Это было слишком. Я уже не волновался, я был вне себя от злости!
Не говоря ни слова, священник направился к двери. Я не удержался и с подчеркнутой вежливостью спросил его, не могу ли я получить дядины вещи.
Он замешкался, взглянул на начальника, потом отрицательно покачал головой:
— Извини, Джим. Немного позже ты их непременно получишь. Но сейчас это — вещественные доказательства. Если в штабе подводного флота сочтут нужным продолжить расследование, которое я начал, им, безусловно, понадобятся эти улики.
Больше он ничего не сказал. Возможно, начальник разрешил мне идти, но я не запомнил этого момента.
Я помню, что после этой странной беседы я оказался в будке телефона-автомата и оттуда попытался дозвониться в Тетис, в квартиру дяди Стюарта. Я бесконечно долго пробивался по линии международной связи, а когда наконец дозвонился, никто не поднял трубку. Офис дяди тоже ответил молчанием. Отчаявшись, я стал разыскивать Стюарта Идена по гостиницам и подводным докам. Искал я и Гидеона Парка, лучшего дядиного друга и помощника. Но и это не дало результата.
Похоже, отец Прилив был прав: дядя где-то скрывался.
Я тупо смотрел прямо перед собой, толком не понимая, где я нахожусь. Постепенно предмет, висящий перед моими глазами, вернул меня к реальности. Передо мной была та самая огромная карта, по которой я, салага-первокурсник, изучал славную историю освоения подводного мира. Для непосвященных карта выглядела довольно странно: на изображенных на ней континентах были обозначены только реки и крупнейшие города.
Но океаны!
Они были раскрашены во множество цветов. Разными оттенками синего и зеленого были обозначены морские глубины. В некоторых местах на них наслаивался оранжевый и багровый — так обозначались подводные пики и хребты. Сверкающие золотые диски отмечали подводные города, серебристые нити — связывающие их трубопроводы и кабельные линии. Особыми значками были показаны залежи полезных ископаемых. Под водой скрывались неисчислимые богатства! Их с лихвой хватило бы для того, чтобы осчастливить все человечество. Но дорвавшиеся до месторождений нечистоплотные людишки беззастенчиво присвоили себе все плоды трудов первооткрывателей морского дна — таких, как мой отец и мой дядя.
А теперь, по утверждению отца Тайдсли, на сторону этих порочных людей встал и дядя Стюарт.
Я с трудом заставил себя отвлечься от карты и осмотрелся по сторонам.
Я стоял в Диксон-Холле, в музее академии. Здесь можно было увидеть всю славную историю подводного флота. Как я попал сюда, оставалось для меня загадкой.
Неожиданно кто-то окликнул меня. Обернувшись, я увидел Боба и Харли Дэнторпа.
— Привет… — Я рассеянно прищурил глаза. — Я и не заметил, как вы вошли.
— Ты сейчас всего мира можешь не заметить, — недовольным голосом сказал Дэнторп. — Но неужели предаваться мечтам обязательно среди этой рухляди? Мы битых полчаса искали тебя по всей территории!
Я думал, что Боба заденут эти слова — для него Диксон-Холл был таким же священным местом, как и для меня, но он как будто не расслышал их.
— Вот, посмотри! — сказал Эсков, показывая на конусообразную металлическую трубку длиной около метра в диаметре, стоящую в одном из застекленных шкафов. Ее отшлифованная поверхность мерцала так же, как мерцает иденитовая пленка, — фантастическое антикомпрессионное покрытие, изобретенное моим дядей. Благодаря идениту подводники сумели проникнуть на недоступные прежде глубины.
Но эта трубка была покрыта не иденитом. Ее мерцание имело мало общего с тем зеленоватым светом, который испускала обшивка гигантских подводных лайнеров. Гораздо больше оно напоминало вспышки разноцветных лампочек на рождественской елке.
— Это модель специальной буровой субмарины, — объяснил Боб. — Вот, прочитай описание!
На прикрепленной к стеклу карточке было написано: «Действующая модель подводного бурового судна „подводный крот“. Экспериментальное судно данного типа проходит испытания в подводном флоте. Серийное производство таких судов позволит открыть доступ к залежам ископаемых под морским дном».
— «Под морским дном», — вслух прочитал я. — Оно что, будет зарываться в скалы?
— Если хочешь побольше узнать про эту штуку, спроси меня, — гнусаво протянул Харли Дэнторп. Он подошел к нам и тоже уставился на испускающую сияние трубку. — Мой отец вкладывает деньги в такие изобретения. Во все подводное буровое оборудование. Он говорит, что такая штука пройдет через базальтовую скалу, как пуля через масло. Придет время, когда самоходные буровые установки будут путешествовать в скальной породе морского дна, как подводные лодки в океане. Человеку с внутренним чутьем «подводный крот» принесет много миллионов долларов!
— Это в твоем духе! — брезгливо поморщившись, сказал Боб. — Ты на все смотришь как на средство выколачивания денег!
— А что плохого в деньгах? — обиженно возразил Дэнторп. — В конце концов, если бы не деньги…
— Подожди секунду, — прервал его я. — Я где-то слышал, что с подводным буром возникли какие-то сложности. Модель действует нормально, но в экспериментальном образце были обнаружены неполадки.
— Да, даже обычный бур сильно перегревается, — неохотно признал Дэнторп. — А при бурении «подводным кротом» и скорость, и температура во много раз выше. Кроме того, чем глубже проникаешь в земную кору, тем выше ее температура. В общем, проблема охлаждения до сих пор не решена.
— На сегодня — да, — согласился Боб. — Но я думаю, они справятся с ней — и тогда только держись!
Он неожиданно замолчал и посмотрел на большие настенные часы, под которыми была укреплена табличка с главным девизом академии — «Прилив не ждет!».
— Уже без пяти пять! — воскликнул Эсков. — А нам еще надо добежать до кабинета начальника!
Мы стояли навытяжку. Начальник академии поднялся из-за стола и, не сводя с нас холодного, как Ледовитый океан, взгляда, вышел на середину кабинета.
Он ни словом не обмолвился со мной о том разговоре, который происходил здесь же два часа назад. Он не напомнил мне о нем ни взглядом, ни жестом — за что я и был ему весьма благодарен.
Затем начальник снова прошел за свой большой стол и уселся в кресло.
— Джентльмены! — Его голос был так же холоден и тверд. — Вы в скором времени закончите академию. На старших курсах некоторые учащиеся нашего учебного заведения получают особые задания. Это часть их профессиональной подготовки. Я хочу напомнить, что особые задания дают вам и некоторые уникальные возможности.
Уникальные возможности! Я даже удивился, услышав такие слова. Я ничем не проявил своих эмоций. Но стоявший рядом со мной Эсков затаил дыхание. Начальник продолжил свою речь:
