А потом на сцену, подобно ночи, следующей после дня сражения, вползла тишина, напряженная, неестественная тишина. На дрожащем боку Денди появилось кровавое пятно — в это место вонзился какой-то обломок. Пендрейк стоял, пытаясь успокоить дрожащую лошадь и оценить масштабы разрушения. Он видел, что двигатель все еще лежит на боку, явно незатронутый своим собственным бешенством, — блестящая, серо-голубая штуковина, залитая светом непостижимым образом как уцелевшей электрической лампочки.
Потребовалось полчаса, чтобы собрать все кусочки того, что некогда было зажимным устройством. Потом он все детали отнес в дом. Итак, его первый настоящий эксперимент с этой машиной завершен. «Успешно», — решил он.
Джим Пендрейк сидел на кухне и смотрел. Медленно бежали минуты. А снаружи не было никакого движения. Наконец Пендрейк вздохнул. Было ясно, что никто не заметил катастрофы, случившейся в его гараже. А если кто и заметил, то отнюдь не страдал любопытством. Двигатель по-прежнему пребывал в безопасности.
Это небольшое напряжение заставило его еще более осознать свое одиночество. Внезапно само спокойствие этой тишины стало его раздражать. Он вдруг ясно понял, что грядущая победа над двигателем не доставит никакого удовольствия для человека, отрезанного от остального мира в силу меланхоличности его характера. Он равнодушно подумал: «Мне следует повидаться с ней».
Нет… это не сработает. Элеонора получила эмоциональный момент в нужном направлении. Из затеи увидеться с ней не выйдет ничего хорошего. Но оставалась и другая возможность.
Пендрейк надел шляпу и вышел во мрак. В баре на углу он направился прямо к телефонной будке.
— Миссис Пендрейк дома? — спросил он, когда ему ответили.
— Да, сэр! — произнес незнакомый глубокий женский голос — очевидно, в этом громадном доме появился по крайней мере один новый человек. — Одну секунду, сэр.
Через несколько секунд в трубке раздалось глубокое контральто Элеоноры.
— Говорит миссис Пендрейк.
— Элеонора, это Джим.
— Да? — Пендрейк слабо улыбнулся на едва заметное изменение голоса, приобретшего защитную тональность.
— Мне бы хотелось вернуться, Элеонора, — тихо сказал он.
Последовала тишина, а потом…
Щелк!
Снова оказавшись на улице в темноте ночи, Пендрейк посмотрел на усеянное звездами небо. Темное, темно-голубое. Вся Вселенная восточного полушария оказалась в тенетах ночи. Кресцентвилль разделял со всем восточным побережьем теневую сторону огромной великой матери-планеты. Он подумал: «Возможно, это была ошибка, но теперь она знает». Вероятно, мысли о нем постепенно стали покидать ее, пока вообще не исчезли, но теперь они снова будут будоражить ее мозг.
Он зашагал по аллее обратно к своему коттеджу. Оказавшись во дворе, он сдержал охватившее его побуждение взобраться на дерево, с которого можно было увидеть огромный белый дом. Пендрейк растянулся на холодной траве лужайки за домом, поглядел на гараж и в замешательстве подумал: «Этот двигатель вращает все, что попадет в его силовое поле. Если что-либо оказывает ему сопротивление, то оно уничтожается с легкостью и беспредельной мощью. Двигатель, в который можно втолкнутьось, но из которого ее нельзя вытолкнуть.Что означает, что винт самолета нужно просто насадить на стержень, сплавленный из упорядоченных металлов, то есть располагающихся в соответствии с их атомным весом и плотностью».
Кто-то постучал в парадную дверь коттеджа. Пендрейк вскочил на ноги, мгновенно охваченный тревогой. Но это оказался паренек-рассыльный, принесший телеграмму:
«МОДЕЛЬ ПУМА С КАБИНОЙ ЗАВТРА БУДЕТ ДОСТАВЛЕНА В АЭРОПОРТ ДОРМАНТАУН ТЧК В СООТВЕТСТВИИ С ТРЕБОВАНИЯМИ УСТАНОВЛЕНЫ СПЕЦИАЛЬНЫЕ КРЕПЛЕНИЯ ДВИГАТЕЛЯ И ОРГАНЫ УПРАВЛЕНИЯ ТЧК КОНСТРУКЦИЯ СОБРАНА С ПРИМЕНЕНИЕМ МАГНИЕВЫХ СПЛАВОВ И АЭРОГЕЛЬНОГО ПЛАСТИКА ТЧК
АТЛАНТИЧЕСКАЯ КОРПОРАЦИЯ ЛЕТАТЕЛЬНЫХ АППАРАТОВ».
На следующий день Пендрейк в аэропорту встречал посылку. Он арендовал ангар в дальнем углу летного поля, в котором сопровождавшие большой трейлер рабочие сгрузили самолет. Когда рабочие ушли, он запер и закрыл на засовы все двери. На рассвете следующего дня Пендрейк привез двигатель и приступил к выполнению самой трудной задачи — установлению двигателя при помощи оборудования, которое он приобрел специально для подобной цели. На это для человека с одной рукой ушло много времени, но он был настойчив и добился всего задуманного. Ночь он переспал в ангаре, а утром проснулся, когда пола ангара коснулись первые лучи солнца. Он привез с собой все необходимое для завтрака и, быстро вскипятив кофе, на скорую руку перекусил. Потом открыл двери и выкатил самолет наружу.
Сначала он сделал простой пробный полет, не поднимаясь выше пяти тысяч футов, скорость при этом ни разу не превышала 175 миль в час. Немного беспокоило отсутствие привычного рева двигателя, поэтому он с тревогой в сердце шел на посадку, спрашивая себя, не заметит ли еще кто-нибудь это. Он понимал, что даже если в этот раз этого не заметят, то рано или поздно это случится обязательно. Как и то, что с каждым днем, каждым часом (если он будет цепляться за эту призрачную надежду) его душевное беспокойство будет все более и более ухудшаться. Ведь кто-то владеет этим двигателем. И этот владелец захочет, чтобы он вернулся к нему. Он должен решить раз и навсегда, объявлять о своей находке или нет. Пока у него есть время на раздумья и принятие решения.
Пендрейк с хмурым видом наблюдал за приближением вдоль границы света и тени четверых мужчин. Двое тащили большой ящик с инструментами, еще один тянул небольшую тележку с какими-то материалами. Группа остановилась в пятидесяти футах от самолета Пендрейка. Потом один из них пошел вперед, сунув руку в карман. Он постучал в дверь кабины.
— Можно вас спросить?! — проорал он.
Пендрейк колебался, мысленно ругаясь. Его уверили, что никто другой не арендует в этой части летного поля ангаров, что эллинги поблизости пустуют и нескоро будут использоваться. В раздражении он привел в действие рычаг, открывавший дверь.
— В чем… — начал было он, но поперхнулся — на него, сверкая сталью, был наведен револьвер, сжимаемый твердой рукой. Потом Пендрейк посмотрел на лицо незнакомца… и вздрогнул — лицо того было скрыто под маской.
— Выбирайся наружу.
Когда Пендрейк спрыгнул на землю, незнакомец осторожно отступил на пару шагов, а остальные выдвинулись вперед — со своей тележкой и инструментами. Все это они погрузили в самолет и забрались в кабину. Человек с револьвером прежде, чем последовать за ними, достал из нагрудного кармана пальто пакет и бросил его к ногам Пендрейка.
