просто пива… пожалуйста.
Дауленд махнул рукой.
– Ладно, давайте-ка к сути. Мне за работу возвращаться пора. Пусть я и работаю дома, моя работа ничем не отличается от всякой другой.
Почувствовав, что ему самое время начинать тщательно подготовленный панегирик, Слейд звучно откашлялся и заговорил:
– Скажите, Джек, если позволите так к вам обращаться… почему бы вам, черт возьми, не попробовать себя в научной фантастике? По-моему…
– Известно, почему, – перебил тот и, сунув руки в брючные карманы, зашагал по кухне из угла в угол. – Потому что в самом скором времени на нас посыплются водородные бомбы, а если будущее черно, беспросветно… Гос-с-споди, кому захочется о нем писать? – покачав головой, вздохнул он. – А во-вторых, кто читает всю эту фантастическую галиматью? Юнцы прыщавые. Изгои и неудачники. Да и что там читать? Вот назовите, назовите мне хоть один действительно стоящий фантастический рассказ! Я как-то раз, в Юте, на автобусной станции, прихватил в дорогу один из этих журнальчиков… Бульварщина! Вздор! Нет, такую чушь я не стал бы писать даже за приличные деньги, а платят за нее – я навел справки – ровно столько, сколько она и стоит, от силы полцента за слово. Как, спрашивается, на это жить? Тьфу! Все, хватит. Делом заняться пора.
Брезгливо хмыкнув, Дауленд двинулся к лестнице. Еще мгновение, и все – все! – пойдет прахом!
– Постойте, – в отчаянии окликнул его Слейд. – Постойте, Джек Дауленд, выслушайте меня.
– Опять эта дурацкая манера речи, – проворчал Дауленд, однако, замедлив шаг, выжидающе обернулся. – Ну? Говорите.
– Мистер Дауленд… я прибыл из будущего, – признался Слейд.
Раскрывать инкогнито ему вовсе не следовало – мистер Мэнвилл строго-настрого запретил, но как еще выйти из положения, как еще остановить, удержать уходящего Джека Дауленда?
– Что? – рявкнул Дауленд. – Откуда-откуда?!
– Я – путешественник во времени, – пролепетал Слейд и в растерянности умолк.
Дауленд неторопливо направился к нему.
По возвращении к хронолету Слейд застал невысокого, коренастого пилота сидящим на земле возле машины за чтением газеты. Услышав шаги, пилот поднял взгляд и широко улыбнулся.
– Живы-здоровы, мистер Слейд? Полезайте, поехали, – сказал он, распахнув люк и кивком пригласив Слейда в кабину.
– Да. Везите меня назад, – вздохнул Слейд. – Везите обратно.
– В чем дело? Неужто вам не по нраву чувствовать себя вдохновителем?
– Мне просто хочется поскорее вернуться назад, в свое время, – с тоской откликнулся тот.
Пилот удивленно изогнул бровь.
– О'кей, – сказал он, пристегивая Слейда к креслу и занимая место рядом, за приборной доской.
В «Музе Энтерпрайзес» их дожидался мрачный, как туча, Мэнвилл.
– Слейд, идемте со мной, – велел он. – Есть разговор.
– Я не виноват, мистер Мэнвилл, – заговорил Слейд, стоило им остаться в кабинете Мэнвилла наедине. – Не в духе он был, вот и…
Не зная, что тут еще сказать, совершенно опустошенный, раздавленный, он бессильно поник головой.
Грозно нависший Мэнвилл взирал на него сверху вниз, будто не в силах поверить собственным глазам.
– Вы… вы… не сумели его вдохновить! И, должен заметить, такого у нас еще не бывало!
– Может, я снова, еще раз попробую? – пролепетал Слейд.
– Боже правый, – продолжал Мэнвилл, – вы мало того что не вдохновили его, вы внушили ему отвращение к фантастике на всю жизнь!
– Откуда вы знаете? – забеспокоился Слейд.
