Другие орланды видели, как по реке Припять с диким и оглушительным ревом проплыл северный (белый) медведь, к хвосту которого была привязана четырехвесельная дощатая лодка. И вроде бы на спине у медведя восседал прекрасный юноша, лицо которого светилось, как солнце. Данное обстоятельство Колывану не нравилось больше всего, ибо подрывало веру орландов в незримого бога Одина и укрепляло веру в зримого бога Магнетрона. Первый почитался в виде абстрактных геометрических фигур и чисел, а второй в виде солнечного диска.
Уже много лет, можно сказать, с незапамятных времен, адепты культа Одина враждовали с адептами культа Магнетрона, правда, без крайней религиозной нетерпимости и сопутствующей этому печальному обстоятельству кровавой резни. Оба течения религиозной мысли зародились в Прибайкалье в городах-государствах джурджени. От джурджени вместе с изделиями из меди и бронзы и керамикой они начали распространяться среди варварских племен Прибайкалья и Забайкалья.
До перехода к монотеизму орланды, как и прочие кочевые и полуоседлые племена, поклонялись духам природы и почитали своих предков. Отголоском этих верований являлись названия их родов, суеверный страх перед душами умерщвленных животных и ежегодный праздник в День летнего солнцестояния, посвященный богоподобному вождю Авесалому, который привел свою большую семью на Красные Камни. По одной версии этой красивой легенды Авесалома вдохновлял и сопровождал жрец Высочайшего Храма Одина по имени Гарагуля, происхождением из племени илинойцев.
Опять же с незапамятных времен в городах-государствах джурджени чуть ли не каждый год появлялись странные люди, мужчины и женщины, которые объявляли себя истинными пророками Одина или Магнетрона и проповедовали скорый конец света, пришествие Мессии, страшный суд и наступление эры вечной весны и пищевого изобилия.
Мессия в их представлении был сверхчеловеком, обладающим безграничной властью над природой. Почитатели Одина называли его Урсулой-Динарой — дочерью Одина, а почитатели Магнетрона — Хондой. Первый, якобы, должен прилететь с Полярной звезды в облике прекрасной девушки, а второй — с Солнца в облике прекрасного юноши. Иные фантазеры даже называли себя их воплощениями (аватарами) и намекали на то, что их следует бесплатно кормить, поить и почитать в качестве живых богов. Однако этих самозванцев быстро разоблачали по причине отсутствия у них способностей совершить какое-нибудь чудо, даже самое элементарное, например, вызвать грозу средь ясного неба, полетать на бреющем полете или превратить камни в пар.
После того, как независимые эксперты в лице звездочетов-любителей убедили основателя Империи джурджени Агесилай-хана I в том, что Полярная звезда, это — тоже Солнце, но только находящееся от Земли на порядочном расстоянии, он провел радикальную религиозную реформу, объединив коллегии жрецов Одина и Магнетрона в единую корпорацию. Его преемник Агесилай-хан II пошел еще дальше и объявил своего 16-летнего сына Базар-хана земным воплощением Хонды, а свою 14-летнюю дочь Аделаиду — земным воплощением Урсулы-Динары, и затем, как полагается, сочетал их браком. Не прошло и года, как юный принц и красавица-принцесса покинули этот подлунный мир, растворившись в солнечном свете. Злые языки утверждали, что Базар-хана и Аделаиду просто отравили, а затем сожгли.
Объединенная жреческая корпорация Одина-Магнетрона определила местом пребывания божественной четы Мир Прекрасного Блаженства и установила для претендующих на то, чтобы туда попасть жесткий пропускной режим в виде соблюдения десяти заповедей. Всем прочим после смерти было гарантировано жалкое прозябание в скованном вечной мерзлотой Царстве Теней. В городах и населенных пунктах империи в кратчайшие сроки были возведены пышные Базар-и-Динар храмы. В них жрецы объединенной корпорации Одина-Магнетрона за натуральное и денежное вознаграждение совершали ритуальные и магические действия для очищения кающихся грешников от отягчающих их душу помыслов и проступков, а также молились о здравии властей предержащих — от императора до надзирателей тюрем.
Принципиальные адепты Одина и Магнетрона (их называли посвященные) бюрократической профанацией древней веры были крайне возмущены, но их было немного, и они ушли в глубокое подполье. Они скрыли многие тайные знания и духовные практики, оставив от культов зримого и незримого Светлого Бога только внешнюю оболочку. Вначале противников государственной религии жестоко преследовали, но потом власть махнула на них рукой, убедившись в том, что церковный раскол гораздо полезнее церковного единства. Внук Агесилай-хана II Банзай-хан по прозвищу Справедливый издал эдикт о религиозной веротерпимости, что, по мнению некоторых ученых мужей джурджени, в конечном итоге привело:
1) К распространению ложного учения о пропавшей планете Геспере, которая олицетворяла силу всеобщей божественной любви;
2) К распространению древних языческих культов;
3) К массовому психозу по поводу обещанных пророками истинной веры Дней ужаса и скорби и открытия врат Царства Теней.
И опять все надежды народов Прибайкалья и Забайкалья обратились на скорое пришествие Мессии — истинного Хонды, сына Магнетрона, и истинной Урсулы, дочери Одина, которые избавят их от всех напастей и укажут путь в мир вечного блаженства.
В некоторых городах империи за полгода до страшного землетрясения и наводнения религиозные экстремисты призывали толпу разрушить Базар-и-Динар храмы до основания и построить Храм Истинной Веры. Об этом Колывану сообщил член жреческой коллегии высокочтимый Достархан, когда в упряжке северных оленей проезжал по скованной льдом Припяти (Ипуть) мимо Красных Камней по направлению к Северному океану. Там, в дельте великой реки Велги, на каменном острове, находился Высочайший Храм Одина, и проводились все наиважнейшие религиозные мероприятия. Сам Колыван, как и многие его предшественники, происходил из илинойцев — племени людей белой расы, которое добровольно подчинилось джурджени и восприняло их веру.
Орланды долго препятствовали созданию на Красных Камнях прихода Высочайшего Храма Одина, хотя и не отказывали монахам и пилигримам в гостеприимстве. На мысе, образующемся при слиянии омывающих Красные Камни рукавов реки Припять (Ипуть), находилась башня, которую по цвету и блеску материала, которым она когда-то была облицована, орланды называли Перламутровой. Именно в ней в годы правления Агесилай-хана II нашел себе приют преподобный Гарагуля — один из гонимых жрецов Высочайшего Храма Одина. Человеком он был, по-видимому, выдающимся, поскольку ему удалось договориться с советом старейшин племени орландов насчет договора о дружбе и взаимной выгоде. Он не поленился выучить орландский язык, и проповедовал своим зычным, глубоким басом, приводя понятные примеры из жизни орландов. Например, он сравнивал незримого единого бога с огромным мудрым медведем, который все видит и знает, а неотвратимость возмездия за грехи — с поведением стаи волков, способной день и ночь бежать по следу оленя пока его не затравит.
