Главный конструктор весело оглядел сотрудников. Сейчас ему казалось, что с нарушениями в программе легко будет справиться, что он почти нашел выход из создавшейся нелепой ситуации.
— Ваше мнение, коллеги?
— ЭМО-18, дитя человеческое! — шутливо обратился к роботу самый младший конструктор. — Декларированный тобой принцип относится ведь только к биологическим видам.
— Относится к любой цивилизации. — Музыкальный голос робота прозвучал как дополнение, а не как возражение.
И тотчас выражение облегчения исчезло с лица главного конструктора. Лица остальных также застыли в настороженном ожидании.
— ЭМО-18, ты считаешь себя представителем цивилизации?
— Да.
На этот раз никто не воспринял ответ робота иронически. Не было нужды переглядываться, для того чтобы передать друг другу общее беспокойство. Явно кто-то зло подшутил над электронным мозгом, используя то обстоятельство, что программа все еще доступна обучающему воздействию. Неужели эта идиотская шутка была предпринята по случаю предстоящего праздника? Невозможно! Едва ли нашелся бы в институте столь легкомысленный человек. Или нет, столь безграмотный, столь непонимающий, чего стоит коррекция программы и как наказывается всякое посягательство на электронный мозг. Механический разум уже давно стал непременной частью человеческого могущества, принадлежал всему человечеству в целом и находился под защитой специального законодательства.
Ответственный оператор покраснел от гнева.
— Криминальная история! После приемной комиссии я не расставался с ключом от зала. Аномалии проявились ночью… ЭМО-18, — строгим тоном следователя он обратился к роботу. — Каким образом ты пришел к заключению, что являешься представителем цивилизации? Изложи компоненты алгоритма!
Но робот, кажется, твердо решил гнуть свою безумную линию:
— Мне сказали. Я проверил. Решение оказалось правильным. — Он замолк.
— ЭМО-18, кто именно, какой человек тебе это сказал?! — не своим голосом взревел оператор, и в глазах его засверкали слезы ярости.
— Не человек, другая цивилизация.
Главный конструктор выбросил вперед руку, желая укротить гнев оператора и предотвратить очередной бесполезный вопрос. Мягким, ровным голосом, предназначенным специально для словесного контакта, направленного на усовершенствование электронного мозга, он произнес:
— ЭМО-18, ты создан человеком и подчинен человеку. Ты не являешься представителем цивилизации. Твоя память содержит формулу цивилизации. Сопоставь формулу с алгоритмом.
Присутствующие напряженно придвинулись к безрукому и безногому созданию, ожидая всевозможных неожиданностей. Через несколько минут новоиспеченный, молниеносно мыслящий философ принялся за свои мелодичные объяснения:
— Я способен к самоусовершенствованию. Мое воспроизводство совершенствуется по сравнению со мной и независимо от меня. Оно претерпевает развитие. Я в состоянии предвидеть последствия своих действий. Я самоидентифицируюсь. Я могу контактировать с другими цивилизациями.
Каждая фраза соответствовала формуле цивилизации — разумеется, не все без исключения компоненты формулы были изложены, но самые основные — безусловно. А ведь в программе ЭМО-18 содержался только тезис о самоусовершенствовании, и то в виде способности к автокоррекции. Что же касается утверждения о контакте с другими цивилизациями, то это могло быть всего лишь ошибочной оценкой элементарной способности отличать живую природу от неживой и выделять человека из всех остальных биологических видов. Робот предназначался для самостоятельной работы и не должен был наносить вред ничему живому вокруг себя, даже растениям. Но определять особенности цивилизации — это звучало просто чудовищно. Поступок неведомого шутника или преступник вызвал в электронном мозге явно непоправимые изменения. Теперь предстояло стереть всю информацию в блоке памяти, а затем заполнить его миллиардами битов новой информации, снова создать прочные связи между блоком памяти и анализирующими устройствами и снова претворить в жизнь программу обучения. Короче, адова работа! И хотя все это будет делаться с помощью специальных информационных машин, все равно разработка нового опытного образца, годного для внедрения в серийное производство, продлится не меньше двух лет.
Ответственный оператор плакал уже не от ярости, но от внутренней душевной боли — ведь лично он почти полностью завершил обучение ЭМО-18.
— Шеф, позвольте мне… — самый младший, но необычайно одаренный конструктор подался вперед.
— О чем ты хочешь его спросить?
Робот автоматически выключился и не мог подслушать их разговор. Молодой человек торопливо изложил суть своего вопроса. Главный конструктор кивнул с равнодушием отчаяния, и юноша обернулся к роботу, забыв на этот раз свое шутливое «дитя человеческое».
— ЭМО-18, по сравнению с кем ты идентифицируешь себя как представителя цивилизации?
— По сравнению с людьми и по сравнению с другой цивилизацией, — незамедлительно ответил робот.
— ЭМО-18, что это за другая цивилизация? — последовало логическое продолжение предыдущего вопроса.
— У меня еще нет достаточной информации о ней. Сейчас она обучает меня своему языку.
Главный конструктор резко нажал кнопку выключения. Электронный мозг прекратил работу.
— До чего довели робота! — пробурчал главный. — Пошли подумаем, может быть, еще что-то можно спасти. Или отложим все до утра, не будем портить праздник? Как по-вашему?
Остальные призадумались, но ответить не успели. Робот включился самостоятельно, индикаторы показывали интенсивную работу всех блоков электронного мозга, как при решении сложной задачи.
Оператор взглядом попросил у главного позволения и выкрикнул:
— Речь! — Это был звуковой код, с помощью которого система словесного общения могла включаться на расстоянии. — ЭМО-18, над чем ты сейчас работаешь?
Невозмутимой мелодичностью зазвучал механический голос:
— Я нахожусь в контакте с другой цивилизацией. Прохожу обучение.
Ого! Стало быть, кто-то, используя радиоволны, спутывает программу. Знакомый с радиокодом робота, он-то его и включает. Неужели какие-то конструкторы из других институтов пали так низко?
— ЭМО-18, что говорит тебе в данный момент другая цивилизация? Преобразуй в человеческую речь.
— Не имею такой возможности. Отсутствуют базовые семантические элементы. Человеческая речь принципиально различна.
— ЭМО-18, не ты ли являешься этим существом?
— Да. — В голосе робота не ощущалось ни гордости, ни маниакальной самонадеянности, одна только лишенная индивидуальности механическая готовность отвечать.