Он-то надеялся сохранить пережитое в тайне до гробовой доски, унести эту тайну с собой в могилу…
– Откуда? – язвительно прошипел Мэнвилл. – Да из самых обычных справочников и учебников по литературе двадцатого века! Спустя полчаса после вашего отлета все статьи, все тексты, посвященные Джеку Дауленду, включая половину страницы, отведенную под его биографию в «Британнике», исчезли, как не бывало!
Слейд молча повесил голову, опустил взгляд к полу.
– Тогда я решил вникнуть в дело серьезнее, – продолжил Мэнвилл, – и заказал вычислительному центру Калифорнийского Университета поиск всех цитат из Джека Дауленда, сохранившихся до наших дней.
– И как? Нашлась хоть одна? – промямлил Слейд.
– Да, парочка отыскалась, – отвечал Мэнвилл. – Парочка коротких фраз в нудных научных статьях, исчерпывающе и всесторонне освещающих тот период. Широкой же публике Джек Дауленд благодаря вам остался неизвестен вообще – и, мало того, пребывал в безвестности даже при жизни! – добавил он, гневно раздувая ноздри и грозя Слейду пальцем. – Благодаря вашим стараниям Джек Дауленд так и не написал эпическую хронику грядущих столетий. Благодаря вам, своему, так сказать, «вдохновителю», он продолжил писать сценарии телевизионных вестернов… и умер на сорок седьмом году жизни. Умер одним из множества безымянных, безликих литературных поденщиков!
– А к научной фантастике не обращался ни единого раза? – недоверчиво уточнил Слейд.
Неужели он так оплошал? В подобное просто не верилось. Действительно Дауленд встретил все замечания, все намеки в штыки; действительно в мансарду он после признания Слейда удалился в весьма специфическом расположении духа, но все-таки… все-таки…
– Ладно, – махнул рукой Мэнвилл, – говоря откровенно, одно фантастическое произведение Джек Дауленд все-таки написал. Крохотное, крайне посредственное и совершенно никем не замеченное.
Пошарив в ящике стола, он швырнул Слейду древний, пожелтевший от времени номер журнала.
– Один-единственный рассказик, «Орфей на глиняных ногах», под псевдонимом Филип К. Дик. Никто не зачитывался им в прошлом, никто не читает сейчас, а описано в нем, как к Дауленду…
Сделав паузу, Мэнвилл вновь полоснул Слейда полным ярости взглядом.
– Как к Дауленду явился некий благонамеренный идиот из будущего, одержимый бредовой идеей «вдохновить» его на создание мифологической хроники грядущих столетий! Ну, Слейд? Что скажете?
– Все очевидно, – глухо откликнулся тот, – он положил мой визит в основу сюжета.
– И единственный раз в жизни заработал хоть что-нибудь на научной фантастике, причем до обидного мало – гроши, не оправдавшие потраченных сил и времени. Там и о вас, и обо мне… Господи, Слейд, должно быть, вы выложили ему все!
– Да, выложил, – признался он. – Не зная, чем еще его убедить…
– Ну, так и этим ни в чем не убедили! Он принял вас за психа, и все дела. И рассказ этот написал явно со злости, в нешуточном раздражении. Вы его, позвольте спросить, за работой застали?
– Да, – подтвердил Слейд, – за работой, но миссис Дауленд сказала…
– Какая еще миссис Дауленд?! Никакой миссис Дауленд на свете нет и не было! Дауленд всю жизнь прожил холостяком! Очевидно, вы столкнулись с женой одного из его соседей, с которой Дауленд завел интрижку. Неудивительно, что он пришел в ярость: вы ведь испортили ему свидание с этой дамочкой, кем бы она ни была! Ей, кстати, в рассказе тоже место нашлось, а написав его, Дауленд бросил дом в невадском Перплблоссоме и перебрался в Додж-Сити, Канзас!
В кабинете воцарилась долгая тишина.
– Э-э, – нарушил молчание Слейд, – а нельзя ли еще
