Пайас с трудом удерживался от улыбки. «И это те самые люди, готовые совсем недавно стоять за нее насмерть, — думал он. — Сомневаюсь, что к вечеру в ее армии останется хотя бы несколько сотен последователей». Теперь эта военизированная организация не представляла никакой угрозы.
Какое-то мгновенье Пайас и Клунард просто смотрели друг на друга. Оба понимали, какая грандиозная перемена произошла. По-видимому, они не знали, что сказать друг другу. Поэтому Пайас, пожав плечами, зашагал вверх по склону холма, направляясь к арсеналу.
— Брат Кромвель, — вдруг позвала Треза, и Пайас обернулся. — Ты уничтожил меня. Ты доволен?
— Я не собирался уничтожать тебя, — мягко ответил он. — Я просто хотел показать ошибочность пути, на который ты встала. Человек, полностью поглощенный своей целью, забывает о средствах ее достижения и перестает отличать нравственные от безнравственных. Это может случиться с каждым.
— Я все равно верю в свою правоту, — сказала она. — Я буду продолжать увещевания и по-прежнему стану обличать погрязшее в грехах общество.
— Я никогда и не просил тебя замолчать.
И Пайас вновь принялся взбираться вверх по склону холма, чтобы помочь Иветте демонтировать «покойника-включателя». Добравшись до арсенала, он обернулся. Клунард стояла на коленях возле тела Фиц-Хью — робота-женщины. Она молилась — но о чем она просила небо, он так никогда и не узнал.
Как Пайас и предполагал, Армия Справедливых фактически перестала существовать еще до исхода того же самого дня. Уважение верующих к Трезе Клунард довольно серьезно поколебала история с роботом, и хотя они продолжали исповедовать ее философию, признавать ее своей военначальницей после всего происшедшего они просто не могли. Обещание, данное Трезой Клунард, было свято выполнено, и Пайасу и Иветте позволили уйти с миром. Агенты вернулись к своему воздушному автомобилю, связались со штабом местного отделения СИБ и рассказали обо всем случившемся.
Когда регулярные силы СИБ прибыли в лагерь, им не оказали никакого сопротивления. Большинство добровольцев уже покидало лагерь, и СИБ не стала им препятствовать в этом. Оружие, находившееся в арсенале, конфисковали, а лагерные бараки сожгли. Трезу Клунард взяли под стражу и прочитали ей суровую лекцию о необходимости сохранять верность Империи! Она выслушала лекцию с угрюмым видом, после чего дала слово никогда больше не предпринимать попытки создать военизированное формирование, находящееся в конфронтации с законным правительством. Шеф местного отделения СИБ, не видя никакого смысла держать ее под арестом и далее, просто лишил ее лицензии на консультирование на пять лет и отпустил.
Два дня спустя обычный пассажирский космолет, направляющийся на ДеПлейн, отбыл с поверхности Пуританин в соответствии с расписанием. На борту космолета находились два очень усталых, но очень довольных собой агента СИБ. Врач Службы обработал рану на плече Иветты и уверил ее, что через неделю-другую она придет в полный порядок.
— Ты знаешь, — сказала она мужу, когда корабль уже поднялся в воздух, — в некотором роде мне даже жалко эту Клунард. Ведь она достигла пика своей проповеднической славы, под ее командой находилась армия в десять тысяч человек, и она чувствовала абсолютную уверенность в том, что Бог на ее стороне, — и вдруг все рухнуло буквально за несколько секунд.
— Вот уж жалеть ее совершенно не стоит, — заметил Пайас. — Никто и оглянуться не успеет, как она оправится от удара. С фанатиками всегда так. В сущности, это, возможно, лучшее, что могло случиться с ней. Фанатик расцветает именно тогда, когда он побежден. А вот если им случается занять важный пост, тогда у всех начинаются неприятности. Покуда Треза Клунард не имеет реальной власти, все может идти прекрасно.
Путешествие обратно на ДеПлейн прошло без приключений. В космопорте Бейволей ждали Жюль и Ивонна, оказавшиеся дома на два дня раньше. Последовала радостная встреча, сопровождавшаяся энергичным взаимным хлопаньем по плечу. Обе пары испытали облегчение, убедившись, что все вернулись живыми с задания. По дороге в поместье герцога Felicite они рассказали друг другу о том, как каждой из пар удалось выполнить возложенную на них миссию, причем все наперебой пытались приукрасить свои приключения.
По прибытии в поместье Жюль и Иветта на время расстались со своими парами и направились прямиком к центру связи, торопясь лично доложить все Шефу. На Земле, там, где жил Глава СИБ, сейчас наступила ночь, но он всегда готов был проснуться ради того, чтобы услышать радостные новости из уст своих лучших агентов. Жюль уже доложил о выполнении задания два дня назад, а Иветта сумела изложить дело так кратко, что уложилась в десять минут. Разумеется, впоследствии она отошлет подробный рапорт в письменном виде.
Шеф, как всегда, слушал очень внимательно.
— Что ж, одним роботом меньше — это прекрасно, — заметил он, когда Иветта закончила. — Но где-то продолжает существовать еще один — и насчет твоего предположения, Иветта, что роботы предпочитают держаться второстепенных ролей, оно полностью совпадает с моей собственной теорией. К сожалению, это усложняет поиски оставшегося робота — или роботов. Мужчина, уроженец мира с сильной гравитацией… — он умолк на полуслове, и на лице его появилось задумчивое выражение.
— Вы получили мое сообщение с Пуританин? Как насчет моих интуитивных догадок? — спросила Иветта, воспользовавшись тем, что разговор сам перешел на эту тему.
— Сообщение я получил, но что касается догадок, то, к сожалению, на сей раз они оказались ошибочными. Шеф нашего Ньюфорестского отделения сумел быстро и незаметно проверить брата Пайаса. Тас Бейвол не робот. Какие бы козни он ни строил, это чисто человеческие козни. — Шеф заметил, что лицо Иветты вытянулось, и поспешно продолжил:
— Это вовсе не значит, что его можно сбросить со счетов; человеческие козни — худшие в своем роде. Человек так изобретателен. Я вовсе не одобряю поведения младшего лорда Бейволя и приказал шефу нашего планетарного отделения приглядывать за ним как следует. Но в данный момент мы мало что можем сделать. Вот если он сам начнет действовать — тогда другой разговор.
На лице начальника двух агентов появилось новое выражение — теперь он смотрел на Жюля:
— Что касается твоего дела, то оно получило новое развитие с тех пор, как мы разговаривали в последний раз. Герцог Морро Треганийский дает показания так активно, что мы едва за ним поспеваем. Леди А он не знает и уверяет, будто никогда о ней даже не слышал, а так как прочие его показания оказались правдивыми, не вижу причин не верить и в это. Зато он подтвердил кое-что уже нам известное относительно таинственного В. Он сам никогда не встречался с В и не знает никого, кто его видел. Все сообщения В поступают через телеком в виде текста на экране. Если требуется распечатка, ее необходимо сжечь сразу по прочтении. Так что никогда не остается никаких улик, которые могли бы дать ключ к определению личности В или его местопребывания.
