Ознакомительная версия.
– Нет, но… – Штейнберг кисло улыбнулся, – хотелось бы обменяться мнениями. Только что к вам ушла запись последнего эксперимента. Очередная попытка прорыва не удалась. ПП вернулся к Базе. Ходили на нем американцы. Правда, есть один нюанс. Боевая ракета прошла Сферу, а люди по-прежнему – нет.
– Вот как? – брови Крупката приподнялись. – Это уже что-то новенькое. Значит, неживое может преодолеть преграду…
– Быстро ориентируешься, – одобрил директор. – Ну, на то ты и стратег. Меня беспокоит другое. Люди. У русских и американцев теперь есть масса материала для исследований. Они в любой момент могут отозвать своих и разобраться с ними без посторонних. А что будем делать мы?
– Есть веские основания? – насторожился Крупкат.
– Только косвенные наблюдения, – Штейнберг пожевал губами. – Испытатели сильно изменились. Раньше они были веселой шумной компанией, а сейчас ведут себя очень тихо. Стараются как можно реже попадаться на глаза. И явно говорят меньше того, что знают. Один из них за ночь освоил три языка…
– Необычно, но в рамках допустимого, – перебил его бернский наблюдатель. – Возможно, скрытые способности. Нет?
– Не было у него никогда таких способностей. И тяги к изучению тоже не было. Я просматривал досье. Пилот-ас – безусловно. Хороший механик – да. Но чтобы языки… За такой срок это в принципе нереально. Даже с помощью ви-адаптера.
– Зацепка, но и только, – Крупкат пожал плечами. – Что еще?
– Обобщающий рапорт был составлен только после того, как я дал санкцию на внеплановый полет к Сфере. Экипаж состоял из Вячеслава Ли, моего заместителя, физика Бородина, биолога Терехова, все, между прочим, русские, и Вивьен Тараоки, пилотировавшей ПП. Они-то в результате и написали то, что попало в Берн…
– Ты нарушил инструкцию, Генрих? – брови наблюдателя опять поползли вверх. – Зачем?
– Иначе бы вы не получили рапорт так быстро и в таком виде. Учти, что его составляли специалисты, сами побывавшие у Сферы… А за свои проступки, Рольф, я отвечу, если наши с тобой шефы решат, что я был не прав.
– Пустое, Генрих, – Крупкат махнул рукой. – Ты действовал по обстоятельствам, тебе там виднее.
– Спасибо… Так вот. Сразу после полета я вызвал их к себе. Чтобы проверить впечатления. По горячим, так сказать, следам…
– И…
– Я утвердился в своих подозрениях. Тем более, что биолог сам решил затронуть тему процессов, начавшихся в их организмах… А теперь у Сферы побывали американцы, которые все свои выводы, – Штейнберг невесело усмехнулся, – оставят при себе. Держу пари…
– Судя по тому, что ты мне сейчас поведал, – осторожно сказал Крупкат, – оснований для тревоги пока нет.
– Это еще не все. Бородин передал Мартину какие-то формулы. И исходя из сурового послеполетного разбора, устроенного Редфордом только что в этом самом кабинете, физик заранее знал, чем закончится их эксперимент.
– Откуда это следует? – сдержанность земного наблюдателя моментально испарилась. Как будто и не было ее вовсе. Теперь он подался вперед и внимательно смотрел в глаза Штейнбергу, фиксируя малейшие оттенки их выражения. – Откуда это следует, Генрих?
– Из слов самого Мартина, – директор, казалось, даже обрадовался, что Рольфа наконец проняло. – Бородин заранее знал, как поведет себя Сфера.
– Да, это уже серьезно, – Крупкат по-прежнему не отводил глаз. – У тебя ведь есть предложения на этот счет. А, Генрих?
– Разумеется. Иначе я бы не стал тебя беспокоить, – Штейнберг пожевал губами. – У меня на борту найдутся пара немцев, француз и испанец, из которых можно составить экипаж…
– Как отреагирует на это Редфорд?
– Он будет категорически против, потому что видит в соприкоснувшихся со Сферой «пятую колонну». Но он же не навсегда здесь. После отлета челнока…
– Нет, Генрих. Забудь об этом… Давай обойдемся без эксцессов, тем более, что Берн не сразу решится на прерывание карантина.
– Но мы получим уже наших носителей информации. Такая цель оправдывает…
– Еще раз – нет. Представь себе, что Редфорд прав. Пусть уж русские с американцами пока сами разбираются с возникшей проблемой. А мы немного подождем. К тому же твое место на орбите очень важно для Европейского союза, и нам не хотелось бы его терять, что будет вполне возможно, если ты решишься на несанкционированные действия. Никаких самовольных выходок. Действуй крайне осмотрительно, собирай и анализируй информацию. А на Земле и без тебя найдутся люди, которые займутся тайнами наших партнеров. Так-то. Надеюсь, недомолвок не осталось?
– Я всего лишь исполнитель.
– Тогда позволь пожелать тебе успеха. В случае любой критической ситуации сразу обращайся ко мне, я всегда на связи.
Дисплей погас, а Штейнберг еще долго смотрел на его темную матовую поверхность.
Едва Слоун переступил порог «Харчевни», как тут же оказался среди веселого гомона и аппетитных запахов. Он повел носом и осмотрелся. Почти половина столиков была занята сотрудниками Базы, но оставалось еще и много свободных. «Весело им тут, – с завистью подумал психолог. – Вон как щебечут. Впрочем, где им еще расслабляться, как не за обеденным столом. Они же все очень занятые люди. У них сумасшедшая программа исследований. Сроки. Земля ждет результата». Взгляд его остановился на компании в дальнем углу. Джерри сразу узнал их. Память его никогда не подводила, иначе он не стал бы профессионалом столь высокого уровня. «Кобыш, Тернер, Седых и Хромов», – мгновенно отметил он. В отличие от большинства испытатели не зубоскалили, а, неторопливо и со вкусом поедая некие экзотические блюда, о чем-то негромко переговаривались. Столик рядом с ними пустовал. Для Слоуна это было весьма кстати. Он изобразил на лице вежливую улыбку и не спеша направился к стойке. Там он, непрестанно кося глазом в сторону незанятого места, аккуратно поставил на поднос несколько тарелок, не особо обращая внимание на их содержимое, и высокий стакан с апельсиновым соком. Потом повернулся и прошествовал к облюбованному стратегическому пункту.
Джерри уже приступил к трапезе, когда периферийным зрением уловил брошенный искоса взгляд Кобыша и тут же услышал над собственным ухом чей-то бархатный голос. Подняв голову, он узрел еще два объекта своего профессионального интереса – Дорина и Клеменса, державших в руках по две тарелки и чашке кофе. Подносами пилоты пренебрегли. Раф, очевидно, задавший вопрос по-русски и заметивший недоумение на лице психолога, уже осознал свою ошибку и обратился к Слоуну на английском:
– Простите, мы можем составить вам компанию?
Губы Джерри растянулись в лучезарной улыбке.
– Буду рад знакомству, – сказал он.
Ознакомительная версия.
