Ознакомительная версия.
– Я сделаю все, что в моих силах, – начал он, – но сначала должен узнать вас, иначе как я смогу написать вашу историю? Мне нужно узнать вас, иначе как я пойму, отравлена моя вода или нет? И даже после этого останется еще одна, самая тяжелая проблема. Люди могут позволить себе любить жукеров, будучи уверены, что все жукеры мертвы. А вы все еще живы, и люди очень боятся вас.
Человек встал и показал на свое тело. Презрительно, будто оно было хилым, уродливым.
– Нас?
– Они боятся того же, чего боитесь вы, когда смотрите в небо и видите звезды людей. Они боятся, что когда-нибудь придут на планету, куда вы добрались первыми.
– Мы не стремимся быть первыми, – ответил Человек. – Мы хотим жить там тоже.
– Тогда дайте мне время. И научите меня, чтобы я мог научить остальных.
– Все, что хочешь. – Человек обвел взглядом остальных свинксов. – Мы научим тебя всему.
Листоед встал. Он говорил на мужском языке, но Миро понял его:
– Некоторые вещи не принадлежат тебе. Ты не можешь их дать.
Человек отрезал на звездном:
– То, чему научили нас Пипо, Либо, Кванда и Миро, тоже не принадлежало им. Но они поделились с нами.
– Их глупость не должна стать нашей глупостью. – Листоед все еще говорил на мужском языке.
– Да. И мудростью их мы тоже не всегда обладаем, – отозвался Человек.
Тут Листоед сказал что-то на древесном языке, Миро не понял что. Человек не ответил, и Листоед ушел.
Вернулась Кванда. Глаза красные от слез.
А Человек уже снова смотрел на Говорящего.
– Что ты хочешь знать? – спросил он. – Мы расскажем и покажем тебе. Все, что можем.
Голос повернулся к Миро и Кванде:
– Что я должен спросить у них? Я знаю так мало и не понимаю, что нам надо знать.
Миро посмотрел на Кванду.
– У вас нет ни каменных, ни металлических орудий. Но ваши дома сделаны из дерева, как ваши луки и стрелы.
Человек ждал. Пауза затянулась.
– Так где же вопрос? – удивился он.
«Как мог он не увидеть связи?» – подумал Миро.
– Мы, люди, – вмешался Голос, – используем каменные или металлические орудия, когда хотим срубить дерево и сделать из него дома, стрелы или дубинки, которые носят многие из вас.
Потребовалась минута, чтобы до свинксов дошел смысл его слов. Потом внезапно все они повскакивали на ноги и побежали – безумно, бесцельно, кругами, врезаясь друг в друга, в деревья, в хижины. Все молчали, но изредка тот или другой свинкс испускал дикий крик – такой, как показывал Мандачува.
Жуткое зрелище. Внезапный приступ безумия. Все это выглядело так, словно свинксы потеряли способность управлять своими телами. Сегодня Голос послал к черту правила, которые соблюдались все эти годы необщения, осторожности, умолчания, и результатом стало повальное сумасшествие.
Из этого хаоса вынырнул Человек и бросился на землю перед Голосом.
– О Голос! – громко выкрикнул он. – Обещай, что никогда не позволишь им срубить моего отца Корнероя их каменными и металлическими орудиями! Если вам хочется убить кого-нибудь, здесь есть древние братья, которые с радостью отдадут себя. Можете взять мою жизнь, но не убивайте моего отца!
– И моего! – подхватили другие свинксы. – И моего!
– Мы бы никогда не посадили Корнероя так близко от ограды, – сказал Мандачува, – если бы знали, что вы… варелез.
Голос снова вскинул руки:
– Разве люди рубили деревья на Лузитании? Хоть одно? Никогда. Закон запрещает это. Вам нечего бояться.
Свинксы останавливались по одному. Наступила тишина. Наконец Человек поднялся с земли.
– Вы заставили нас еще больше бояться людей, – обратился он к Голосу. – Лучше было бы вам и вовсе не приходить в наш лес.
Ему ответил звонкий голос Кванды:
– Как можешь ты говорить это после того, как вы замучили моего отца?
Человек ошеломленно уставился на нее, явно потеряв дар речи. Миро обнял Кванду за плечи. И в наступившей тишине заговорил Говорящий от Имени Мертвых:
– Вы обещали мне, что ответите на все мои вопросы. Я спрашиваю вас: как делаете вы деревянные хижины, луки, стрелы, дубинки? Мы рассказали вам о единственном известном нам способе. Теперь расскажите мне о вашем.
– Брат отдает себя, – пояснил Человек. – Я уже говорил вам. Мы просим древнего брата помочь в нашей нужде, показываем ему образ, и он отдает себя.
– Можем ли мы увидеть, как это делается? – спросил Эндер.
Человек оглянулся на других свинксов.
– Вы хотите, чтобы мы попросили древнего брата отдать себя, просто чтобы вы могли посмотреть? Нам еще годы и годы не нужны будут новые дома, да и стрел хватает с лихвой.
