Эта пыль и огромное тело пришельца полностью заслонили обзор. Эмили не видела, куда едет, а пронзительный визг превращающегося в пыль стекла парализовал ее чувства.
Чтобы ни с чем не столкнуться, она нажала на тормоза.
Через секунду стеклянный круг с грохотом упал на приборную панель и, не разбившись, соскользнул на пол. Тварьпаук тут же сунул голову в образовавшуюся дыру и принялся вертеть ею из стороны в сторону, словно изучая интерьер салона. В теплом воздухе кабины матово-черная голова тварьпаука стала казаться какой-то более яркой.
– Эмили, убей его! Убей его! – снова и снова кричала Рианнон.
Тор пытался (слава Богу, безуспешно!) протиснуться между передними сиденьями и достать монстра, который уже проталкивался в созданный им проход. Рианнон, как только могла, сжалась на своем месте, стараясь оказаться вне досягаемости незваного гостя.
– Тор, назад! – крикнула Эмили, обернулась и попыталась втиснуться между собакой и сиденьем, чтобы дотянуться до дробовика. – Назад, Тор! – снова закричала она, потому что пес по-прежнему лез вперед. Но вот он наконец послушался, отодвинулся, и у нее появилось пространство для маневра. Пальцы коснулись ремня дробовика. Эмили подтянула к себе «моссберг» и направила ствол в голову тварьпаука.
Тот уже наполовину влез в салон, вращая глазами на стебельках. Эмили замерла, держа палец на спусковом крючке. Если она сейчас выстрелит, неизвестно, что может случиться. Картечь может срикошетить и ранить ее саму, Рианнон или Тора. Она не могла так рисковать.
Эмили развернула дробовик и ударила тварьпаука между глаз прикладом.
Глаза-стебельки пришельца втянулись, а его подобные циркулярной пиле челюсти широко раздвинулись. Эмили подумала, что это – инопланетный аналог удивленного выражения лица. Однако тварьпаук не убрался, поэтому она ударил снова, на этот раз метя в верхний стебельчатый глаз, который от удара взорвался черной слизью.
Уяснив, наконец, что ему тут не рады, тварьпаук поспешно подался назад и ссыпался с капота снегохода.
Теперь, когда незваный гость удалился, кабина наполнилась шумом работающего на холостом ходу двигателя, просачивающимся через дыру в лобовом стекле. Эмили должна была выяснить, можно ли с этим что-нибудь поделать.
– Все дело в том, что у нас в кабине тепло, – осенило Эмили. Она заговорила, скорее обращаясь к самой себе, чем к Рианнон. – Эти сволочи оказались среди льда и снега, а они очень чувствительны к изменениям температуры. Поэтому наша кабина для них все равно, что какой-нибудь сраный отель класса люкс вроде «Риц-Карлтон».
Какая бы странная погодная аномалия не была причиной резкого потепления, температура воздуха на этой стороне гор повысилась достаточно, чтобы тварьпауки смогли вылупиться из своих коконов. Теперь они инстинктивно искали способ убраться с гор. Из этого следовало, что выводы Джейкоба верны только наполовину. Холод способен лишь остановить эффект красного дождя. Чтобы инопланетяне гарантированно погибли, как те, которых Эмили видела на детской площадке Фэрбанкса, морозная погода должна продержаться достаточно долго.
Она не успела как следует обдумать эту мысль, потому что Рианнон тревожно крикнула:
– Смотри!
Эмили проследила за взглядом девочки.
– Вот срань! – прошипела она внезапно высохшими и потрескавшимися губами. Прицеп большого грузовика прямо перед ними оккупировала еще одна партия тварьпауков, и все они направлялись прямехонько к застывшему на месте «Коту», привлеченные струящимся из его кабины теплым воздухом.
Эмили вдавила в пол педаль газа так, что из-под гусениц снегохода взметнулись фонтаны талого снега, а сам он рванулся вперед. Тем временем к ним, по прикидкам Эмили, направлялось как минимум штук шестьдесят этих маленьких ублюдков. Но пути назад не было, и она должна была прорываться вперед. Направив «Кота» в зазор между двумя следующими машинами, Эмили увеличила скорость до тридцати пяти миль в час.
– Держись! – перекрывая рев мотора, завопила она, обращаясь к Рианнон за миг до того, как «Кот» врезался в передний фланг атакующих монстров. Послышалось несколько глухих ударов, которые быстро сменились ласкающими слух щелчками и хрустом: это гусеницы снегохода крушили панцири невезучих инопланетян. Остальные попытались запрыгнуть на «Кота», но либо порскнули в стороны, не получив никаких повреждений, либо очутились под гусеницами, которые превратили их тела в багровое месиво. Один тварьпаук умудрился забраться на подножку со стороны Эмили, но тут же заскользил по металлу, не сумев ни за что уцепиться. Он проехался через всю подножку и слетел на землю с противоположной стороны.
А потом они прорвались. Эмили жала на газ, разогнав снегоход до сорока миль в час, чтобы инопланетяне побыстрее отстали. Ей удалось оставить тварьпауков позади, но эти маленькие гаденыши были на диво упрямы. Эмили видела, как они спешат следом, хотя разрыв между ними и «Котом» все увеличивался.
До следующих застрявших посреди дороги грузовиков было еще довольно далеко, снижать скорость необходимости не было, и преследователи все больше отставали. Их разделяло сто, потом двести, а потом и триста футов. Но перед очередной слепой петлей серпантина Эмили пришлось притормозить.
На крайней точке петли застрял грузовик с тридцатифутовым прицепом. Его кабина стояла почти по центру заснеженной дороги, меньше чем в десяти футах от почти отвесного обрыва, начинавшегося за краем шоссе справа. Внизу, футах в шестидесяти или около того, лежала равнина.
Эмили посмотрела в заднее окно. Тварьпауки, по-прежнему упорно преследуя их, стаей неслись вниз по дороге.
Нельзя терять время. Она должна рискнуть.
Эмили сдавала назад, пока «Кот» не оказался совсем близко к краю пропасти. Подъехать еще ближе она просто не осмелилась бы.
– Рианнон, мне нужно, чтобы ты побыла моими глазами, – сказала Эмили, стараясь не выдать охватившую ее панику. – Посмотри в свое окно и скажи мне, сколько от нас до края, хорошо?
Рианнон мгновение тупо глядела на Эмили, потом кивнула и подвинулась на сиденье вплотную к двери.
– Ну сколько там, дорогая? Быстренько. – В зеркало заднего вида Эмили видела приближающуюся к ним лавину тварьпауков.
Рианнон повернулась и развела руки в стороны, показывая.
– Вот столько, – сказала она.
Около десяти дюймов. Значит, можно еще чуть-чуть поближе подъехать к краю – дюйма на два, не больше. Лицо Рианнон стало таким же белым, как снег, и Эмили видела, как судорожно бьется жилка у нее на горле.
Эмили потихоньку приближалась к обрыву, а Рианнон одновременно сводила руки все ближе.
