— Но… я вас очень прошу!
— Коль я говорю, что не сделаю, то это не значит, что я упираюсь. Просто я знаю, что не сделаю. Я знаю, что никогда и никому не буду рассказывать о будущем.
Он был явно возбужден. Потом успокоился и мягко добавил:
— Выполнив вашу просьбу, я мог бы поставить вас в опасное положение. Да, да, не делайте удивленного лица. Подумайте: допустим, я подробно опишу вам некое устройство, зная при этом, что в будущем его создаст, скажем, пан Икс. Ознакомившись с идеей прибора еще до его появления, вы вряд ли удержитесь от искушения и попробуете его создать. Однако известно, что это будет сделано не вами, а паном Иксом. Отсюда напрашивается простой вывод: с вами случится несчастье еще до того, как вы успеете создать образец. Я не имею права подвергать вас опасности… Будущее, как видите, неосторожно приоткрытое перед легкомысленным человеком, может его убить!
— Но ведь вы-то знаете свое будущее! Как же вам удается предохранить себя от чего-либо подобного?
— Меня спасает как раз то, что я знаю все свое будущее. Именно поэтому я в полной безопасности. Если перед вами — во всяком случае, на первый взгляд — бесконечное множество вариантов жизни, то передо мной только один, и я должен его придерживаться. Впрочем, и у вас ведь тоже лишь один вариант: тот, который вы проживете. Но вы по крайней мере можете обманывать себя, думая, будто перед вами бесчисленное множество возможностей. Я выбирать не могу… О, я бы полжизни отдал, чтобы вспомнить хотя бы несколько мелочей из моего прошлого и забыть то, что меня ждет… Как знать, может, это и вылечило бы меня?.. Впрочем, вероятнее всего, моя болезнь необратима…
Он на минуту замолчал, потом уже иным голосом добавил:
— Да, вспомнил, откуда мне будет знакомо ваше лицо… Вы издадите превосходную книгу, которую я прочту через год! Там будет ваше фото. Это будет настоящий бестселлер. Вы ее уже написали?
Я взглянул на него, удивленный его магическими способностями. Неужели он действительно читает мои мысли? А может, и верно, телепатия или что-то еще в этом роде? В его прогнозию я, само собой разумеется, и не думал верить.
— Так, говорите, хорошая будет книга? Сегодня в три я сдаю ее в издательство…
— Она принесет вам успех… К сожалению, мне не придется прочесть остальные ваши книги.
— А та, о которой вы говорите… вы помните, о чем она?
— Ну, разумеется, отлично помню! Особое впечатление на меня произведет изумительное описание планеты, которую откроют герои романа…
«Не иначе, заглянул в рукопись, когда я ее просматривал», — подумал я, а вслух сказал:
— Бог с ним, с фирменным напитком! Сколько же можно ждать! Уже почти три, надо идти. Было очень приятно с вами побеседовать.
Я встал, взял портфель и протянул руку собеседнику:
— Ковальский… — представился я машинально и в тот же момент сообразил, что… именно отсюда, из этого моего представления он «помнил» раньше мою фамилию. Я тут же обругал себя за эту мысль, которая означала, что подсознательно я верил в рассказ незнакомца. Разве можно принимать всерьез подобную чепуху?
— К сожалению, я не могу вам представиться! — сказал он, просительно улыбаясь. — Не помню своего имени. Я, видите ли, болею странной болезнью…
— Знаю, знаю. Вы рассказывали об этом несколько минут назад.
— Да? Ну, стало быть, вы понимаете… Я, правда, не помню, о чем мы беседовали, но, думаю, я сказал вам, что…
— Да, да, вы все рассказали… Простите, я спешу, — нетерпеливо бросил я.
Кивнув ему на прощание головой, я ушел с потоком пешеходов.
Мой новый роман был принят редактором весьма благосклонно. Он даже сказал:
— Успех обеспечен, пан Ковальский. Особенно сильное впечатление производит изумительное описание планеты, которую открывают герои романа…
До сих пор не могу вспомнить, кто и когда говорил мне уже нечто подобное…
Память, что ли, отказывает? Минутку, что я хотел… Кто я? Как меня зовут? Сижу и пишу, а через минуту за окном разыграется ветер, надо закрыть окно… О, уже дует! Почему я не встал, чтобы закрыть окно? Сейчас ветер разобьет стекло.
Дзынь!
Опускаясь по пологой параболе в плотной атмосфере планеты, корабль гасил скорость.
— Высота?
— Три триста… три двести пятьдесят…
Неожиданно угрожающе завыла сирена автопилота, и корабль рывком развернуло на 180°. На полной тяге взревели двигатели. Резкое торможение вдавило космонавтов в кресла.
— Что случилось? — спросил Гие.
— Автопилоту пришлось посадить корабль, — прохрипел Моокс.
Гие отстегнул ремни и потянулся к контрольной ленте автопилота.
— М-да… ничего себе, — ворчал он, читая запись. — Впереди вдруг выросла отвесная стена, а внизу появилась идеальная посадочная площадка — плоская горизонтальная плита. Правда, не очень длинная. Еще немного, и мы врезались бы в стену…
— Неужели это… поверхность планеты?
— Вряд ли. Еще минуту назад у нас была солидная высота.
— Недурное начало. Вынужденная посадка, к тому же неизвестно где.
— Уж не думаешь ли ты…
— Что это они «подсунули» нам посадочную площадку? Это довольно логично: воздвигнуть преграду и одновременно создать отличные условия для посадки.
— Все не так просто! Перед посадкой автопилот пробел радарный зондаж. Вокруг что-то вроде гигантского закрытого со всех сторон ящика, только в одной его стене имеется прямоугольное отверстие, через которое мы сюда попали. Больше ничего автомат не смог сообщить. Остальное придется уточнять самим.
— Тогда пошли!
Вдруг ослепительно вспыхнули телеэкраны. Темноту вокруг корабля рассеял поток резкого, не известно откуда бьющего света.
— Наверное, нас засекли! — неуверенно сказал Моокс.
— Ничего не видно… Где же они?
— Смотри, что это?
Что-то огромное, отливающее металлом, приближалось с такой скоростью, что спустя мгновение заслонило три четверти главного экрана, исчезло и вновь появилось на обоих боковых экранах одновременно, словно кольцом охватывая корабль. Резкий толчок бросил их на пол. Корабль словно подбросила вверх какая-то неведомая сила. Мгновение он висел неподвижно, а потом мягко опустился на бок.
Экраны погасли так же внезапно, как и загорелись. Корабль лежал неподвижно, а Гие и Моокс напрасно пытались понять, что же все-таки произошло.
— Выходим! — нетерпеливо крикнул Гие. — Они и так уже знают о нас больше, чем мы о них!
— Возьми минализатор, а я на всякий случай прихвачу излучатель…
