Прогуливаясь по первому ярусу, я восхищалась дизайном.
Талантливый мастер, сочетал лепнину и дубовые панели, резные с золотом анфилады и мраморные арки. Церковные витражи и гобелены со сценами кровавых битв. Было жаль, топтать подошвами кед, прекрасную напольную мозаику. Атмосфера первого яруса была преисполнена величия и вселяла уважение. От окружающего меня великолепия, кружилась голова.
В голове все время крутилась мысль. — Такое ощущение, что я попала в палаццо Альтемпс. Не хватает только театра.
Спустившись по ступенькам, я проскочила второй ярус, и сразу отправилась вниз, продолжив свою экскурсию.
— Приятная атмосфера, приглушенный свет, располагающая обстановка.
Мне понравился конкорд «Алонзо».
Глаза начали слипаться, меня слегка пошатывало.
— Что происходит?
Взглянув на часы, я увидела, что гуляла по «Алонзо», три часа. Придерживаясь за настенные поручни, я направилась к лифту. Очень хотелось спать.
Зевая, я открывала дверь в свою каюту.
* * *
«Бортовой дневник Марии Штерн».
Первые сутки полета. Сплю в своей каюте, просыпаюсь только от звуков таймера, чтобы принять таблетку.
Вторые сутки полета. Встретила пару из космопорта.
Вечером играли в триктрак. Принимаю таблетки. Мало ем.
С 3 по 20 день полета.
Принимаю таблетки. По-прежнему мало ем. Начался легкий тремор конечностей. Самочувствие в норме. Каждый день общаюсь с Ритой и Грегом, по вечерам играем в триктрак в общей каюте.
Оказалось, они владельцы отеля на Тиаре. Рассказали, что планета, в будущем, превосходный курорт. Показывали слайды. Планета очень красивая. Хочу увидеть ее вживую.
С 21 по 30 день полета.
Принимаю таблетки. Я осунулась от недоедания. Общалась с родителями по «Корике». Предупредили, что до конца полета связи не будет.
31 день полета.
Принимаю таблетки. Началась тошнота с приступами рвоты.
Не могу есть. Целый день сплю. Рита с Грегом звали играть в триктрак. Не пошла.
32 день полета.
Принимаю таблетки. К тошноте и рвоте прибавилось кровотечение. Плохо слышу. Сходила в больничный отсек.
Врач, который меня осматривал, сказал, что все нормально.
Реакция, была такой же, как у врача космпорта!
К таблеткам, добавили каждодневные инъекции. Названия мне не говорят, хотя, я спрашиваю.
С 33 по 45 день полета.
Принимаю таблетки, каждый вечер, приходит судовой врач.
Вводит мне инъекции. Тошнота и кровотечения прошли, слух вернулся. Появилась сонливость. Большую часть времени, провожу в своей каюте.
Рита с Грегом бьют тревогу. Судовой врач, убеждает их, что все нормально. По-прежнему мало ем.
С 46 по 47 день полета.
Сократила прием таблеток, до одной в сутки. Каждый вечер, приходит судовой врач. Вводит мне инъекции.
К тремору от недоедания, прибавилось головокружения.
Вернулся аппетит.
С 48 по 49 день полета.
Не принимала таблетки. Чувствую себя хорошо. Аппетит отличный. Блокирую дверь, чтобы не вошел судовой врач. Наблюдаю за космосом. Головокружение и тремор прошли, не уверена, что это связано с едой.
50 день полета.
Не принимала таблетки. Аппетит в норме.
Во второй половине дня, меня опять накрыла волна жара. Приступ, такой же, как в комнате ожидания. Не знаю, сколько провела в таком состоянии. Со мной разговаривает корабль. Кажется, я брежу. Приходил стюард, рассказал, что командир потерял управление СВН. Вызвал ко мне врача.
Судовой врач, ввел мне инъекцию, приказал принимать таблетки, как и раньше. Откуда он узнал, что я их не пила?
С 51 по 55 день полета.
Принимаю таблетки. Аппетит пропал. Кажется, что судовой врач, за мной следит.
Началось нарушение аффекта, проявилась ангедония. Перестала выходить из каюты. Два дня, отказывалась от еды. Судовой врач, начал вводить мне кломипрамин.
С 55 по 59 день полета.
Принимаю таблетки. Врач приходит каждый вечер, в девять часов.
Почти все время сплю. Не ем. Перевели на трубочное питание.
Рита с Грегом навещают меня каждый день. Иногда приходит стюард, наконец-то спросила, как его зовут. Играем с Девидом в подкидного.
60 день полета.
Рита помогает мне, собирать вещи. Нашла мои таблетки.
Их, осталось не меньше половина тюбика.
Вошли в атмосферу Тиары. Скоро я увижу бабушку с дедушкой.
* * *
Конкорд приземлился.
На выходе из здания космпорта, меня ждал дедушка. Взмахнув руками, я побежала к Саше. После радостного приветствия, мы сели в карт. По дороге я увлеченно разглядывала пейзаж.
— Вот и твоя комната. Мы ее как на Земле, обставили. Нравится?
Я огляделась. Вдоль стен, стеллажи с книгами, флаг веселого Роджера, над кроватью. Деревянный стол с горой тетрадок, на этот раз, аккуратно сложенных. Большое зеленое кожаное кресло, перед столом. Красный пушистый ковер под ногами. Действительно, как дома.
— Очень нравится, спасибо дедуль. А где бабушка?
— Она сейчас в лаборатории, петрографией занимается. Эти идиоты, опять перепутали даты, и потребовала отчет о новых породах к двадцать девятому. Как можно требовать отчет, образцы, только вчера доставили. Вот мы и кинули жребий, кто сидит в лаборатории, а кто тебя едет встречать. Ну, пойдем, я тебе тут все покажу.
Мы вышли из комнаты, дедушка устроил мне экскурсию по дому. Небольшой коттедж, с большими окнами. Мало мебели и много света. Выглядит уютно, но не обжито.
— Что скажешь?
— Уютно, но выглядит… — я замялась, подбирая слова.
Дедушка улыбнулся и ответил за меня.
— Немного, не жилым? — я кивнула. — Понимаешь, мы большую часть времени проводим с породами и минералами в лаборатории. Сюда только поспать приходим. Поэтому… Ты уж извини. — он развел руками и виновато посмотрел на меня.
— Ну что ты, все просто замечательно.
— Ну, вот и отлично. Тогда пойдем, осмотрим, это райский уголок. — и подмигнув, направился к выходу. Я последовала за ним.
Вечером, мы собрались на кухне.
— Ты представляешь, она всю поездку провела, с открытым ртом. Как села в карт, открыла рот и все, ни гугу. — дедушка изобразил, мой открытый от изумления рот. Бабушка прыснув, рассмеялась. Я немного покраснела от смущения.
— Дорогая, тут первое время, со всеми так. Привыкнешь. Кстати, много членистоногих залетело в твой открытый рот? Может тебя ужином не кормить? — лукаво посмотрев на меня, спросила бабушка. Дедушка подошел к ней и приобняв за талию, стащил дольку огурца.
— Перестань кусочничать, ужин скоро будет готов. — она хлопнула его по руке, которая тянулась за очередной долькой.
