Тут же из-за угла лачуги показался Рикус с мечом в руке. В тех местах, куда попала горячая кровь Дракона, вздулись многочисленные белые волдыри.
— Что случилось? — спросил он на бегу, оглядываясь по сторонам.
У колдуньи сложилось впечатление, что он все еще опасался внезапного нападения Дракона.
Садира одарила мула самой обаятельной улыбкой.
— Почему бы тебе не поделиться со мной хорошими новостями? — лукаво спросила она. — Так кого же все-таки родила Ниив — мальчика или девочку?
Ожидая, пока он придет в себя, колдунья добавила:
— Нам удалось остановить Дракона. Он больше не появится ни здесь, ни в Тире до будущего года. У нас будет достаточно времени на то, чтобы выработать реальный план защиты.
Вдалеке от Тира на караванной дороге лежала опрокинутая гигантская повозка. На ней стоял царь Тира Титхиан I, не отрывая взгляда от блестящих глаз Дракона, в которых отражался яркий свет двух атхасских лун. Только выработанная годами неустанной тренировки сила воли позволяла ему сдерживать дрожь в коленях.
— Царь Ниобенэя оказался не в состоянии помешать Садире отыскать башню Пристан, а вовсе не я, — оправдывался Титхиан, пытаясь убедить Дракона в своей непричастности к тому, что случилось. — Я вовремя известил его о прибытии Садиры и попросил принять необходимые меры, чтобы она не смогла покинуть Ниобенэй. Он твердо обещал мне не допустить ее отъезда. Я совершил одну-единственную ошибку, доверившись вот этим двоим. — Он указал на две головы, подвешенные к талии Дракона.
— Твоя основная ошибка заключалась в том, что ты с самого начала убедил себя в том, что можешь управлять Тиром, — злобно пробормотал Сач.
— А также и в том, что ты осмелился думать, будто ты умнее, хитрее и находчивее своих бывших рабов, — ехидно добавил Виан. — Ты слишком уж возомнил о себе.
Дракон молча положил лапу поверх обеих голов, надавив когтями на глаза критиков. Обе головы, Сач и Виан, мгновенно замолчали.
— Можешь продолжать, — распорядился Борс, надавливая на глаза сильнее, чем это было необходимо, чтобы заставить головы молчать и не мешать его разговору с царем Тира.
— Я обещаю, что мой город выплатит установленный тобой налог в следующем году, — продолжил Титхиан, заставляя себя не смотреть на пытку, которой подвергались его бывшие советники.
— Твой город! — взорвался Дракон. — Он никогда не был твоим. Тир испокон веков принадлежал Калаку, а Калак принадлежал мне. Его власть была на самом деле моей властью, а ты украл ее у меня. Надеюсь, что ты хотя бы понимаешь это? Ты отдаешь себе отчет в том, что узурпировал чужую власть?
Титхиан отрицательно покачал головой.
— Я совершенно не согласен с тобой. Наоборот, мы оказали тебе большую услугу, убив Калака. Калак пытался превратиться в дракона, чтобы в будущем занять твое место, — ответил он.
— Я сам буду судьей того, что мне полезно, а что нет, — зарычал Дракон.
— Все цари-колдуны являются драконами того или иного типа, хотя они принимают различные обличья в зависимости от своих личных вкусов и симпатий. Если Калак пожелал видеть себя драконом, похожим на меня, это было его личным делом. Но он никогда даже не мечтал о том, чтобы занять мое место. Слушая всю ту чушь, которую ты сейчас несешь, я лишний раз убеждаюсь в том, насколько слабо ты представляешь себе всю ту ответственность, которую ты взвалил на свои плечи.
— Тогда покажи мне, чтобы я понял, — сказал Титхиан, пытаясь внешне сохранять самообладание и не показывать своего страха.
Чудовище прищурилось.
— Что-то ты слишком уж расхрабрился. Не советую тебе быть со мной таким дерзким. За твою дерзость я убью тебя и уничтожу весь Тир, — грозно произнес Дракон.
— Но это было бы совершенно бесполезным расточительством материальных и людских ресурсов и, следовательно, крайне невыгодным делом для тебя самого. Если бы все обстояло иначе, ты бы давно уже сделал то, чем ты угрожаешь мне сейчас, — ответил Титхиан. — С другой стороны, если бы ты согласился удовлетворить мою небольшую личную просьбу, я мог бы уплачивать вдвое больший налог по сравнению с тем, которым ты в незапамятные времена обложил Калака.
Дракон повернул голову и уставился на царя Тира.
— Твое предложение заслуживает серьезного внимания, но я не думаю, что ты делаешь его от чистого сердца. Тебе ведь что-то нужно взамен. Так что же ты хочешь от меня? — спросил Дракон.
— Ничего из ряда вон выходящего, — ответил Титхиан. — Я всего лишь хочу, чтобы ты помог мне стать настоящим царем-колдуном, каким был мой предшественник Калак. Думаю, что, если мы договоримся, это принесет нам обоюдную пользу. Мне кажется, что тебе не помешает иметь лишнего надежного союзника. Только совместными усилиями мы сможем восстановить систему рабовладения в Тире. Иначе Тир будет по-прежнему подавать дурной пример другим городам-государствам Атхаса…
Уголком глаза Ниива заметила багровую вспышку солнечного заклинания. Несмотря на приближающуюся победу ее ополчения, она ощутила, как холодная рука паники сжала ее сердце. Свет пришел от Ворот Солнечной Птицы, которые охраняли все тайные сокровища деревни – и к тому же ее юного сына, Ркарда.
К собственному неудовольствию Ниива не могла немедленно броситься на помощь. Она стояла на верхушке горообразного панцыря мертвого мекилота, имея в руках только пару коротких мечей, и сражалась с тремя мужчинами, вооруженными копьями и кинжалами. На узких улочках Кледа ее ополченцы безжалостно убивали налетчиков, которые пришли за рабами из их деревни. Те немногие из нападавших, которые сумели избежать кровавых топоров дварфов, улепетывали во весь дух к одной из многих брешей в городской стене, пробитой в начале атаки могучей рептилией, на которой сейчас стояла Ниива. Учитывая скорость, с которой охотники за рабами были разбиты, битва шла очень хорошо, но это не слишком успокаивало встревоженную мать.
– Пора кончать с этим! – проворчала Ниива, швыряя один из своих мечей в ближайшего противника.
Стальной клинок с негромким треском раздробил грудную кость и глубоко вошел в грудь. Командир ополчения не стала дожидаться, пока враг упадет. Вместо этого она упала на колено и крутанулась на нем, далеко вперед выбросив свою вторую ногу. Так как второй охотник за рабами в это время пытался ударить ее сзади, щикилотка Ниивы попала ему в колено и сбила его с ног. Продолжая движение она успела полоснуть мечом по горлу человека прежде чем он упал на землю. В этот момент копье третьего врага устремилось к ее груди. Свободной рукой она отбила кончик копья в сторону и вонзила свой меч в живот мужчины.
