Он был благодарен Натали за то, что она занялась своими крылышками и дала ему возможность, не смущаясь, поесть. Довольно быстро выяснилось, что чашки с водой и лимоном предназначены для ополаскивания рук. Олег, повторяя жесты Натальи, брал крылышко, макал его в соус и откусывал хрустящий кляр с кусочком сочного мяса. Когда крылышко кончалось, он споласкивал кончики пальцев в воде, тискал лимон и вытирал руку салфеткой. Отпивал глоток вина из высокого округлого бокала.
– Обязательно заезжай. В Москве стало трудно познакомиться с парнем. – вздохнула Натали.
– Почему?
– Этот город переполнен одинокими девушками, коротающими вечера с электрическими вибраторами. Снять девчонку – что в этом особенного? Мужику соблазнить парня гораздо труднее, чем женщину, следовательно парни в большей цене, чем девчонки, а все, на что растет цена, и предлагается в больших количествах. Никто сейчас ни одной проститутке не заплатит шестисот долларов, а для парня это минимальная цена. Так что геем сейчас быть просто выгоднее, чем тусоваться с девчонками. К тому же в этом есть налет запретности и необычности, нетрадиционные отношения привлекают нестойкие, незрелые души.
– Пидоры, что ли? – усмехнулся Олег.
– Фу, – Наталья нахмурилась, – Здесь так не принято говорить. Среди них есть нормальные ребята, так что не следует использовать слово «пидор». Обычно говорят гей, или голубой. И уж тем более нельзя использовать слово «пидор» в качестве синонима к слову «козел».
– Я этого не понимаю. Чем мужик может быть лучше девушки?
– Я тоже не понимаю, – Натали снова окатила Олега откровенным взглядом.
– Нет уж, спасибо, – брезгливо качнул головой Олег, – это точно не для меня. Девушки, они же красивые. У них ноги, грудь…
Натали рассмеялась:
– Хорошо, что еще хоть где-то не вымерли мужики, которые в состоянии заметить, что у женщины есть ноги и грудь. В общем, я тебя жду в «Соларе». Это совсем рядом, в двух кварталах отсюда. Заходи, приятно проведем время. Вот тебе визитка с адресом.
Она щелкнула сумочкой, вытащив из нее белую картнную карточку.
От этих слов Олег вновь почувствовал прилив вожделения.
«Приехали», – подумал он, – «Успокойся, блин, вечер еще только начинается».
– Будешь еще что-нибудь? – спросил он Наталью.
– Мороженное и кофе «Экспрессо».
Олег дополнил заказ и попросил счет.
– Мне пора. – Олег оставил деньги в папке меню и поднялся из-за столика. – Было приятно познакомится.
– Мне тоже, – ответила Натали с улыбкой. – До вечера! Я буду тебя ждать.
– Неприменно! – Олег с улыбкой махнул рукой и скрылся за дверью гардеробной.
Накинув куртку, он выбрался на улицу, в вихрящуюся снежную суету. Настроение было замечательным, его не мог омрачить даже предстоящий визит к стоматологу.
Он достал визитку дантиста и посмотрел адрес.
Это была частная квартира на Черемушках.
Олег встал у края дороги и, подняв руку, почти сразу остановил одну из машин.
Он еще ни разу не ездил по Москве на наземном транспорте, да и пешком практически не ходил. Город для него был и оставался набором разрозненных фрагментов, видимых от станций метро.
Выехав на Садовое кольцо, водитель увеличил скорость, и огни реклам величаво поползли по сторонам, окрашивая искрящийся снег во всевозможные цвета и оттенки. Движение по кольцу уже не было таким интенсивным, как днем, поэтому Москва, словно огромная шестерня, бодро проворачивалась под колесами.
Всю дорогу Олег не мог отвертеться от мыслей о Натали. Независимо от его воли она представлялась ему в самых разнообразных позах.
Водитель остановил возле элитного дома в районе Новых Черемушек, Олег расплатился и вышел из машины в снежную кутерьму, пронизанную светом уличных фонарей. Дыхание на морозе тут же превращалось в густой пар.
– Спасибо. – поблагодарил он шофера, натягивая модную вязаную шапочку на уши.
Добравшись до подъезда по аккуратно расчищенному тротуару, Олег нажал несколько кнопок на домофоне. Динамик пискнул, отозвавшись едва различимым голосом.
– Виктор Абрамович я от Вадима. – ответил Олег. – Он обещал сообщить вам о моем приходе.
– Шерстюк?
– Да.
Дверь тоненько засвистела, он открыл ее и шагнул в подъезд. Все внутри было чистым, ухоженным, не содержащим и намека на убожество подъездов, в которых жили люди среднего достатка. Лифт быстро и плавно донес до пятого этажа, где возле двери в коридоре уже ждал доктор в белом халате поверх делового костюма. Заколка галстука сверкала довольно крупным брилиантом.
– Здравствуйте. – Олег поздоровался первым.
Врач цепко оглядел его сверху до низу.
– Здравствуйте, молодой человек, проходите, пожалуйста. – кивнул доктор, и взмахом руки пригласил в квартиру. – Заходите, молодой человек. Раздевайтесь. Прошу. Здесь гостевые тапочки. Будьте любезны.
Олег разделся.
– Что вас беспокоит? – Виктор Абрамович пригласил Олега в отдельную комнату, приспособленную под кабинет.
– Многое. Так вышло, что долгое время я не имел возможности воспользоваться услугами дантиста. – оглядываясь, сообщил Олег.
– Понятно. – доктор кивнул в сторону зубоврачебного кресла. – Садитесь.
Кресло было устроено так, что Олег скорее лег в него, чем сел, а в лицо тут же ударил теплый свет галогеновой лампы. Доктор молча кивнул.
– Откройте пожалуйста рот. Шире, не бойтесь. Больно не будет.
Он осмотрел зубы Олега с помощью круглого зеркальца на длинной стальной ручке, затем несколько раз осторожно ковырнул прогнившие корни.
– Ирочка! – позвал он кого-то. – Два обезболивающих, пожалуйста.
Лампа назойливо била в глаза, поэтому подошедшую медсестру Олег различил лишь размытым светящимся силуэтом. Сердце начало учащать ритм от неосознанного старха боли, как всегда в кресле дантиста.
– Откройте рот шире. – доктор звякнул каким-то металлическим предметом о поверхность стеклянного столика. – Так, сегодня удалим два корня и поставим пломбы. Затем снимем мерки для протезов. Лечение можно было бы закончить за один день, а завтра заняться только протезированием, но я не хотел бы удалять за один прием более двух корней. Это может вызвать нежелательные осложнения. Не закрывайте рот. Шире, вот так.
Олег подчинился, тут же почувствовав болезненный укол в десну.
– Дышите, дышите. – сказал Виктор Абрамович . – Рот можно закрыть. Подумайте о чем-нибудь приятном. Ирочка! Щипцы пожалуйста.
Олега начала сковывать тяжелая судорога страха. Щека онемела, но чувствительность не утратила.
– Доктор, на меня наркоз почему-то не действует. – предупредил он, еле ворочая онемевшим языком.
