- Разве он не пошел в комнату санитаров?
- Десять минут назад, - сказал Лэнг, - и с тех пор не показывался. Ведь кто-то обязан дежурить при нас неотлучно. Где он?
Горелл, игравший в шахматы в одиночку, оторвал глаза от доски:
- Возможно, на него действует столь поздний час. Лучше разбудите его, а то Нейл все равно узнает. Скорее всего, он заснул над грудой карточек тестирования.
Лэнг рассмеялся и устроился поудобней на кушетке. Горелл потянулся к проигрывателю, достал пластинку и поставил ее на диск.
Когда проигрыватель зашипел, Лэнг отметил, как тихо в зале. В клинике всегда было спокойно, но даже по ночам, когда наступал, так сказать, отлив сотрудников, поток разнообразных звуков - скрип стула в комнате санитаров, гудение генератора в операционной - пробивался сюда, поддерживая ощущение продолжения жизни.
Теперь же воздух словно поредел и был недвижим. Лэнг внимательно прислушался. Здание словно вымерло, лишившись малейшего эха. Он встал и прошел в комнату санитаров. Он знал, что Нейл не одобряет болтовню с обслуживающим персоналом, но отсутствие Морли изумило его.
Он подошел к двери и заглянул в комнату через стекло, пытаясь узнать, там ли Морли.
Комната была пуста. Свет горел. Две каталки стояли на своих обычных местах у стены рядом с дверью, третья была посредине, на столе были рассыпаны карточки, но вся группа из трех-четырех интернов куда-то исчезла.
Лэнг подождал, потянулся к дверной ручке и обнаружил, что дверь заперта.
Он снова повертел ручку и крикнул через плечо остальным:
- Авери, здесь никого нет.
- Попробуй другую дверь. У них, наверное, брифинг на завтра.
Лэнг перешел к двери в хирургическую. Свет там был выключен, но он видел белый, отделанный эмалью стол и большие диаграммы, развешанные по стенам. Внутри никого не было. Авери и Горелл наблюдали за ним.
- Они там? - спросил Авери.
- Нет, - Лэнг повернул ручку. - Дверь заперта.
Горелл выключил проигрыватель и вместе с Авери подошел к Лэнгу. Они снова попробовали открыть и ту, и другую двери.
- Но они где-то здесь, - сказал Авери. - Хотя бы один должен быть на дежурстве. - Он указал на дверь в самом конце: - А как насчет той?
- Заперто, - сказал Лэнг. - 69-я всегда заперта. Наверное, там спуск вниз.
- Попробуем офис Нейла, - предложил Горелл. - Если их нет и там, мы пройдем через приемный покой и попытаемся выйти. Наверное, это какой-то новый фокус Нейла.
В двери офиса Нейла стекла не было. Горелл постучал, подождал и постучал снова, громче.
Лэнг повертел ручку, затем опустился на колени.
- Света нет, - доложил он.
Авери обернулся и посмотрел на две оставшиеся двери зала, обе в дальнем конце - одна вела в кафетерий и неврологическое крыло, другая - в парк позади клиники.
- Разве Нейл не намекал, что может однажды сыграть с нами подобную шутку? - спросил он. - Чтобы посмотреть, как мы справимся ночью самостоятельно.
- Но Нейл спит, - возразил Лэнг. - Он собирался отоспаться пару деньков. Если только...
Горелл указал кивком головы на кресла:
- Подойдемте. Скорее всего, он и Морли наблюдают за нами.
Они вернулись на свои места. Горелл перенес шахматную доску через кушетку и расставил фигуры. Авери и Лэнг раскинулись в креслах, открыли журналы и стали листать страницы. Прямо над ними плафоны посылали конусы обильного света вниз, в тишину.
Единственным звуком было тиканье часов. Три пятнадцать утра.
Перемены были почти незаметны. Сначала это коснулось перспективы - легкое размывание и перегруппировка очертаний. Коегде пропадал фокус, по стене медленно скользила какая-то тень, углы изменили конфигурацию и удлинились. Словно двигалась жидкость, вереница бесконечно малых величин, однако постепенно сформировалось главное направление.
Гимнастический зал уменьшался в размерах. Дюйм за дюймом стены двигались вовнутрь, словно наползая друг на друга по периметру пола. По мере того, как они сближались, их очертания изменялись тоже; ряды огней под самым потолком внезапно потускнели, сетевой кабель, проходивший у основания стены, влез в плинтус; квадратные дефлекторы воздушных вентиляторов смешались в беспорядке.
Сверху, подобно днищу огромного лифта, на пол надвигался потолок.
Горелл оперся локтями о шахматную доску, закрыв лицо руками. Он устроил сам себе вечный шах, но продолжал двигать фигуры взад и вперед, время от времени поглядывая вверх, словно в поисках вдохновения, одновременно шаря глазами по стенам. Он знал, что Нейл где-то прячется и наблюдает за ним.
Он пошевелился, снова посмотрел вверх и пробежал взглядом по стене до самого дальнего угла в поисках подслушивающего устройства, спрятанного в панели. Он давно уже пытался отыскать "глазок" Нейла, но безуспешно. Стены были идеально ровными, и он уже дважды исследовал каждый квадратный фут, но кроме трех дверей в стене, казалось, не было никаких, даже самых крошечных отверстий.
Вскоре у него стал болезненно подергиваться левый глаз, и, отодвинув от себя шахматную доску, он лег навзничь. Прямо над ним с потолка свешивались ряды люминисцирующих трубок, вправленные в клетчатые пластиковые плафоны, рассеивающие свет. Он собирался было поделиться с Авери и Лэнгом результатами поисков подслеживающего устройства, когда неожиданно ему пришла в голову мысль о том, что каждый из них мог сам прятать на себе микрофон.
Он решил размять ноги, встал, медленно прошелся по полу. Просидев над шахматной доской с полчаса, он чувствовал, как у него затекли мышцы, и ему захотелось поиграть мячиком или поработать на тренажере гребли. Однако к своему вящему раздражению он вспомнил, что кроме кресел и проигрывателя в зале не было ничего.
Он достиг стены и пошел обратно, прислушиваясь к любым звукам, долетавшим из прилегающих комнат. Ему стало досаждать шпионств Нейла и вообще вся эта конспирация замочной скважины; он отметил с удовольствием, что уже половина четвертого - часа через три все это закончится.
Гимнастический зал сокращался. Теперь он стал вдвое меньше своего первоначального объема; голые стены лишились дверей, это была теперь все еще просторная, но продолжавшая сжиматься коробка. Ее стены въехали друг в друга, сливаясь по какой-то абстрактной, не толще волоса линии, подобно граням, разрываемым в многомерном потоке. На месте оставались только часы и единственная дверь.
Лэнг все же обнаружил, где спрятан микрофон. Он сидел в своем кресле, пощелкивая суставами пальцев, пока не вернулся Горелл, затем встал и предложил ему свое место. Авери сидел в другом кресле, положив ноги на проигрыватель.
- Присядь-ка на секунду, - сказал Лэнг. - Мне захотелось прогуляться.
