— Угу, — сказала та и послушно отправилась на кухню.
Пианфар села за панель управления и, невольно думая об оружии, лежавшем у нее в кармане, начала блокировать все люки и двери, за исключением тех, что были необходимы махенам для проникновения в служебный отсек.
— А вот и охрана прибыла, — доложила Хэрел.
Ремонтники бегали туда-сюда, таскали всевозможные детали, наполняя коридоры «Гордости» шлепаньем своих ног. Повсюду мелькали их черные и коричневые тела. Пианфар спустилась вниз, чтобы посмотреть на них и оценить их реакцию на свое появление, однако на лицах махенов застыло выражение, способное кого угодно убедить в том, что они были честны, старательны и полны искреннего уважения к хозяевам корабля (некоторые из них узнавали капитана Шанур — она это чувствовала). Махены, оставшиеся снаружи, подгоняли подвешенное в воздухе крыло, в то время как работающие на борту готовились принять его и закрепить изнутри.
Это было огромное сооружение из ста одной панели — такое мощное, что вряд ли перегрузки, приведшие к поломке, смогли бы нанести ему хоть сколько-нибудь серьезное повреждение. Демонтировав старую хейнийскую конструкцию, махены вплотную занялись установкой новой, и Пианфар вдруг показалось, что это ей самой удалили позвоночник, заменив его каким-то диковинным протезом. Она молча следила за потоками искр, вылетавших при сварке бесчисленных контактов, и с дрожью пыталась предугадать, что случится во время полета, если собственная система ее корабля, невзирая на все заверения Голоса, отторгнет инородный подарок. Между тем вышедшая на дежурство Тирен отчаянно спорила по рации с махеновскими чиновниками — она требовала у них предоставления технических спецификаций на каждую отдельную деталь, тогда как они порывались ограничиться общей.
— Боги! — заорала она, не выдержав. — Речь ведь идет о части нашего корабля, придурки вы несчастные!
— Хорошо, я сделаю запрос, — сдался в конце концов говоривший с ней махе.
Тем временем рабочие приступили к проверке исправности установленной конструкции, а хейни наблюдали за контрольными цифрами на мониторах компьютера и невольно думали о том, что сейчас они приобрели не только новый хвост, но и огромный счет. Кроме того, «Бдительность» уже предъявила им претензии по поводу использования чужой техники, и теперь хен не преминет раздуть из этого настоящий скандал — если, конечно, «Гордость» вообще вернется с Мкейкса живой…
Пианфар прошла к выходу, чтобы немного подышать свежим воздухом. В коридоре было холодно, а с улицы до нее доносились запахи масла, пива и еще какие-то неизвестные ей ароматы. Она постояла там несколько минут, глядя на сновавших мимо нее ма-хенов в оранжевой спецодежде, а затем направилась к лифту.
Хилфи… Мысль о ней снова прокралась в голову Пианфар, отбрасывая все прочее на задний план, и тут кто-то окликнул ее:
— Эй, капитан, идите сюда.
Она остановилась, с удивлением глядя на ремонтника, звавшего ее за собой, и уже собиралась обругать его за дерзость, как он неожиданно нырнул за угол.
Наверняка какой-нибудь махеновский надзиратель с кучей дурацких вопросов… Ну уж нет — она никому не позволит шататься по ее кораблю, словно по проходному двору! Пытаясь совладать с закипевшим в груди гневом, Пианфар крепко сжала рукоятку лежавшего у нее в кармане оружия и двинулась вслед за непрошеным гостем.
Никого. Она чуть-чуть подождала, пока наконец не услышала чьи-то шаги. Обернувшись, Шанур увидела высокого махе, увешанного золотыми кольцами — главным украшением всех астронавтов Соглашения.
Ее палец инстинктивно потянулся к курку, но тут незнакомец громко закричал:
— Пианфар!
— Джик! — задохнулась она. Махе благоразумно замер на месте. — Откуда вы? — спросила Пианфар, и сама же дала ответ на свой вопрос: — Так, значит, это ваш «Аджа Джин» причалил недавно в районе двадцать девятой секции?
— Точно.—Джик все еще нервничал. — Мне пришлось срочно прибыть сюда. У вас ведь неприятности, а?
Пианфар внимательно осмотрела его от макушки до пят, отметив про себя, что и части болтавшихся на нем безделушек хватило бы на то, чтобы заставить любую хейни почувствовать сильнейшую зависть.
— Джик… — Ей вдруг показалось, что половина всех неприятностей разом свалилась с ее плеч. — О боги, как вы вовремя! Просто чертовски вовремя, слышите меня?
Он поднял руку, призывая Пианфар к спокойствию, но она взяла его под локоть и потащила к лифту.
— Входите, входите, — приговаривала она, доставая ключ и отпирая заблокированную лифтовую кабину. — Входите. — Она впихнула Джика внутрь. Он (бывший чуть ли не втрое крупнее ее) прислонился к стене и стоял так, пока дверь не открылась на верхнем этаже.
В этот момент по коридору проходил Ким. Увидев подобное зрелище, он широко раскрыл рот от изумления.
— Джик, это мой муж Ким, — представила его Пианфар. — Ким, а это Джик — наш старый приятель, друг Золотозубого. Пойдемте, Джик.
Его имя было Номестетурджай. Капитан Кейя Номестетурджай. А хейни, чтобы не сломать язык, звали этого изящного, нетерпеливого махе просто Джик.
— Садитесь. — Пианфар указала ему на одно из кресел, а сама облокотилась на панель управления на расстоянии вытянутой руки от гостя.
— Где Золотозубый?
— Не знаю.
— То есть как это?
Темные глаза Джика встревоженно забегали при виде выпущенных когтей Пианфар.
— Думаю, что сейчас он находится где-то в районе Кефка.
— Кефка?!
— Но это не точно, — осторожно заметил махе. — Мне бы не хотелось пугать вас пустыми догадками.
— Громы и молнии, во что же мы все-таки вляпались?
— Вы собираетесь на Мкейкс? Пианфар нахмурилась:
— Ким, принеси ему горячее питье, ладно?
Боги, снова ему. При одном воспоминании о биологии ее охватил нервный озноб, однако Ким спокойно ответил:
— Хорошо, — и вышел в коридор.
Пианфар взгромоздилась на край контрольной панели. Хэрел продолжала заниматься своими делами, лишь искоса поглядывая на посетителя, тогда как Тирен устроилась поудобнее, явно собираясь внимательно выслушать его историю.
— Наш разговор продвигается крайне медленно, — заметила Пианфар, — Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду.
— Я давно не спал, — пожаловался Джик, потирая веки пальцами с тупыми когтями и опустив плечи. — Во время прохождения через систему Уртура нам пришлось неожиданно изменить курс.
— Нам тоже, — сообщила Пианфар. — Давайте, Джик, выкладывайте: что происходит? Тулли и Хилфи направляются на Мкейкс, Шур лежит в госпитале, махены нашинковали мой корабль кубиками, Консул выражает свои соболезнования, но при этом решительно не желает обсуждать кненнов, висевших у меня на хвосте.