– Покажи ему!
Миро повернулся, и остальные тоже – из леса на поляну вышел Листоед. Он спокойно и уверенно продвинулся на середину поляны. На окружающих не смотрел, а говорил так, словно был герольдом или уличным глашатаем, – ему явно было безразлично, слушают его или нет. Он пользовался языком жен, а потому Миро улавливал только отдельные слова.
– Что он говорит? – спросил Голос.
Миро, который все еще стоял на коленях рядом с чужаком, начал шепотом переводить:
– Листоед, судя по всему, отправился к женам, и они сказали, чтобы братья исполняли твои просьбы. Но это не так просто, он говорит им… Я даже слов этих не знаю… Что они все умрут. Что кто-то из братьев умрет – это уж точно. Посмотрите, они не боятся, никто из них.
– Я не знаю, как проявляется у них страх, – сказал Голос. – Я их еще совсем не знаю.
– Да и я тоже, – ответил Миро. – Следует отдать вам должное: за каких-то полчаса вы подняли тут больше шороху, чем я видел за всю свою жизнь.
– Это врожденный дар, – отозвался Голос. – И давайте заключим соглашение. Я никому не скажу про вашу Сомнительную Деятельность. А вы сохраните в тайне мое имя.
– Это просто, – кивнул Миро. – Я и сам-то поверить не могу.
Листоед закончил свою речь, повернулся, подошел к двери хижины, фыркнул и нырнул внутрь.
– Мы попросим дар у древнего брата, – объявил Человек. – Так сказали жены.
Так все и случилось. Миро стоял, обняв Кванду, рядом на траве сидел Голос, а свинксы творили чудо куда более ощутимое и убедительное, чем то, за которое Густо и Сида получили титул ос Венерадос[34].
Свинксы обступили старое толстое дерево на самом краю поляны, а потом стали по очереди забираться на него. Забравшийся немедленно начинал бить по стволу палочкой. Скоро все устроились на стволе и ветвях, распевая что-то непонятное и выбивая палочками сложный, прерывистый ритм.
– Древесный язык, – прошептала Кванда.
Всего через несколько минут дерево стало явно крениться. Половина свинксов немедленно слетела на землю и принялась толкать ствол, чтобы он не упал на другие деревья. Остальные колотили по дереву еще яростнее, пели еще громче.
Одна за другой начали отваливаться могучие ветви. Свинксы сразу подхватывали их и уносили с того места, куда должен был упасть ствол. Человек принес одну из них Голосу, тот осмотрел ветку и протянул Миро и Кванде. Толстый конец, которым ветка крепилась к дереву, оказался совершенно гладким. Край не был плоским, поверхность образовывала острый угол. Но никаких волокон, обломков, капающего сока – никаких следов насильственного отторжения от ствола. Миро провел пальцем по излому – дерево было холодным и скользким, как мрамор.
Наконец от «древнего брата» остался только ствол, нагой и величественный. Белые пятна, отмечавшие расположение отвалившихся ветвей, ярко блестели на солнце. Пение свинксов стало почти невыносимым, потом смолкло. Дерево наклонилось, а потом легко и плавно заскользило к земле. Раздался страшный, сотрясающий поляну удар, и наступила тишина.
Человек подошел к упавшему дереву, начал гладить огромный ствол, напевая что-то себе под нос, и под его руками кора стала трескаться и сползать. Трещины росли, потом соединились в одну большую, идущую вдоль ствола. Подбежали свинксы и начали стаскивать кору, словно кожуру с банана. Два длинных глубоких желоба. Свинксы утащили кору куда-то в сторону.
– Вы когда-нибудь видели, на что у них идет кора? – поинтересовался Голос.
Миро покачал головой. У него не было слов.
Теперь вперед выступил Стрелок, тоже что-то тихо напевая. Свинкс водил пальцами по стволу, словно указывая, какой должна быть длина и ширина каждого лука. Миро видел, как на стволе проступают линии, как трещит, сжимается и расходится древесина, а через мгновение в углублении ствола уже лежал лук – прекрасный лук из полированного дерева.
Теперь свинксы подходили к дереву по очереди, пели свои песни и чертили на стволе. А потом отходили с новыми дубинками, луками, стрелами, легкими ножами с тонкими лезвиями, длинными прутьями для корзин. Под конец, когда ствол стал меньше чем наполовину, все отступили и запели хором. Ствол задрожал и рассыпался на десяток длинных, ровных жердей. Дерево исчезло.
Человек медленно вышел вперед и опустился на колени рядом с жердями. Очень нежно положил руку на ближайшую. Потом откинул голову и начал петь. Одна мелодия, без слов, самая печальная песня, которую доводилось слышать Миро. Песня не кончалась, пел только Человек, и через несколько минут Миро заметил, что остальные свинксы смотрят на него и чего-то ждут.
Ознакомительная версия.
