Этот мьют стрелял из пращи лучше, чем первый. Спутники Хойланда сочли его мертвым и оставили на поле боя, отступив под давлением превосходящих сил противника.
Джо– Джим Грегори играл сам с собой в шашки. Раньше он играл сам с собой в карты, но Джо -правая голова заподозрил, что Джим-левая голова – передергивает. Они поссорились, но потом помирились, поскольку давно уже поняли, что двум головам на одной паре плеч просто необходимо уметь находить компромиссы.
Шашки были куда как лучше. Обе головы видели доску, и почвы для конфликта не возникало.
Игру прервал громкий стук в дверь. Джо-Джим обнажил метательный нож и согнул руку для броска.
– Входи! – рявкнул Джим.
Дверь открылась, и стучавший вошел спиной – все знали, что к Джо-Джиму входить можно было только так, чтобы сразу не угостили ножом.
Вошедший был приземист – не выше четырех футов – и коренаст. В нем чувствовалась гигантская физическая сила. На широких его плечах лежало обмякшее человеческое тело. Джо-Джим убрал нож.
– Положи его на пол, Бобо, – приказал Джим.
– И закрой за собой дверь, – добавил Джо.
– Съедим, а? – На полуоткрытых губах Бобо выступила слюна.
– Может быть, и съедим, – неуверенно ответил Джим. – Это ты его подбил?
Бобо кивнул маленькой головой.
– Хорошо, Бобо, – одобрительно сказал Джо. – Куда попал.
– Бобо попал ему сюда, – карлик ткнул толстым пальцем чуть ниже грудной клетки пленника.
– Метко, – одобрил Джим. – Мы, пожалуй, и ножом бы лучше не попали.
– Бобо меткий, – охотно согласился карлик. – Показать? И он достал пращу.
– Уймись, – беззлобно сказал Джо. – Нам показывать не надо. А вот его хорошо бы заставить говорить.
– Бобо сделает, – согласился коротышка и по простоте душевной попытался ткнуть лежащего без сознания человека ножом под ребра.
Джо– Джим отогнал его пинком и сам занялся телом, применяя методы хотя и болезненные, но значительно менее радикальные, чем методы Бобо. Юноша открыл глаза.
– Съедим, а? – стоял на своем Бобо.
– Нет, – ответил Джо.
– Ты когда ел в последний раз? – осведомился Джим.
Бобо потер живот и печально затряс головой, всем своим видом показывая, что это было, увы, давно. Джо-Джим открыл шкаф и вынул оттуда кусок мяса, Джим понюхал его, Джо брезгливо отвернулся. Джо-Джим бросил кусок Бобо, который, радостно подпрыгнув, поймал его на лету.
– А теперь убирайся, – приказал Джим.
Бобо засеменил к выходу и закрыл за собой дверь.
Джо– Джим повернулся к пленнику и пнул его ногой.
– Говори, – сказал Джим, – кто ты, Хафф тебя дери?
Юноша вздрогнул, медленно провел рукой по голове, потом, увидев вдруг Джо-Джима, попытался рывком вскочить, но непривычно малая сила тяжести нарушала координацию движений.
Поднявшись, однако, на ноги, он потянулся к ножнам. Ножа на поясе не было. Зато Джо-Джим обнажил свой.
– Веди себя хорошо, и тебя не обидят. Твое имя? спросил Джо.
Юноша облизал запекшиеся губы и обвел глазами комнату.
– А что с ним возиться? – сказал Джим. – На мясо только и годится. Давай лучше позовем Бобо.
– С этим всегда успеется, – ответил Джо. – Я хочу с ним потолковать. Как тебя зовут? Пленник снова посмотрел на нож и пробормотал:
– Хью Хойланд.
– Это нам ничего не говорит, – заметил Джим, – Чем ты занимаешься? Из какой ты деревни? И что делал в стране мьютов?
На эти вопросы Хойланд не отвечал, даже когда его кольнули ножом под ребро.
