— А как она объяснит, что после её визитов эти парни стали трупами?
— Зачем ей это объяснять? Вы, скажет, полиция, вы и объясняйте. А доказать-то мы пока ничего не можем, тем более в случаях с Олденом и Броуди. Ну, были, скажет, они у меня и ушли. Куда — не знаю, ищите. Разве запрещено принимать гостей?
— Да, вы правы, капитан. Но как же теперь быть? Ведь она ещё кого-нибудь ухлопает. Надо, по крайней мере, установить за ней наблюдение.
— Вот с этим я согласен.
После того как стемнело и на улицах зажглись весёлые огни реклам, Мари вышла на прогулку и не спеша направилась вдоль бульвара. Ей и в голову не приходило, что следом за ней, шагах в десяти, идут два сотрудника полиции.
Фарелл и Грин ничем не отличались от остальных прохожих и, растворившись среди них, были неуязвимы для глаз Мари. Но зато она ни на миг не исчезала из их поля зрения. Впрочем, эта слежка не особенно утомляла молодых инспекторов: приглядывать за красоткой было одно удовольствие. Её восхитительные бёдра соблазнительно покачивались при ходьбе, и это обстоятельство лишь усиливало любовь полицейских в своей профессии.
Для Мари не было секрета в том, что она привлекает внимание проходящих мимо мужчин. Их горячие взоры буквально прилипали к заманчивым формам её юного тела. А некоторых она ещё и поддразнивала, даря многообещающие улыбки.
— Эй, крошка, как дела? — Какой-то пижон с широченными плечами взял Мари за локоть. — У меня сегодня свободный вечер, не хочешь ли провести его со мной?
— Разве мы с тобой знакомы, птенчик?
— Нет, конечно, но стоит ли тратить время на пустяки? Мой дед был итальянцем, это тебе о чём-нибудь говорит? Во мне течёт горячая кровь. Если хочешь, поехали ко мне.
— Смотри-ка, Эл, по-моему, они решили поймать такси. — Лу озабоченно взглянул на Грина.
— Вот дьявол, верно! Теперь мы их упустим.
Через секунду слова Эла сбылись: Мари со своим новым приятелем села в остановившееся такси, и автомобиль тронулся с места.
Полицейские бросились на дорогу, но, как назло, все машины проносились мимо.
— Угораздило же нас дежурить сегодня без колёс! Ты номер-то хоть запомнил?
— Запомнил. — Лу назвал цифры и с тоской посмотрел в направлении исчезающей Мари. — Боюсь, что с парнем может произойти несчастье.
— Нужно срочно установить, какой компании принадлежит такси и через диспетчерскую связаться с водителем. Позвони дежурному и попроси его выяснить, где эта парочка вышла.
— О'кей. А ты, пока я звоню, лови машину. Ведь мы сначала к себе?
Когда они прибыли в управление, их ждало разочарование. Такси принадлежало небольшой частной компании, и автомобили не были оборудованы радиотелефонами. Поэтому с водителем связаться не удалось, а его возвращения нужно было ждать не раньше пяти утра.
Грин взглянул на часы: 22.50.
— Когда водитель вернётся, уже может быть поздно, — устало произнёс он. — Нужно дать указание всем постам дорожной полиции о задержании этого такси — тогда мы быстрее встретимся с водителем. Пойду посоветуюсь с Джексоном.
Несмотря на поздний час, капитан был на службе. Он внимательно выслушал Грина и тут же сделал необходимые распоряжения. Не прошло и часа, как сержант дорожной полиции ввёл таксиста к нему в кабинет.
Это был пышущий здоровьем мужчина лет сорока. На его лице отражалось недоумение, немного разбавленное любопытством.
Капитан предложил ему сесть.
— Мы просим извинить нас за некоторое самоуправство, но вы сейчас сами убедитесь, что другого выхода не было.
Не вдаваясь в подробности, Джексон рассказал водителю о событиях сегодняшнего вечера, а затем попросил вспомнить, где он высадил Мари и её знакомого.
— Я эту парочку не забыл, сэр, уж больно девочка была хороша. А вышли они около отеля «Континенталь». Парень живёт там несколько дней, я сам слышал, как он сказал об этом куколке.
Полицейские не стали терять время. Отель находился в отдалённом от центра районе, и следовало поторопиться.
Была уже глубокая ночь, город почти опустел, и патрульный автомобиль мчался, не сбавляя скорости. Минут через двадцать Джексон, Грин и Фарелл были на месте.
Выйдя из машины, они вдруг заметили, как из отеля выскользнула какая-то женщина. Бросив быстрый взгляд на полицейских, она стала поспешно удаляться.
— По-моему, это Мари, — тихо сказал Грин.
— Ты уверен? — спросил Джексон.
— Не совсем — темно.
— Мне тоже кажется, что это она, — произнёс Фарелл.
— Надо задержать, — приказал капитан. — В случае чего — извинимся. Скорее, ребята!
Грин и Фарелл бросились за женщиной, опасаясь, что она исчезнет, прежде чем они успеют её догнать.
«Конечно же, это Мари, — пронеслось в голове лейтенанта. Точно, она!»
— Одну минутку, мисс!
Но не тут-то было. Мари продолжала идти, не обращая на его окрик никакого внимания. Тогда полицейские прибавили шаг и, обогнав её, преградили дорогу.
И тут же вздрогнули от неожиданности: на них смотрела омерзительная старуха!
— Пустите, — прошипела она и, оттолкнув Фарелла, быстро, точно привидение, растворилась в ночной тьме.
— Как же так? — сдавленным голосом произнёс Лу. – Я был уверен, что это Мари.
— Сам ничего не понимаю. — Эл был поражён не меньше.
— Чертовщина какая-то!
И они растерянно поплелись назад, к машине.
— Ну что, кто это был? — Голос Джексона выражал нетерпение.
— Обознались: это не она — старуха какая-то.
— Старуха? Странно. А похожа на девочку в самом соку. Ладно, чёрт с ней. Надо двигать в отель.
Портье был сама любезность, особенно после того, как увидел жетон полицейского. Грин предъявил ему фото Мари.
— Взгляните-ка на эту особу. Некоторое время назад она появлялась здесь со своим приятелем.
— Если я вас правильно понял, мистер, то вы имеете в виду высокого брюнета в светлом костюме?
— Да, они ещё здесь?
— Его подружка только что ушла. Неужели вы с ней не встретились? А парень здесь остался. Во всяком случае, ключи он мне не сдавал.
— Где его номер?
— Одну секунду. — Портье взглянул в свои записи. — На третьем этаже. Фрэнк Манчини, номер 312. Я могу быть чем-нибудь полезен?
Дверь с табличкой 312 была закрыта. На стук никто не ответил. Джексон заглянул в замочную скважину и обнаружил, что с той стороны торчит ключ. Значит, Манчини должен быть в номере. Но почему же он не открывает?
Капитан постучал ещё раз, уже сильнее, но безрезультатно. Из номера не доносилось ни звука. Было ясно, что случилось что-то страшное.
