освободившуюся руку протянул Кристине. Она встала на ноги и схватилась за дверь, пытаясь обрести опору.
Но в этот момент манекен, поудобней устроив Женьку на одной руке, другой рукой взял Кристину поперек талии и вынес из проема на улицу. На землю он ее поставил только возле их нового бокса и вручил ей ключи:
— Надеюсь, я не причинил вам никаких неудобств своим поведением? — от вежливости манекена уже тошнило
— Не причинил, — заверила его Кристина, — Скажи пожалуйста, ты киборг?
— Я… — киборг, — с некоторой заминкой отозвался манекен.
— А ты, что тогда делаешь здесь? — тихо проговорила она в ухо киборгу, подкравшись к нему на цыпочках, — если тут территория людей.
Он вздрогнул от ее неожиданного поведения и повернул лицо к ней, спокойно смотря на нее в упор, почти касаясь ее лица и почти прошептал в ее губы:
— Я охраняю порядок. Люди на это не способны.
'Мне не страшно' — пораженно поняла Кристина. И не заметила как повторила это вслух:
— Мне не страшно. Я тебя не боюсь.
— Я страшный? — удивился киборг.
— Нет, — помотала головой Кристина, не отрываясь от его глаз, — киборги страшные, у них страшные глаза, а ты нет.
— У киборгов страшные глаза только когда они атакуют или находятся в состоянии исполнения приказа. Если у меня будут такие же глаза, ты тоже не будешь меня бояться?
Кристина промолчала. Он тоже молчал. Они простояли друг напротив друга еще несколько минут. Потом Кристина ушла в бокс и заперла дверь.
'Рабочим' поселение оказалось потому, что было предназначено для научных исследований разными типами в белых пижамках с большой синей эмблемой на спинах. В виде раскрытых ромбом циркуля и наугольника и с большой буквой G посреди ромба. В будничные дни жителей поселения постоянно донимали группы белых пижамок и разные пижамки–одиночки. Донимали всех, кроме Кристины и Женьки. Их же донимал только местный манекен. Звали его Ю-Рэй. Поначалу Женька попыталась назвать его Юрой, очевидно, вспоминая Сергея, но манекену это не понравилось. Что означает его имя, он объяснить не смог. Имя и имя. На вопрос Кристины, почему к ним не ходят пижамки, он ответил, что они двое слишком пугливы. И он боится, что они могут заболеть какой–нибудь нервной болезнью. А ему не хотелось бы проблем на вверенной ему территории. Женька тоже перестала от него шарахаться и замирать в его присутствии. И считала его забавным. Говорить о личных делах они с Женькой все еще боялись. Так и не выяснив, установлены ли в боксах какие–либо датчики слежения или нет. Они старательно притворялись довольными этой фальшивой картонной жизнью. Пока однажды к ним не зашел манекен и не вызвал Кристину на улицу. Пораженная девушка закрыла за собой дверь и оперлась о нее спиной, не желая отходить от Женьки ни на метр дальше. Манекена уже не удивляла одержимая привязанность Кристины к младшей сестре. Он уже считал это совершенно нормальным. Сейчас он стоял напротив Кристины и молчал. Красивое холодное лицо его было удивительно озабоченным. Совсем не по манекенному. Кристина тоже молчала, не пытаясь отгадать, что же такого особенно таинственного ему от нее понадобилось.
— Вас собираются уничтожить, — просто сообщил он, наконец.
— Кого нас? — не поняла Кристина, — людей?
— Нет, тебя и Женю.
— Уничтожить… — опешила девушка, — почему именно нас?
— Очевидно из–за моих докладов о вашем здоровье. Уничтожению подлежите не только вы. Еще несколько не совсем здоровых людей, не подлежащих проведению экспериментов. Вас заменят здоровыми.
Кристина молчала, пытаясь сосредоточиться и понять, как ей на это отреагировать сейчас. И что ей сделать потом, когда вернется к Женьке. Ее губы начали непроизвольно дрожать, а рассудок мутиться.
— Зачем ты мне это говоришь? — подняла она глаза на своего палача.
— Сейчас я сожалею о своих докладах, — просто сказал он, — хотя не должен иметь никаких сожалений.
— Твое сожаление что–то изменит? — недоуменно покачала головой Кристина.
И он сделал странную вещь. Опустил темноволосую голову в песочной шляпе, как будто закрываясь последней от Кристины, избегая ее опустошенного взгляда. И ничего не ответил.
— Почему ты сказал мне это на улице? — хладнокровно использовала Кристина подвернувшийся шанс, — боксы наблюдаются?
— Нет, — подал он свой спокойный безжизненный голос, — это плохо влияет на нервную систему людей. Сказал, чтобы Женя не слышала.
— Но ей же все равно придется это услышать, — глухо сказала Кристина. Больше себе, чем кому–то еще. И откуда–то извне на нее снизошло озарение, — ты хотел, чтобы не от тебя? Но почему?
— Потому что, я… манекен. А мне совсем не хочется им быть.
После этих слов, он повернулся и попытался уйти. Оставив Кристину в недоуменной озадаченности. Но, постояв несколько минут на улице, она побежала его догонять. Услышав движение за спиной, он обернулся, и она влетела в кольцо его рук:
— Ой, прости. Я хотела только… сказать тебе… Спасибо, что заботился о нас. И еще, пока твои глаза не стали черными… Она осторожно прикоснулась к его вискам кончиками пальцев, притянула к себе его голову и легонько чмокнула в угол рта.
Потом она вывернулась из его замерших рук и помчалась к Женьке: антисенсора нет! Надо было думать, как спасать Женьку.
Женька сидела на полу и отрицательно качала головой:
— Такой экран мне не создать. Тут же Столица… таможня, Порт, проверочные пункты. Тут полно сканеров. Даже если антисенсора нет в гетто, они могут быть повсюду за его пределами.
