Все это заняло считанные секунды - Серафина еще не успела опомниться. Сидя на полу, она в каком-то оцепенении смотрела на люк, где бушевала вода и где такой страшной смертью погиб Мики.
Подошли еще трое - тоже в синих комбинезонах, но еще и в резиновых перчатках. Жалкую грязную пленницу подняли с пола. Она все еще не отрывала взгляда от люка.
- Ну, так что скажешь? - нарушил молчание тот же мужчина. - Оттуда явились? Обратно хочешь?
Серафина все смотрела и смотрела на бушующую воду...
- Ладно, давайте ее к шефу...
* * *
Серафина взглянула на окруживших ее бичей - это были до отказа накачанные молодчики. От таких не убежишь и наверху, а уж здесь тем более. И она пошла между двумя бичами, подталкиваемая сзади третьим, и печально думала, как глупо они попались и ни за что ни про что проиграли, неумело поставив на карту свои жизни.
- Умойся, рожа, к шефу идешь! - и, свернув в коридор, молодчики затолкнули Серафину в какой-то люк.
Тотчас она решила, что тут ей и конец пришел - и сверху, и снизу, и сбоку на нее хлынули потоки воды, жесткие щетки терли ее, будто наждак. Чихая и отплевываясь, она снова оказалась в коридоре, и ее потащили дальше.
Пока ее тащили, она пришла в себя и приготовилась к самому худшему. Судя по тому, как быстро и без лишних слов расправились с Мики, ее тоже ждет похожая участь, если не хуже. Внутри у Серафины что-то тонко и противно задрожало, когда она поднималась по лестнице. Вот и кабинет - черная дверь, обитая толстой кожей. "Это еще под землей или уже наверху?" - размышляла Серафина.
Но, увидев помещение без окон, освещенное лампами дневного света, поняла, что находится еще под землей. За нею точно захлопнулась дверь темницы. "Не убежишь!" - подумалось еще тоскливее.
Теперь, разглядывая важно сидящего за столом человека с пухлыми белыми руками, Серафина мучительно пыталась припомнить, где она видела это характерное запоминающееся лицо с мясистым круглым подбородком, маленькими глазками и большой залысиной на темени. Но ще - не могла вспомнить.
- Рассказывай! - нарушил молчание хозяин кабинета. - Ну!
В этом "ну" было столько явной угрозы, что Серафина поняла - хитрить и отпираться нет смысла. Участь ее все равно одна - живой ей отсюда не выбраться. От горой возвышавшегося из-за стола босса веяло холодной грозной силой, словно перед нею сидел мертвец. Поросшие густыми рыжими волосами руки вертели в коротких толстых пальцах карандаш. Серафина с ужасом смотрела на эти волосатые руки. Она узнала его.
Где-то два года назад газеты наперебой шумели о сбежавшем из-под стражи убийце и людоеде, который занимался тем, что убивал людей и ел их мясо - и не только ел, а и продавал туристам на шашлыки. Убийце грозила смертная казнь, и приговор был уже вынесен, но злодей совершил побег из тюрьмы и скрылся в неизвестном направлении.
Так вот где обосновался бывший злодей и убийца - перешел на более доходное ремесло, найдя способ накормить оголодавший народ в широком масштабе.
- Ну! - угрожающе повторил бандит и опустил на стол тяжелые руки.
Неожиданный гнев захлестнул Серафину, она подняла голову.
- Извращенные вкусы с годами несколько меняются - от человечины перешли к мертвечине! - с невыразимым презрением сказала она.
Людоед стал медленно подниматься из-за стола - лицо его налилось кровью.
- Не воображайте, что будете безнаказанно кормить народ мертвечиной. Не мы, так другие все равно разоблачат вас, прибавила Серафина.
- Разоблачат? Ха-ха-ха! - как безумный, закатился в хохоте людоед. - Наивная дура! Так вы шли, чтобы разоблачить нас? - он выхватил из стола толстую пачку банкнот и, прежде чем Серафина успела отшатнуться, хлопнул ее этой пачкой по носу. - Вот она, моя гарантия! Надежней нет! Все они там, наверху, у меня вот здесь! - он вытянул волосатые руки и сжал их в кулаки.
Серафина отвернулась.
- Но - к делу, - сказал злодей, снова усаживаясь к столу. - В конце концов если вы жрете и вам нравится, то крах нам не грозит. А я люблю храбрецов, мне нравятся рисковые люди. Я думаю, тебе тоже не хочется умирать такой молодой. У меня тут вот какое предложение. Сама понимаешь, механизировать все сразу мы не можем, и столько добра пропадает зря, к примеру, производство удобрений...
- Ну еще бы, у вас ничего не пропадет! - с отвращением поморщилась Серафина.
- Рабочие руки нам нужны, а брать кого попало с улицы мы не можем. Сколько слабонервных уже пришлось отправить на тушенку. Домой, конечно, ты не вернешься...
- Мерзавец! - вскочила Серафина.
- Не хочешь? - недобро усмехнулся людоед. - Ну так дважды я не предлагаю. Тогда ты умрешь!
В ответ Серафина с омерзением плюнула.
- Учти, ни один сыщик не найдет твой труп... в консервной банке...
Серафина похолодела от ужаса. Мозг ее лихорадочно работал. Согласиться, а потом что-нибудь придумать... Хотя бы маленькая отсрочка, а там... Но хитрый злодей разгадал ее мысли - о, он был далеко не дурак.
- Отсюда не убежишь, не надейся, - недобро усмехнулся он. - Слишком умных тоже на мясо, - и он нажал кнопку на столе.
Тотчас же в дверях выросли бичи-телохранители, по знаку своего начальника схватили Серафину под руки и потащили из кабинета.
Серафина отчаянно сопротивлялась, когда ее тащили вдоль конвейера, по которому один за другим ползли мертвецы. Видимо, наверху был большой наплыв усопших. Острые ножи то и дело взлетали вверх и со скрежетом опускались - падали головы, руки, ноги. Страшная мясорубка действовала полным ходом. Привлеченные шумом, у конвейера показались несколько фигур в синих комбинезонах - обслуживающий персонал машин. Но, увидев, в чем дело, некоторые снова поспешно скрывались, другие же, наоборот, подходили поближе и с интересом наблюдали за происходящим. Серафина давно уже поняла, что кричать здесь бесполезно, и поэтому сопротивлялась молча, но ожесточенно. Она царапалась и кусалась, но дюжие молодчики, для которых ее удары были что укус комара, бесцеремонно и безжалостно сорвали с нее одежду, связали руки и ноги веревкой и бросили на конвейер. Злодеи придумали ей самую ужасную пытку - миновав нож, обезглавливающий тела, жертва живьем попадала в потрошилку.
Страшная, чудовищная смерь, блестя стальным лезвием, висела над головой Серафины. Она извивалась всем телом, пытаясь сбросить веревки, но напрасно. Лязг ножей слышался уже над самой ее головой. Серафина корчилась и отворачивалась, чтобы не смотреть на страшный ятаган, готовый вот-вот опуститься, чтобы вспороть ей живот. Неумолимая, сверкающая смерть приближалась - медленно, но неотвратимо. Вот уже острый блестящий нож на уровне груди - в ужасе Серафина мечтала потерять сознание, чтобы не видеть этого кошмара и не чувствовать, как острая сталь вопьется в тело...
