Ознакомительная версия.
Ямисса напряглась, но оборачиваться не стала.
— Может быть, ты все-таки слышишь меня, любимая? Тогда знай, что я жив и здоров. До меня можно даже добраться. Если корабль будет двигаться вдоль побережья на юг, то через десять дней пути он окажется неподалеку от обширного заболоченного залива. Я нахожусь там.
Княжна резко повернулась, но никого в своих покоях не увидела.
* * *
Саманту Найл заметил, когда она приближалась к кварталу ремесленников. Здесь ее уже ждал большой отряд вооруженных людей. Хотя все они имели при себе мечи или длинные ножи, мужчины заметно нервничали.
Посланник Богини, в отличие от этих двуногих, начинал свою жизнь в городе еще тогда, когда среди восьмилапых не действовало запрета на поедание людей, а главным — а то и единственным развлечением считалась охота на двуногих. Условия охоты были предельно просты: во-первых, во избежание паники среди рабов, люди не должны были замечать, что их поедают, а во-вторых — их следовало ловить днем, в открытых местах, по возможности выхватывая из больших.
Разумеется, молодые и неопытные паучки поначалу охотились на тех, что отбились от групп, что решили уединиться в каком-нибудь укрытии. Этих двуногих можно было хватать без особых церемоний. Но какой при этом мог возникнуть охотничий азарт? Так, употребление пищи.
Самый шик для смертоносца считался тогда, когда он мог украсть человека из плотной толпы, из работающей группы, из беседующего кружка. К подобному мастерству восьмилапые стремились все время, и многие достигали невероятных результатов.
Найл помнил два случая из своей жизни, когда ему пришлось сталкиваться с подобными асами: первый, когда он вел из квартала рабов на работы в квартал жуков отряд из двенадцати человек, а довел только девять — а ведь путь шел через пустыри, на которых не имелось никаких укрытий. Тем не менее трое рабов исчезло, а никто из уцелевших не заметил ровным словом ничего.
В другой раз он разговаривал со своим знакомым, переведенным в рабы за то, что смотрел на надсмотрщицу без должного уважения. Найл моргнул, и обнаружил, что разговаривает с пустым местом. Будущий правитель еще долго гадал, что случилось бы, моргни его собеседник первым…
Вот и сейчас, по старой привычке, Найл бросил взгляд на верхние выступы развалин и тут же заметил несколько серых силуэтов.
Смертоносцы ждали удобного случая.
— Все, Аник, пошли — приблизилась астронавтка к отряду.
Все взгляды невольно обратились не нее, и в тот же миг несколько серых теней упали вниз и тут же взметнулись наверх уже с добычей.
Нападая, смертоносец в первую очередь парализует жертву мощным ударом воли, потом впрыскивает парализующий яд, заматывает в плотный кокон, внутрь наливает пищеварительный сок, после чего выпивает готовый питательный бульон. Здесь, в городе, неожиданно нападая с близкого расстояния пауки могли позволить себе и вовсе не использовать волю, сразу впрыскивая яд и унося не успевшую издать ни звука жертву.
— Ты, главное, ничего не бойся, — напутствовала выборного правителя Саманта. — Ты их командир, они обязаны тебе подчиняться. Для бунтовщиков у тебя имеется хорошо вооруженный отряд.
— Арбалетов бы мне, — ответил Аник, высокий, широкоплечий мужчина с короткой, неровно подрезанной бородой, из-под которой выглядывал застарелый шрам.
— Это будет куда лучше, — похлопала астронавтка себя по излучателю.
Тем временем позади отряда постоянно мелькали серые тени.
Смертоносцы начали нахальничать от беспечности жертв и собственной безнаказанности и почти не скрывались. То, что их всех не переловили раньше, Найл мог объяснить только тем, что по городу они бродили днем, да еще по оживленным улицам, где момент нападения из-за спины всегда мог увидеть случайный прохожий.
Днем паукам приходилось быть куда осторожней, но сейчас, в ночь Праздника мертвых, никаких свидетелей быть не могло.
— Нужно вообще отослать их всех из города, — напутствовала Саманта. — Город — это место, где живут люди, и всяким восьмилапым уродам здесь не место. Мальчики тебя прикро…
Она оглянулась на своих людей и едва не споткнулась:
— А где все остальные?!
Позади астронавтки и выборного правителя оставалось всего около десятка человек.
— Разбежались, проклятые трусы, — сплюнул Аник. — Никакой пользы от них. Что делать будем?
— Пойдем дальше, — махнула рукой Саманта. — Я не убегу. При мне тебя тронуть не посмеют. Я представляю собой цивилизацию, человечество. Они прошли вперед еще несколько метров. Саманта оглянулась снова:
— Еще трое сбежало!
— Ну так бегите сразу! — горячо взмахнул руками Аник всем остальным. — Бегите, чего ждете?
— Не, мы с тобой, Долговязый, — ответил один из мужчин. — В такую ночь поодиночке лучше не бродить.
Они прошли еще пару метров.
— Тут кто-то есть! — истошно завопил один из мужчин, выхватывая меч.
— Что с тобой, Петрик? — Аник подошел к нему.
— Жаконя только что рядом стоял! Вдруг, раз — и нету!
— Где?
Все отвлеклись на оживленный рассказ Петрика. Из темной щели между сваленных плит выдвинулась передняя часть смертоносца — хелицеры впились в шею крайнего мужчины, четыре лапы обхватили его за тело и утащили в темноту.
— Вот, здесь он стоял, на этом вот самом месте!
Смертоносец, не желая упускать удобного случая, выдвинулся и моментально сграбастал мужчину, оказавшегося крайним после исчезновения соседа. На этот раз шороха избежать не удалось.
Все люди повернулись в сторону щели. За их спинами опустился сверху паук, вонзил хелицеры в выбранную жертву и утянул ее наверх.
Человек отчаянно дрыгал ногами, но ни единого звука не издал.
— Эгон! — на этот раз пропажу заметили сразу. — Эгон, ты где?!
Все мужчины обнажили мечи, Саманта вытащила из кобуры излучатель. Люди, резко поворачиваясь то в одну, то в другую сторону стали отступать спинами к глухой стене.
Со стены упал смертоносец, подхватил самого заднего и скрылся наверху.
— Это мертвые, — громко забормотал Петрик. — Это мертвые. Они здесь повсюду! Они везде. Э-э! — он прыгнул вперед и рубанул мечом воздух. — Ага! — еще прыжок, и еще удар. — Вот вам всем! Вот так, вот так!
Приплясывая и сражаясь с невидимым врагом, он стал отдаляться от основной группы. Впрочем, в маленьком отрядике и так оставалось всего четыре человека.
Нет, уже три — люди слишком долго смотрели вслед сошедшему с ума северянину, и поплатились жизнью того, который оказался позади.
— Вот и настала нам большая задница, — хладнокровно сообщил Аник. — Хотел я побыть королем хоть раз в жизни, а получил только одно маленькое поздравление и две пьянки. Так, средненькие. Бывало и лучше. Не занимался бы дурью, так сам бы еще лучше закатил. Где-то вдали на полуслове оборвались грозные крики Петрика.
Ознакомительная версия.