– Хафф с ним, – буркнул Джо. – Он, видно, всего лишь глупый крестьянин. Плюнь на него.
– Так что, прикончим?
– Не сейчас. Пока просто запрем.
Джо– Джим открыл дверь маленькой каморки, впихнул в нее Хью и, заперев, вернулся к игре.
Хью растянулся на полу и погрузился в невеселые и бесплодные раздумья, благо времени у него оказалось более чем достаточно. Сколько он пробыл взаперти, Хью уже не мог понять.
Он много раз засыпал и просыпался, терзаемый голодом и жаждой.
Когда Джо-Джим снова почувствовал интерес к пленнику и открыл дверь, Хью валялся в углу в полуобмороке. Джо-Джим выволок его наружу.
Встряска немного оживила Хью. Он сел и огляделся по сторонам.
– Будешь говорить? – поинтересовался Джим. Хойланд открыл рот, но не мог вымолвить ни звука.
– Он так обезвожен, что у него язык к гортани прилип, – сказал Джо своему близнецу. Потом он повернулся к Хью: – Если мы тебе дадим воды, будешь говорить?
Хойланд обалдело посмотрел на него и изо всех оставшихся сил закивал головой.
Джо– Джим протянул ему кружку с водой. Хью жадно припал к ней.
– Хватит с тебя, – вырвал наконец кружку из его рук Джо-Джим. – Говори!
Хью начал и выложил все до мельчайших подробностей.
Он ожидал, что его образование и ранг ученого произведут впечатление на Джо-Джима. Но ожидания эти не оправдались.
Близнецы были прирожденными скептиками и спорщиками. Особенно Джим. Они быстро выкачали из Хью все, что могли и махнули на него рукой. Хойланд чувствовал себя уязвленным. Разве он не ученый, в конце концов? Разве он не умеет читать и писать?
– Заткнись, ты! – сказал ему Джим. – Чтение – дело плевое. Я умел читать, когда твой отец еще не родился. Думаешь, ты у нас первый ученый пленник? Вот еще невидаль – ученые!
Шайка невежд!
Пытаясь завоевать уважение к своему интеллектуальному «эго», Хью начал излагать теории молодых ученых, отметающие все религиозный интерпретации и воспринимающие Корабль как он есть.
Он ожидал, что Джо-Джиму такой подход будет по душе, но близнецы лишь еще больше стали издеваться над ним. – Вот уж действительно, – фыркнул Джим, закашлявшись от смеха, – вы, молодые идиоты, еще хуже старых.
– Но ты же сам говорил, – обиженно ответил Хью, – что все наши религиозные догмы просто чепуха. Мои друзья именно из этого и исходят. Они хотят положить конец всей этой устаревшей ерунде. Джо начал было отвечать, но Джим перебил его:
– Что ты с ним возишься, Джо? Он же безнадежен. – Нет, он вовсе не безнадежен. Мне нравится с ним спорить. Впервые нам попался человек хоть с какими-то проблесками ума. Просто интересно посмотреть, голова у него на плечах или держалка для ушей.
– Ладно, спорь с ним, – согласился Джим. – Может, он и поймет, что к чему. Но только, пожалуйста, потише. Я пока сосну.
Левая голова закрыла глаза и захрапела. Джо и Хью продолжали вполголоса беседовать.
– Все вы дурни, и старые и молодые, – говорил Джо, – но каждый на свой лад. То, что молодые не могут понять, они просто отрицают. Не существует, мол, этого, и все дела. А старцы – те наоборот. Они не отрицают непонятное, они просто подгоняют его под свои догмы, а потом уверяют и себя и вас, что все правильно поняли и что именно так дела и отстоят. Но никто из вас никогда и не пытался просто поверить прочитанному и воспринять все как есть в действительности, Как же, вы ведь слишком умны, чтобы упрощать! Если вы чего не поняли, значит, следует искать совсем противоположный смысл!
