— Ну, а вам, очевидно, в предстоящем задании уготована роль приносящего удачу талисмана? — ехидно спросил комиссар.
Джерри вяло пожал плечами:
— Не думаю, что это сработает, сэр. Мое везение не распространяется на других. Необходимо, чтобы я был персонально заинтересован.
— Но, если вы так удачливы, почему бы не попытать счастья на планете типа Вегаса с его высокоразвитой индустрией развлечений, включающей игорный бизнес? Вы бы легко сорвали банк в любом казино.
Родс, соглашаясь, кивнул.
— Благодарю за совет, сэр, но так уж вышло, что на Вегасе я считаюсь персоной нон грата. Хотя дело даже не в этом. Видите ли, когда человеку во всем сопутствует удача, он не испытывает особой потребности в деньгах. Он и так получает все, что пожелает.
— Как это? — подозрительно нахмурился Метакса.
— Ну-у… — Джерри задумался. — А черт его знает. Как-то само собой все образуется, сэр.
Комиссар издал странный горловой звук и не глядя запустил обе руки в ящик стола, откуда извлек пузатую бутыль темного стекла и несколько стопок.
— Кто-нибудь желает отведать этой превосходной денебианской текилы? — спросил он, судя по тону вовсе не рассчитывая на положительный ответ.
— Немного рановато для меня, — вежливо отклонил предложение доктор Хорстен.
Остальные, исключая Элен, будучи наслышаны о своеобразных пристрастиях шефа «секции джи» в отношении спиртного, тоже отказались. Метакса вздохнул и наполнил до краев одну из стопок.
Элен завладела ею на долю секунды раньше ошеломленного комиссара и осушила крепчайший напиток с такой скоростью, словно это был фруктовый сок.
— У-ум! — выдохнула она с нескрываемым удовольствием. — Хорошо пошла!
— Хорошо пошла, — тупо повторил Метакса, с изумлением глядя на опустевшую стопку. — Первый раз слышу, чтобы кто-нибудь так отзывался о моей текиле! — Он перевел взгляд на стоящее рядом с ним миниатюрное существо в детском нарядном платьице и потряс головой. Комиссар выглядел совершенно выбитым из колеи и даже не вспомнил о том, что сам остался без выпивки.
— Ладно, леди и джентльмены, — произнес он после длительной паузы, — давайте наконец перейдем к делу, хотя мой оптимизм по поводу успеха вашего задания убывает с каждой минутой. Кто-нибудь из вас слышал о планете под названием Фьоренца?
Дорн Хорстен многозначительно откашлялся:
— Несколько лет назад я побывал там на научной конференции, посвященной проблемам изучения таллофитов. Хотя в то время я мало интересовался общественными институтами планеты, у меня сложилось о ней впечатление как о довольно благополучном мире, движущемся по пути прогресса.
— Увы, недостаточно быстро, доктор Хорстен. Фьоренцу колонизировали сравнительно недавно. Большую часть населения составляют уроженцы Авалона, заселенного, в свою очередь, выходцами из Италии. По статусу Фьоренца все еще принадлежит к Пограничным мирам, где людям, казалось бы, открывается полный простор для развития инициативы и свободной конкуренции. К сожалению, дело обстоит не совсем так.
— И нам предстоит, — подхватила Элен неожиданно серьезным и взрослым голосом, — свергнуть прогнивший консервативный режим и привести к власти прогрессивно мыслящую оппозицию?
Росс Метакса хмуро покачал головой:
— Нет. Как раз наоборот. Оппозиционное подпольное движение на Фьоренце вот уже долгие годы досаждает Первому Синьору и возглавляемому им правительству. Подпольщики действуют исключительно скрытно и изощренно. Борьба с ними отвлекает столько сил и средств, что это неизбежно сказывается на нормальном развитии общества. Проще говоря, именно диссиденты служат главным тормозом на пути планеты к прогрессу.
Хорстен пальцем поправил пенсне и задумался.
— У «секции джи» имеется постоянный резидент на Фьоренце, сэр? — спросил он.
— Имелся до недавнего времени. Старый служака по фамилии Бульшан. Он получил вызов от фьорентийца и был застрелен на дуэли.
Все четверо уставились на комиссара. Тот смущенно заерзал в кресле под их недоуменными взглядами:
— Я ведь, кажется, уже упоминал, что Фьоренца относится к Пограничным мирам? Так вот, там сложилась совершенно уникальная система правил и обычаев, связанных с самообороной. Нечто подобное, насколько мне известно, существовало только в древних Соединенных Штатах во времена освоения пограничных территорий. Быть может, кому-то из вас известен старый афоризм: «Все люди равны от рождения. Бог и мистер Кольт создали их такими»?
Зорро Хуарес пошевелился:
— Вы хотите сказать, что они там все разгуливают вооруженными?
— Полагаю, так оно и есть. Фьорентийский джентльмен всегда готов защитить свою честь. Подчеркиваю, всегда! И такое положение вещей иногда приводит к весьма необычным осложнениям. В политике, например.
— Нельзя ли прояснить последний пункт, сэр? — неожиданно заинтересовался Джерри Родс.
И без того хмурая физиономия комиссара совсем помрачнела.
— Согласно их Дуэльному кодексу, единственными гражданами планеты, которых запрещено вызывать, являются Первый Синьор и девять других членов его кабинета. Загвоздка в том, что на время выборов запрет отменяется. Разумеется, действие кодекса распространяется только на полноправных граждан планеты. Считается, видимо, что преступники и другие подонки общества априори лишены чести и права ее защищать.
— Выходит, во время избирательной кампании политические противники могут вызывать друг друга на дуэль, если кто-то из них сочтет себя оскорбленным? — уточнил Родс.
— Выходит, так, — подтвердил Метакса. — Мания фьорентийцев драться по малейшему поводу — это одна из причин, по которым ни одному из резидентов «секции джи» не удается закрепиться на планете на сколько-нибудь продолжительный срок. Чтобы постигнуть все тонкости Дуэльного кодекса, требуется время. Любой непосвященный неизбежно нарывается на вызов, не прожив на Фьоренце и недели. А вы сами понимаете, что даже лучшие из наших агентов не могут всегда выигрывать.
— Интересные у них порядки, — задумчиво произнес Хуарес. — Получается, во время выборов любой из кандидатов может вызвать Первого Синьора или другого соперника, в результате чего высшие посты в государстве достанутся тем, кто более метко стреляет или сможет быстрее выхватить оружие?
— Вы прекрасно сформулировали мою мысль, — сухо заметил комиссар.
— Но как же мы можем поддерживать такую политическую систему?! — ужаснулась Элен.
Метакса смерил ее фигурку ледяным взглядом:
— Не приписывайте «секции джи» большего, чем она заслуживает. Мы заинтересованы в ускорении прогресса — и только. Общественно-экономическое устройство, религия и прочие институты того или иного мира нас не касаются до тех пор, пока система срабатывает. В этом плане к Фьоренце у нас претензий нет. Там все в порядке, если не считать проклятых диссидентов, которые постоянно вставляют палки в колеса. — Он еще раз поочередно оглядел сидящую перед ним четверку: — По неизвестным мне причинам власти Фьоренцы до сих пор не сумели ликвидировать подполье. Рискну предположить, что обычные полицейские методы малоэффективны в сложившемся противостоянии. Но у вас ведь особые таланты, вот и воспользуйтесь ими! — усмехнулся комиссар и добавил с откровенной издевкой: — Если, конечно, сумеете.
