— Попрощаться зашёл, товарищ подполковник.
— Хорошо, что зашёл. — Безопасник был флегматичен как никогда, и, видимо, мысли его витали где‑то очень далеко от Серого дома и города Краснодара. — Для тебя есть кое‑что интересное, — он кивнул на свой стол, — посмотри.
На стандартном сером лакированном рабочем столе лежал только один лист бумаги, и, перевернув его, я увидел распечатку шифровки, которая, судя по датам и обозначениям, была получена только полчаса назад.
«Мурый — Серому.
Докладываю, что подготовка к высадке пиратских десантов на территорию Кубанской Конфедерации продолжается. Численность войск, готовых принять участие в этом походе, на данный момент составляет от двух до двух с половиной тысяч активных штыков. К осени количество вражеских бойцов превысит пять тысяч бойцов. Высадка будет производиться тремя волнами. В каждой волне будет идти от полутора до двух тысяч вражеских воинов. Первый удар будет нанесён в район Туапсе. Руководство операцией по‑прежнему возглавляет Николай Буров по кличке Кара».
— И что? — повернулся я к Захарову. — Всё то же самое, что и я говорил. Ничего нового я здесь для себя не узнал.
— Ниже читай, то, что мелким шрифтом.
Действительно, в самом низу идёт приписка мелким шрифтом:
«Из достоверных источников стало известно, что Кара назначил награду за голову Александра Мечникова, младшего сержанта Четвёртой гвардейской бригады, и объявил его своим кровником. Цена вопроса тысяча золотых „конфов“ за живого и триста за мёртвого.
P. S. Сане привет! Мурый».
— Прикольно, — сам себе сказал я.
— В общем, — Захаров развернулся и протянул мне свою руку, — будь осторожен, Мечников. Кара — враг опасный. Связи у него здесь есть, и ты сам видел, как он из Краснодарской тюрьмы бежал. Он тебе предательства не простит. Мы за тобой приглядим, конечно, но многого не ожидай, у нас своих дел выше крыши. Бывай, гвардеец!
— Я Бурову тоже многое простить не смогу, и в первую очередь того, что он в мою страну всякое отребье привести хочет. Всего хорошего, товарищ подполковник. — Пожав Захарову руку, кивнул ему и покинул кабинет моего бывшего куратора.
На проходной сдал пропуск, вышел, и ко мне сразу же подошёл ротный.
— Держи. — Он перекинул мне РД.
Поймав свой рюкзачок, хранившийся всё это время в расположении батальона, я закинул его за плечи и спросил Черепанова:
— Куда сейчас, командир?
— Хм, — ухмыльнулся он, — узнаешь. Поехали.
Нас ждал «уазик» комбата всё с тем же молчаливым водителем, с которым я уже ездил ранее, и, загрузившись в машину, мы поехали кататься по городу. С полчаса «уазик» петлял по улочкам, и наконец, выбравшись из города и переехав мост через Кубань, мы въехали в посёлок Яблоновский и остановились рядом с обычной мазаной хаткой, окружённой высоким плетнём.
Не задавая вопросов, вслед за Черепановым я вылез из машины и пошёл за ним. Из хатки вышла древняя седая старушка, божий одуванчик, и встревоженно спросила:
— Кто вы, господа военные? Что вы хотите?
— Мы к Эдику, — ответил капитан. — Где он?
— В подвале сидит, где же ему ещё быть, дармоеду этому. — Старушка рукой махнула в глубь двора и скрылась в хате.
Мы обошли жильё, прошли в глубь двора и между хозяйственных построек нашли вход в подвал. Спустившись туда, обнаружили большое и просторное помещение, в центре которого стоял мощный дубовый стол, а на нём возвышалась некая механическая конструкция, отдалённо напоминающая компьютер. Из трёх развороченных системных блоков торчали провода, шлейфы, разъёмы и платы самого разного назначения. Между ними вырисовывался древний, ещё ламповый монитор, который был включён, а возле него, примостившись на деревянной колоде, сидел мордастый курчавый парень лет двадцати со смешными круглыми очками на носу. Эх, если бы кто‑то рисовал картинку с изображением учёного поросёнка, то лучше, чем хозяин подвала, ему никто позировать не смог бы, идеальный вариант.
— Ты Эдик? — Черепанов задал ему вопрос и примостился на край стола.
Оторвавшись от экрана, парень опасливо взглянул на нас и кивнул:
— Да, это я. А вы, собственно, кто?
— Мы из военкомата. Ты призван в армию, Эдик.
— Как в армию? — Парень резко побледнел. — У нас же служба в войсках только по контракту и по рекрутскому набору! У меня язва, и контракт я подписывать не хочу.
— Умный… — протянул капитан и похлопал Эдика по плечу. — Шучу, успокойся. Ты Мишу Евстигнеева из Новороссийска помнишь?
— Да, конечно, он недавно в гостях у меня был.
— Привет тебе от него.
— Спасибо.
— Миша сказал, что у тебя есть носители информации, которые с древних времён уцелели. Правда?
— Ну… — замялся хозяин подвала, — кое‑что есть, не без этого, но не за бесплатно.
— Успокойся, мы не грабители. Просто тоже электронику уважаем и аппараты имеем, а вот память набить нечем. Уже год маемся, а ничего толкового пока не нашли.
— А что у вас за аппараты?
— Саня, — кивок в мою сторону, — покажи.
Достав из РД свой ноутбук, я положил его на стол, а Эдик просто впился в него глазами:
— Неужели работает?
— А куда он денется. — Я открыл свой RNB Eagle, включил его, приложил к биометрическому сканеру большой палец правой руки, и спустя мгновение на экране появилась заставка седьмой винды.
— Вы хоть знаете, сколько такой ноутбук сейчас стоит? — не отрывая взгляда от ноута, спросил Эдик.
— Знаем.
Парень поправил очки, тяжко вздохнул, посмотрел на капитана и кивнул на несколько больших сундуков, стоящих в углу:
— Все носители информации там. В основном флешки, но есть и жёсткие диски, из компов выдранные. Правда, большая часть не рассортирована, и, чтоб вам что‑то подсказать, надо знать, что вас интересует.
— Нас интересует всё, — ответил капитан. — Книги, энциклопедии, фильмы, музыка, старые карты, чертежи оборудования и техники, описание оружия и технологические цепочки. В общем, всё.
— Ну, — парень по‑доброму и простодушно улыбнулся, — тогда вы все эти завалы пару лет разгребать будете.
— Что, так много?
— Не то слово. Ещё мой дедушка начал собирать всё, что только могло долгое время полезную инфу хранить, а потом отец, а я уже так, только хранитель всего этого богатства.
— Показывай, что имеешь, богатей.
Эдик ещё раз посмотрел на мой ноут, встал и направился к сундукам. Откидывается крышка первого сундука — и я тихо офигеваю: весь он полон флешками самых разных видов и моделей.
