- Надеюсь, носилки кардинала удалось внести в замок без выламывания парадных дверей? - не без иронии заметил Сирано.
- Тише, ты! Здесь всюду шпионы кардинала, - зашипел Лебре, друг детства Сирано и соратник в бою.
- Совершенно с тобой согласен, но все же думаю, что его высокопреосвященство предпочтет беседу с его светлостью без нашего с тобой участия, дорогой Кола.
- Не могу этого отрицать, Сави. И будь у нас иная цель, я предпочел бы находиться где-нибудь подальше.
- Нет, зачем же? - возразил Сирано. - Отсюда мы увидим, как пышная процессия проследует обратно. Тогда настанет наш черед.
Друзьям не пришлось ждать долго. Очевидно, высокий визит носил предупредительно-символический характер и его высокопреосвященство не удостоил герцога продолжительной беседой, и, может быть, главным в этом посещении была пробитая брешь в стене замка излишне влиятельного вассала. Герцогу предоставлялась возможность поразмыслить над тем, что кардинал не пожелал пару раз завернуть за угол, чтобы пройти через главные ворота, а приказал нести себя напрямик. Он никогда ничего не делал без задней мысли. Может быть, такая мысль пришла к нему на этот раз от воспоминания о выпускном акте в коллеже де Бове, когда наказанный выпускник Савиньон Сирано де Бержерак выломал наскоро сложенную в актовом зале стенку карцера, чтобы отвечать на вопросы его высокопреосвященства.
Через некоторое время толпа наблюдала, как в проеме показался герольд с украшенной лентами трубой, возвещающей о появлении повелителя Франции. Затем группа солдат с носилками на плечах вынесла покойное кресло с беспокойным, хотя и недвижным, кардиналом в пурпурной мантии.
На улице толпящиеся парижане, бросаясь на колени, кричали славу кардиналу.
Когда толпа за процессией замкнулась, наполнив улицу шумным говором, в проеме стены показался герцог д'Ашперон. Величавый, с белой эспаньолкой и озабоченным лицом, он вышел вслед за кардиналом без шляпы, и ветер развевал его длинные седые волосы. Он стал деловито распоряжаться вновь появившимися каменщиками и плотниками, приказав разобрать мостик и заделать стену камнями.
Лебре подошел к его светлости и как-то по-особенному сложил пальцы рук.
Герцог кивнул, жестом предлагая следовать за ним.
- А не служит ли работа этих каменщиков, ваша светлость, неким символом Добра? - вполголоса спросил Лебре.
- Лишь бы не стала символом отнюдь не добра причина, что призвала каменщиков сюда, - сумрачно отозвался герцог.
Сирано де Бержерак молча шел следом, привычно придерживая локтем рукоятку шпаги, принесшей ему легендарную славу в более чем ста удачных дуэлях, неизвестно как сошедших ему с рук.
Герцог с двумя друзьями поднялся по винтовой, но широкой мраморной лестнице и провел их анфиладой роскошных комнат. Хрустальные люстры, ценные картины, вазы тончайшей работы, фарфоровые безделушки из далеких стран, оружие со сверкающими ножнами и рукоятками, украшали стены там, где не было цветных панно.
Богатые комнаты кончились, хозяин особняка повел друзей по невзрачной крутой лестнице вниз, очевидно в подвальное помещение.
Сирано, привычно усмехнувшись, подумал про себя: "Здесь гвардейцам с носилками его высокопреосвященства не удалось бы развернуться. Очевидно, прием кардинала и двух скромных солдат намечался в разных по убранству комнатах".
Герцог пропустил Сирано вперед, а сам вместе с Лебре задержался на ступеньках лестницы.
Спустившись, Сирано оглянулся и увидел, что оба его спутника оказались в белых замшевых запонах, передниках. Головы их накрылись белыми капюшонами с прорезями для глаз. Он не сразу понял, кто герцог, а кто Кола. Он узнал друга лишь по грузноватой фигуре, а герцога по величавой осанке.
- Ищущий себя в братстве доброносцев, - торжественно обратился к Сирано скрытый капюшоном герцог, - тебе предстоит пройти испытания, прежде чем ты предстанешь перед Вершителем Добра. Как скромный здешний надзиратель, я передаю тебя в руки назначенного тебе ритора.
И тут Сирано увидел подле себя еще одну фигуру в белом запоне и капюшоне, скрывающем лицо.
- Сэр, прошу прощения, но вам придется довериться мне, - с акцентом произнес незнакомец и протянул руку.
Меж тем герцог-надзиратель надел на голову Сирано капюшон, но без прорезей для глаз, и он ощутил себя беспомощным слепцом. Ритор-англичанин держал его руку.
- Плиз, сэр. Прошу вас, - предложил он.
Сирано, доверяясь своему поводырю, двинулся вперед, но вскоре споткнулся, пол ушел из-под ног, и он, оступившись в яму, едва удержался стоя. Ритор помог ему выбраться оттуда, и они снова двинулись вперед. И опять ощутились неровности пола. Теперь Сирано уже не терял равновесия, нащупывал ногой, куда ступить.
- Сожалею о неудобствах вашего вступления в наше общество, но здесь все для яркости, но скорее для неясности, построено на символах, о которых нам еще предстоит побеседовать. Сейчас вы испытываете символические превратности судьбы и крепкую руку брата, готового прийти вам на помощь.
- Мерси боку, - ответил Сирано по-французски и повторил по-английски: - Сенкью вери мач.
- Не сомневаюсь, друг мой, что мы найдем с вами общий язык. Уэлл? Верно?
- Найдем, - решительно заверил Сирано.
- Теперь будем стучать в дверь, - сказал ритор и ударил трижды с интервалами в оказавшуюся, очевидно, перед ними дверь.
- Кто стучит? - отозвался из-за преграды знакомый Сирано голос.
- Достопочтенный Вершитель Добра, это явился назначенный вами ритор в сопровождении ищущего блага людям и дорогу в руководимое вами благочестивое общество.
- Отомкните дверь! - услышал Сирано тот же голос. - Объявляю заседание общества доброносцев открытым!
Сирано ощутил, что они с сопровождающим вошли в просторное помещение, в котором гулко отдавались их шаги.
- Ваше проходное слово? - раздался неведомо кем заданный вопрос.
- Габаон, - ответил ритор и громко возвестил: - Сообщаю братьям доброносцам и достопочтенному Вершителю Добра: новоявленный ищущий под именем Савиньона де Бержерака достоин быть принятым в наше благочестивое общество для Великого Дела борьбы со Злом.
- Кто поручается за него? - послышался голос Вершителя Добра.
- Почтенный магистр и Поборник Добра, советник парламента в Тулузе, поэт и математик, метр Пьер Ферма; занятый делами в парламенте, он не смог прибыть в Париж на это заседание (сожалею об этом), но по нашему уставу поручительство может быть заочным. Вери уэлл! Я кончил.
- Очень хорошо, - словно перевел его последние слова Вершитель Добра. - Сообщение ритора принято. Откройте глаза ищущему.
Ритор не стал снимать с головы Сирано капюшон, а лишь повернул его прорезями для глаз вперед (они были до того на затылке), что позволило ему увидеть дюжину шпаг, направленных присутствующими доброносцами в капюшонах ему в грудь.
