Следовательно, если я не оставлю после себя потомства, грандиозные усилия многих поколений моих предков окажутся тщетными, поскольку завершатся тупиком.
Впрочем, это лишь одна сторона проблемы, размышлял я, в десятый раз подходя к воротам Базы и поворачивая обратно.
Для чего вообще существует все, что я вижу вокруг себя? В чем состоит лично мое предназначение? Что считать хорошим или плохим, правильным или неправильным? Ужели для мира так ценны, в конечном счете, моя учеба, мои стремления и взгляды, мое положение в обществе? Да чушь собачья!
Но пока жизнь продолжается, всегда остается возможность докопаться до истины и досконально разобраться во всем. Что касается меня, то я должен четко понять, ради чего пришел в этот мир и что оставлю в нем после себя.
И я вспомнил, как все начиналось, почему я вступил в состязание за право быть космическим Колумбом. Первая причина — мое страстное желание. Вторая, пожалуй, заключается в том, что я всегда считал себя настоящим мужчиной, ощущал непреодолимую внутреннюю потребность и потенциальные способности к осуществлению столь трудного, но важного прорыва, знаменующего начало эры межпланетных путешествий. В личной жизни, как мне казалось, все обстоит просто замечательно. Наверное, столь безоговорочная уверенность — результат юношеского самомнения, но она во многом способствовала формированию моей личности и являлась ее неотъемлемой, коренной составляющей. Не мог же я, искренне ощущая, что все идет прекрасно и достойно, начать разубеждать себя в этом.
Так или иначе, я добился своего — мне доверили осуществить первый полет на Луну. Не может смысл человеческой жизни сводиться только к воспроизведению. Жизнь — это прежде всего цепь достижений и свершений. Человечество неудержимо рвется к прогрессу, преодолевая преграду за преградой. И во все времена находились те, кто готов был совершить невозможное, и не важно, оставили они потомство или нет. Вот и мне довелось жить в переломный момент, и мне выпал жребий преодолеть барьер. Разве это не важнее детей?
С другой стороны — зачем себя обманывать? — любой из оставшейся четверки молодых людей выполнил бы миссию ничуть не хуже меня. Случись что с этим кораблем, построили бы следующий.
Важно не то, что в данной ситуации остро нуждались именно во мне. Главное, что я этого очень хотел.
Помахав рукой охранникам, я наконец вошел в ворота, уверенный, что выбрал свой путь...
К полковнику Грейвесу на следующее утро я шел словно на казнь. Язык еле ворочался, и весь мой вид выражал такое отчаяние, что на меня было жалко смотреть. С неподдельным интересом поглядев на мое измученное лицо, командующий предложил сесть.
— Все оказалось не так просто, Менгилд?
— Да, сэр, — печально ответил я. — Тем не менее я принял тщательно взвешенное и обдуманное решение.
Грейвес ждал.
— Я решил... Возможно, я не раз пожалею об этом потом, но я решил... отказаться от полета.
— Хм-м. Причина в угрозе бесплодия?
— Да, сэр.
— Надо понимать, юная леди сказала «нет»?
Я вытер платком вспотевшее лицо и пожал плечами.
— Вы угадали. Но дело не в ней. Я размышлял всю ночь, и это лично мое решение: чести полететь на Луну я предпочел счастье отцовства.
Грейвес медленно покачался в кресле.
— Я думаю, Менгилд, вы знаете, что такое искусственное осеменение? Вы могли бы стать отцом, предварительно сделавшись донором, еще до полета.
— Представляю себе, — пробормотал я. — Буду бегать потом с этой пробиркой, предлагая себя в мужья.
— Согласен, такая перспектива выглядит не слишком романтично. Но ведь есть женщины, которые согласны на такой вариант. Не забывайте, Менгилд, что станете героем, величайшим героем всех времен.
— Хорошо, допустим, это сработает, — с сомнением в голосе произнес я. — Допустим, я встречу такую женщину, женюсь на ней, ее искусственно оплодотворят, и я стану отцом. А если будет выкидыш? Или роды пройдут неудачно? Замороженные сперматозоиды жизнеспособны год, ну максимум два. Может получиться так, что в результате я навсегда лишусь возможности стать отцом. В общем, я решил отказаться от полета.
Полковник поднялся.
— Ну что ж, дело ваше, дело ваше... Я пытался вас переубедить, потому что, откровенно говоря, мы на вас очень рассчитывали. Пусть незначительно, но вы все-таки превосходите остальных. А для нас очень важно, чтобы корабль долетел до Луны и благополучно вернулся.
Собственно, на этом разговор и окончился. Миссию поручили следующему по списку, то есть Брешу, и он, естественно, не возражал. Когда ему сообщили о проблеме, он лишь посмеялся. После предложенного двадцатичетырехчасового раздумья он подтвердил свое согласие.
Старт был назначен через три недели. Бреш без проблем слетал на Луну и благополучно вернулся. Его встретили как величайшего героя и устроили сногсшибательный прием.
С тех пор День Паула Бреша ежегодно отмечается во всех уголках Солнечной системы. Вот почему сегодня сюда со всех сторон слетелись репортеры, жаждущие собственными глазами во всех подробностях увидеть грядущий грандиозный праздник.
Вот, собственно, и все. Больше, пожалуй, нечего и добавить.
Хотя... Вам ведь наверняка интересно, как впоследствии сложилась моя судьба.
Как вам известно, с Ирен мы так и не поженились, а год спустя я оформил брак с Френси. Примерно в то же время мне предложили возглавить группу по техническому обслуживанию космических кораблей. Так что, как видите, и я вносил свой вклад в освоение космоса. В общем, я считаю, что неплохо прожил свою жизнь, и мое имя, кстати, тоже вошло в историю — как командира наземной команды. Теперь, естественно, я уже на пенсии.
Конечно, жаль, что в молодости мне так и не удалось совершить полет. А теперь я уже слишком стар и из-за проблем с сердцем не рискну подняться на борт даже самого фешенебельного пассажирского лайнера.
Не то что Паул Бреш. Мало того что он совершил первый в истории полет на Луну, ему также посчастливилось в составе второй исследовательской группы побывать на Марсе. Дальнейшая его судьба мне, к сожалению, неизвестна.
Ну а я... У меня есть сын Давид. Он живет с женой в Новом Квебеке на Марсе. Моя дочь Анна поселилась со своей семьей на Ганимеде, а вторая дочь, Милдред, и ее семья живут на Титане.
О да, чуть не забыл. На прошлой неделе я получил известие, что мой родной внук Аарон с женой Филис отправились на звездолете с Плутона к созвездию Центавра. Полет, как говорят, продлится около тридцати лет, так что за это время меня, вероятно, осчастливят правнуком.
Вот и вся моя история. Я так и не стал новым Колумбом, но роль отца семейства выполнил с честью. У Паула Бреша завтра знаменательный день. Я же праздную свой миллениум.
