Ознакомительная версия.
- Твоя мама отпустила нас гулять.
- Ура! А где мама?
- Мама спит, не шуми.
- Разве сейчас ночь? - Удивилась, но перешла на шепот.
Р. вышел в коридор, включил рацию, попросил прислать за ребенком "джампер".
- Все "джамперы" в разгоне, - ответили ему. - Подождите чуть-чуть.
- Не могу, у меня энергия иссякает.
- А где вы находитесь?
Он ответил.
- Это же недалеко. Можете добраться пешком. Я уберу дождь по маршруту вашего следования.
Он надел кобуру, переложил пистолет, вернулся к Ленке, достал из сумки детский бронежилет.
- Тебе.
- Ой, что это?
- Рыцарский костюм. Будешь у меня рыцарем.
- Нет! - Наморщила нос. - Лучше я буду у тебя рыцаркой!
Легко запудрить мозги четырехлетнему человечку. Помог ей натянуть "рыцарский костюм". Подумал, что если бы жил в новом районе, выполнил бы задание еще вчера. Но Васильевский - старый район, и детей здесь мало.
- Ой, кто это на тебе рисовал?
Опустил глаза, увидел на свитере темную дорожку. Ленка тронула пальчиком, кончик окрасился темно-алым.
- Это я играл в художника.
- Ты же писатель. - Нахмурила брови.
- Писатели иногда играют в художников.
Поверила. Брови поднялись, глаза засияли. Удалось наконец справиться и с бронежилетом. Взял сумку. Прошли мимо кухни. Ленкин рост не позволял ей увидеть сквозь дверное стекло лежащую на полу мать. А Р. и головы не повернул.
Вышли на площадку, закрыли за собой дверь, но запирать не стали. В глазке напротив опять мелькали тени. Бедняга на костылях маялся за своей деревянной крепостной стеной. Прощай, парень, подумал Р. Шагнул на ступеньку. Потом остановился. Словно задумался. Милосердия в душе не было, но достал пистолет и выстрелил в крепостную стену, рядом с глазком. Такая дверь - не защита от пули. Парень успел лишь испуганно вскрикнуть. А потом загрохотали костыли.
- В кого ты стрельнул? - Ленка смотрела с любопытством.
- В дракона.
- А вчера там жил дядя Жора с бабой Верой.
- А сегодня там дракон. Он съел и дядю Жору, и бабу Веру.
- Как волк Красную Шапочку?
- Как волк Красную Шапочку.
- А мы ему брюхо распорем? Как охотники...
- Распорем. Потом.
Спустились вниз, вышли наружу. Дождя над улицей как ни бывало, только от водосточных труб бежали по тротуарам небольшие речки: над крышами домов лило по-прежнему.
Мимо время от времени с ревом проносились фургоны-рефрижераторы: водители выполняли свою функцию, увозили трупы, которые собирали санитарные команды. Город должен стать чистым. Город должен...
Дорога тянулась несколько дольше, чем ожидал. Ленка широко открытыми глазами разглядывала по-ночному пустые, тщательно отмытые дождем улицы. Они и в самом деле казались незнакомыми. Мародеры по дороге не попались по-видимому, уже знали кого следует бояться. Энергии оставалось все меньше и меньше, но до больницы Р. добраться успел. Как и рассчитывал... Позвонил в дверь приемного покоя. Открыли, вышел горбатый нелюдь в белом плаще, увидел ребенка, протянул руку.
Ленка доверчиво подошла к нему. Тут же из недр приемного покоя возникла медсестра, взяла Ленку за руку. Глаза у медсестры были пустыми. Потянула Ленку за собой. Та уперлась:
- Дедуня, а ты?
- Я приду, - сказал Р. - Попозже.
Внучку увели.
- Это номер семь, - сказал Р.
Нелюдь кивнул:
- Счастливое число.
Голос у него был певучим. Нелюдь коснулся лба Р. ладонью, и тот почувствовал, как в него перетекает энергия. А с нею и информация об очередном задании. Дверь приемного покоя медленно закрылась.
Р. повернулся и пошел к Малому проспекту. Где-то опять хлопали выстрелы. Но гулять стрелкам оставалось недолго.
К перекрестку вскоре подкатила машина, тяжелый наземный рефрижератор. Кивнув водителю, Р. забрался в фургон, закрыл за собой герметичную дверь. В фургоне было темно, но он знал, что на полу лежат трупы.
Некоторое время машина двигалась, потом остановилась. Открылась дверь, в фургон подсадили мужчину, захлопнули створку. Машина тронулась, и тут же внутрь фургона проник дневной свет.
- Отойдите от двери, - сказал Р.
- Ой, здесь кто-то есть! - обрадовался попутчик, и вновь наступила тьма. - А я думал, одни покойники. - Он где-то там уселся, представился: Иванов, профессор Петербургского университета.
Р. промолчал.
- А вы кто? - спросил профессор.
Р. назвался.
- Тот самый? - удивился Иванов. - Писатель?
- Литератор, - поправил Р. И добавил: - Был.
- Все мы, сударь, теперь бывшие. - Иванов издал звук, который можно было расценить как усмешку.
Машина снова остановилась. Открылась дверь. Снаружи стояли члены санитарной команды, у их ног, на тротуаре, лежали несколько трупов. Р. встал. Иванов быстро понял, что от него требуется.
- Никогда не думал, что придется грузить мертвецов, - сказал он, когда машина тронулась. - А вы?
- Тоже, - равнодушно ответил Р.
Иванов помолчал. Но, видно, молчать ему было невмоготу, и он снова заговорил:
- Подобное, по-видимому, только в ленинградскую блокаду наблюдалось, в прошлом веке.
- Подобное сейчас по всей Земле, - сказал Р.
- Откуда вы знаете?
- Знаю.
Профессор замолчал.
Машина опять тормознула, загрузили очередную, многочисленную партию окоченевших тел. Когда тронулись, Иванов не выдержал:
- Вы обратили внимание? Нет ни одного ребенка...
Р. не ответил.
- И у вас, как у писателя, нет никакой гипотезы относительно происходящего? - не унимался Иванов. Не дождавшись ответа, добавил с гордостью: - А у меня есть! Хотите, расскажу?
- Рассказывайте, - согласился Р.
Машина снова затормозила. Обработали еще одну партию окоченевших тел: видно, этот район как раз шерстили санитарные команды. Внутри фургона стало тесновато, и Р. взгромоздился прямо на мертвецов. Машина начала набирать скорость. На поворотах поленницу из тел мотало, и Р. несколько раз ударился о стенку.
- Я лингвист, - сказал Иванов. - Последние несколько лет входил в международную группу ученых, которая, по заданию ООН, работала над созданием интерлинга - общепланетного языка. Интерлинг представляет из себя смесь наиболее распространенных языков на основе грамматики английского. Не так давно наша работа была с успехом завершена. А знаете, кто воспользуется ее плодами?
- Понятия не имею. - Все это Р. было неинтересно, но раз хочется человеку говорить, пусть себе говорит.
- Эти самые... горбатые пришельцы в белых плащах. Мое руководство передало одному из них все материалы. Едва наш директор стал холодноглазым... - Иванов помолчал. - Да, насмотрелся я за эти два дня!.. Одни холодноглазые кругом. И вот что мне пришло в голову. Сам-то я безбожник, но предположим на минутку, что Бог все-таки существует. Или кто там вместо него... Естественно, за все наши художества он уже давно недоволен родом людским, и так же естественно, желает нас наказать... Вы ведь, будучи писателем, наверняка знакомы с таким произведением литературы как Библия?
Ознакомительная версия.
