Ходжиакбар Шайхов - Песни Дархана

* * *

Говоря языком древних восточных поэтов, "ангел вдохновения продолжал держать в своих объятиях" Кадыр-бахши. Страдания Алпамыша зажгли на его глазах слезы. О слушателях и говорить нечего: мертвая тишина царила вокруг, тишина, которая лучше любых слов говорит о том, какую власть над человеческими сердцами имеет настоящее искусство.

И только когда кончился дастан, холмы и лужайка огласились аплодисментами, криками: "Молодец, Кадырбай!" Певец, положив на ковер свою домбру, вытирал вспотевший лоб платком, грудь его тяжело вздымалась.

Именно в этот момент Санджар, не найдя деда, подлетел к отцу, который в числе других всадников участвовал в улаке:

- Папа, я видел "тарелку"! Долговязый с Марса вылечил нашу бабушку! Бабушка выздоровела! А потом он взял меня за руку, и я полетел с ним по небу!

- Успокойся, сынок. Иди ко мне.

Оторвав мальчика от земли, отец посадил его к себе на лошадь. Но так как Санджар продолжал кричать, отец, достав конфету, протянул ее сыну:

- Не болтай глупостей! Бегаешь целый день, вот и перегрелся, а теперь тут сказки рассказываешь!

Санджар хотел было возразить, но большая шоколадная конфета пахла так вкусно, а он любил сладкое больше всего на свете и потому на некоторое время забыл обо всем. Когда же вспомнил о своем новом друге, то нигде его не нашел, только на вершине тюбетейкообразной горы опять дымилось белое облако, скрыв и "тарелку", и гостей с другой планеты.

Санджар, сидя на лошади, видел, как поднялось белое облако и, все уменьшаясь в размерах, взмыла в небо плоская ракета, все больше становясь похожей на звезду.

Начинался второй тур улака, всадники опять строились, горяча коней, а зрители усаживались поудобнее, чтобы видеть своих любимцев, подбадривать их криками и возгласами.

Космонавты покидали пределы Солнечной системы.

- Как ты думаешь, что это было? - спросил один из них, обращаясь к своему коллеге.

- Не знаю. Помнится, кто-то из стариков говорил, что когда-то такое было и у нас, но потом Совет Безопасности запретил: слишком много эмоций уходило напрасно.

- Как они это называют? Дастаны? А знаешь, - после долгой паузы проговорил он вновь, - когда я стоял там, подключенный к их восприятию, я чувствовал себя так, словно меня обмывают волны уэррополя, нет, гораздо лучше! Определенно, в этих дастанах что-то есть!

- Да, что-то в них есть, - согласился второй космонавт. - Но пусть об этом выскажет свое мнение Совет Безопасности.

* * *

А на Земле возле одного из горных кишлаков все продолжался шумный и веселый праздник навруз-байрам - праздник первого дня весны.