Почти шарообразное тело его опиралось, точно на треножник, на две ноги, похожие на лапки лягушки, и на длинный толстый хвост, а в передних конечностях, представлявших грубую карикатуру на человеческую руку, — как лапка лягушки. — животное держало длинное костяное копье с медным наконечником. Существо было разноцветным: голова, руки и ноги — пурпурные; кожа висела на нем свободно, словно одежда, и имела фосфорно-серый оттенок. Существо стояло, как будто ослепленное светом.
Потом неведомый обитатель глубин заморгал глазами, открыл их и, заслонившись свободной рукой от света, открыл рот и испустил крик, почти такой же членораздельный, как человеческая речь, проникший даже сквозь стальную оболочку и резиновую обивку шара. Как можно кричать, не имея легких, — Эльстэд не берется объяснить. Затем существо боком удалилось из полосы света в окружавшую его таинственную тьму, и Эльстэд скорее почувствовал, чем увидел, что оно приближается к нему.
Вообразив, что его привлекает свет, Эльстэд выключил ток. В следующее мгновение что-то зашлепало но стали, и шар покачнулся.
Затем крик повторился, и Эльстэду показалось, что ему вторило отдаленное эхо. Опять началось шлепанье по наружной оболочке, и Шар закачался и скрипнул, ударившись о вал, на который был накручен канат. Эльстэд, стоя в темноте, вглядывался в вечный мрак бездны и вскоре разглядел в отдалении очень смутно рисовавшиеся другие фосфоресцирующие получеловеческие силуэты, спешившие к шару.
Еле сознавая, что он делает, он начал нащупывать на стенах своей качавшейся тюрьмы выключатель наружной лампы, но нечаянно напал на углубление в подушках, где находилась кнопка ого собственной маленькой лампочки. В этот момент шар покачнулся, и Эльстэд упал; он услыхал звуки, похожие на возгласы удивления, и, когда встал на ноги, увидел две пары выпуклых, точно посаженных на стержни глаз, глядевших внутрь через окно; в них отражался свет лампы.
Мгновение спустя чьи-то руки энергично задвигались по стальной оболочке шара, и Эльстэд услыхал ужасный для него, в его положении, звук ударов по стальной крышке, защищавшей часовой механизм. От этого звука мороз пробежал по коже: ведь если этим необычайным существам удастся испортить механизм, Эльстэду уже никогда не вернуться назад! Не успел он подумать об этом, как шар сильно качнулся; Эльстэд потушил лампочку, освещавшую внутренность шара, и зажег большой фонарь, находившийся в отдельной камере, который тотчас отбросил луч в воду. Дно океана и человекоподобные существа исчезли, и только две рыбки вдруг промелькнули, преследуя друг друга, мимо окна.
Эльстэд подумал, что странные обитатели морских глубин разорвали канат, и что он спасен. Он мчался вверх вое быстрее и быстрее, как вдруг шар остановился, и резкий толчок подбросил Эльстэда к мягкому потолку его тюрьмы. В течение, быть может, полминуты Эльстэд от удивления не мог собраться с мыслями.
Затем он почувствовал, что шар медленно вращается и раскачивается; кроме того, ему показалось, что его кто-то тащит по воде. Ему удалось, прижавшись к самому окну, силой тяжести своего тела перевернуть шар, но он смог увидеть только бледный луч своей лампы, слабо освещавшей мрак. Ему пришло в голову, что он будет видеть лучше, если выключит свет и даст своим глазам привыкнуть к темноте. И это оказалось правильным.
Через несколько минут бархатистый мрак превратился в прозрачную темноту, и тогда Эльстэд увидел далеко внизу передвигавшиеся фигуры, смутные, как в зодиакальном свете[4] в летнюю ночь в Англии. Эльстэд решил, что эти существа отвязали его канат и волокли шар по дну океана.
Потом он заметил что-то, неясно видневшееся там, далеко, на волнообразной подводной равнине, — широкий горизонт, озаренный бледным светом, простиравшимся во все стороны, куда Эльстэд только мог кинуть взгляд из своего маленького окошка… Шар двигался очень медленно; неясное сияние начало постепенно сгущаться и принимать более определенные формы.
Было уже почти пять часов, когда Эльстэд очутился в этом освещенном пространстве. Ему удалось различить нечто похожее на улицы и дома, сгруппированные вокруг обширного строения без крыши, напоминавшего причудливое изображение полуразрушенного храма. Все это расстилалось под ним, точно на географической карте. Дома имели только стены, без крыш; они были сделаны, как Эльстэд позднее заметил, из фосфоресцирующих костей, и весь город казался выстроенным из отраженного в воде лунного света.
В углублениях внутри города виднелись водоросли и морские лилии, раскачивавшиеся, точно деревья, и размахивавшие своими щупальцами, а высокие, стройные, прозрачные, как стекло, губки вздымались вверх, точно блестящие минареты или сотканные из бледного света цветы. На открытых площадях Эльстэд заметил какое-то движение — как будто толпы народа; но он находился слишком высоко, чтобы различить отдельные лица в этой толпе.
Затем шар медленно подтянули вниз, и детали города начали вырисовываться яснее.
Эльстэд увидел, что контуры туманных зданий окаймлены, точно бусами, рядами каких-то круглых предметов; он заметил также, что в нескольких местах, внизу, па широких открытых площадях, находились какие-то сооружения, очертаниями напоминавшие обросшие раковинами суда.
Медленно, но неуклонно шар опускался вниз, и силуэты под ним становились более ясными, легко различимыми. Шар притягивали к большому строению посреди города, и Эльстэд иногда мельком видел толпу существ, тянувших канат. Странные сооружения на площадях были усеяны жестикулировавшей и разглядывавшей шар толпой. Внезапно перед взором Эльстэда бесшумно поднялись стены большого здания и скрыли город.
Что за странные стены, составленные из пропитанных водой бревен, скрученной проволоки, осколков железа и меди и человеческих костей и черепов! Черепа были расположены по всему зданию зигзагами, спиралями, фантастическими изгибами; множество мелких серебристых рыбок, играя, пряталось в них и выплывало из глазных впадин.
Вдруг Эльстэд услышал сдержанные крики, шум, похожий на громкий звук рога, вскоре сменившийся звуками какого-то фантастического пения. Шар погружался все ниже, мимо огромных заостренных кверху окон; наконец, он остановился посреди здания, на возвышении, напоминавшем что-то вроде алтаря.
Теперь, находясь на одном уровне с ними, Эльстэд мог ясно разглядеть странных обитателей бездны. К своему удивлению, Эльстэд заметил, что они все склонились перед шаром, нее, кроме одного, одетого в платье из рыбьей чешуи, с блестящей диадемой на голове, — он все время открывал и закрывал свой огромный, как у пресмыкающегося, рот, точно управляя пением молящихся.
