Теперь началась космическая эра, и все возвратилось на круги своя. Марс - что там творится! А Луна - вечный спутник влюбленных - она скоро превратится в свалку, благо там нет микроорганизмов, способных утилизировать наша отходы. Дикость!
Везем туда все, тратим силы, средства, а потом, выбрасываем. Земля - как бы наш дом, тут, слава богу, навели относительный порядок. Но ведь и Солнечная система это тоже наш дом!
С какими проектами выходят и куда! Прямо в Ассамблею Объединенных Наций. Несколько термоядерных взрывов - и пожалуйста: у нас целых две Луны! Мелочиться никто не желает. Интеллигентная очистка атмосферы Венеры - это же возня на два-три столетия. Даешь сейчас! Немедленно! Завтра же! И тогда уже нынешнее поколение жителей Земли будет жить при...
Как-то читал Салтыкова-Щедрина "Историю одного города". Удивительный был человек... Цитирую: " Нет ничего опаснее, как воображение прохвоста, не сдерживаемого уздой и не угрожаемого непрерывным представлением о возможности наказания на теле. Однажды возбужденное оно сбрасывает с себя всякое иго действительности и начинает рисовать своему обладателю предприятия самые грандиозные. Погасить солнце, провертеть в земле дыру, через которую можно было бы наблюдать за тем, что делается в аду - вот единственные цели, которые истиный прохвост признает достойными своих усилий".
Каково? Ведь писано два века назад, но актуально, до изумления. Не более как два месяца назад был ознакомлен с проектом, по которому Плутон должен стать вторым Солнцем. Бред? А вот представьте себе!
Я считаю главной задачей нашего отдела борьбу с безответственностью во всех ее проявлениях. Прохвосты были, есть и будут всегда, и дело не в том, что они чего-то хотят. Хотеть не вредно. Дело в том, что они хотят этого немедленно, сейчас, и не хотят думать о последствиях. Чтобы еще нынешнее поколение поставить на грань чего-нибудь наподобие ядерной войны или раз рушения озонового слоя Земли...
Уж очень часто в последнее время мои расследования заканчиваются констатацией того факта, что благими намерениями вымощена дорога в ад.
Вернемся все же к нашим баранам. Они в папке, а куда я ее засунул, кстати?..
Я взялся за поиски спустя рукава, но потом как-то втянулся. В конце концов, основательно прочесав местность, я таки нашел ее - она лежала в том самом кресле, где я сидел перед тем, как начать пояски. Я положил папку перед собой на стол, но в таком положении она мне не понравилась. Она не гармонировала со всем прочим содержимым поверхности этого стола, и тогда я очистил его дотла. Стол был "под дуб" - зря что ли они старались!
В этот момент явился мой сын Владимир. Просто удивительно, как быстро растут дети... и начинают приходить. В противоположность тому, что до этого приходим мы, а они нас ждут.
- Ну, что, папец, - сказал сын, - как дела?
- Какие там дела - делишки... Кстати, добрый вечер.
- Добрый-то он добрый, а кушать все равно хочется.
- Где был?
- Был?.. Где я был. Да, везде был, где только ни ступала нога человека.
Вот такой у меня сын. Нет, чтобы родному отцу рассказать, как он доблестно сдавал экзамен по ядерным двигательным установкам за третий курс, он острит с уклоном в хамство.
- Как сдал?
- Средне. Опять этот Жерковский ко мне придирается... Слушай, ты ведь знаешь Жерковского, поговори с ним, пусть примет экзамен по-человечески!
- По-человечески - это как?
- А так. Я в конце концов, не в звездные капитаны готовлюсь.
- На кого же ты готовишься, чадо милое, невинно убиенное?
- Я планетолог, - сказал он с гордостью.
- Да? А вот ты знаешь, у меня в деле тоже фигурирует один планетолог...
Дальше разговор продолжался в том же духе. но я поддерживал его уже автоматически. Потому что в моей голове неожиданно столкнулись два факта. Первое: Сомов-два был планетолог, причем это был единственный член экспедиции, не имевший второй специальности. А Сомов-один был как раз специалистом по ядерным двигательным установкам. И второе: Сомов-один был в тяжелом состоянии еще до аварии. Во всяком случае, именно этот вывод следовал из того, что мне сообщил мистер Хитачи.
Я быстренько закруглил разговор с сыном назиданием о том, что не следует использовать служебное положение отца в мелких корыстных целях, и рысью помчался в кабинет. Там я включил кристаллофон я еще раз прослушал беседу с Хитачи.
Н-да... Интересно, но малопродуктивно. А самое главное, что проверить теперь ничего нельзя. Вавилов наверняка уже... Стоп! В заключении комиссии совершенно отчетливо выражено мнение, что утилизация "Вавилова" нецелесообразна. А это значит... Это значит, что вряд ли кто-либо осмелился своей властью принять такое решение. Первое: это хлопотно я требует затрат. Второе: не успели! Теперь дело на доследовании, и нарушение статус-кво чревато... Так вот где собака зарыта! Они не пришли к консенсусу, и кто-то таким вот образом предупредил желающих заняться утилизацией, что, если последние решат ею заняться, это будет расценено как покушение на авторитет и квалификацию комиссии... А у комиссии были сомнения!.. Они были, и разногласия были. Кое-кого из членов комиссии - Жерковского, например, - я знаю лично. Это зубры - они ничего не делают просто так. Таким образом "Вавилов", вернее то, что от него осталось, сейчас спокойненько дрейфует себе... Куда? А если его скорость больше третьей космической? Тогда он мог улететь... Далеко, в общем, мог. В неведомые дали.
А может быть кто-то этого и добивался? Ибо в процессе утилизации могло что-то выясниться, что выясниться не должно! А?! Ну и ну-у!..
...Нет, это вряд ли. Члены-то не из одной колоды. И люди, в общем, приличные. А это ведь сговор, притом единодушный, поскольку выводы комиссии либо утверждаются консенсусом, либо должно присутствовать особое мнение. А его нет!.. Очень маловероятно...
Я сделал запрос по личному коду в информационное бюро управления и принялся, в ожидании ответа, листать приложение к заключению. Разумеется, я мало что там понял - какие-то миллибэры, защитные экраны и вторые переборки приборного отсека. Надо будет все же проконсультироваться.
Ну, хорошо, оставим это. Я, конечно, буду настаивать на повторной технической экспертизе, шеф, конечно, выпучит глаза, будет требовать веских оснований, каковых у меня пока нет. И, возможно, не будет. Вообще - это длинная история... И, кстати, это не мое дело. Мое дело - люди...
...Да, люди. Люди на блюде...
Но на экспертизе я настаивать буду. Если она еще возможна.
Теперь люди. Первое и главное: непосредственные участники. Их трое. Свеаборг, Калуца и Сомов. Свеаборга на Земле нет - я выяснял. Калуца сидит в своем институте. А вот где Сомов?
