Профессор Саммерли еще недостаточно оправился, чтобы спорить и смог только замахать руками в знак того, что, по его мнению, все, сказанное Челленджером, не выдерживает никакой критики. Лорд Джон, почесывая лысеющую макушку, сказал, что воздержится от комментариев, так как не считает себя в таких вопросах достаточно сведущим. Я же по своему обыкновению перевел разговор в чисто практическое русло, заметив, что не вижу одного из индейцев.
— Он отправился за водой, — сказал лорд Рокстон. — Я дал ему порожнюю консервную банку, и он ушел.
— Куда, в наш прежний лагерь? — спросил я.
— Нет, к ручью. Вон там за деревьями. Отсюда — ярдов двести, не больше. Но парень, как видно, не спешит.
— Схожу, посмотрю, что с ним, — сказал я, и, взяв винтовку, направился в сторону ручья, пока мои товарищи занимались приготовлением к завтраку. Наверное, может показаться опрометчивым, что даже на столь короткое расстояние я рискнул покинуть укрытие. Но, ведь, обезьяний город находился отсюда достаточно далеко, за несколько миль, мне так же казалось, что наше нынешнее убежище обезьянам не известно, и ко всему я полагался на заряженную винтовку, мол, в случае чего, смогу дать им отпор. Но, как потом выяснилось, недооценив их коварства, я допустил ошибку, едва не стоившую мне жизни. Вскоре я услышал журчание воды; но, чтобы выйти к ручью нужно было пробраться через полосу густо растущих деревьев и кустов. Проникнув в чащу, я потерял из виду товарищей и вдруг увидел, что в кустах у корней одного дерева, что-то краснеет. Я подошел поближе и вдруг оцепенел от ужаса, узнав индейца, которого несколько минут назад лорд Джон отправил за водой. Он лежал, скрючившись, на боку, а шея вывернулась до того неестественно, что его лицо было обращено за спину. Остекленевшие открытые глаза смотрели вспять, будто что-то разглядывая на прогалине. Я громко крикнул, чтобы дать знать друзьям об опасности, и наклонился к распростертому на траве телу. По счастью, мой ангел-хранитель оказался где-то поблизости. Чувство нависшей угрозы, а может быть просто шелест листьев на дереве, заставили меня поднять взгляд. Из густых ветвей дерева, под которым лежал индеец, к моей голове тянулись две большие мускулистые покрытые рыжей шерстью руки. Еще секунда и их длинные, как щупальца спрута, пальцы окольцевали бы мою шею. Я резко отскочил в сторону, но ужасные руки оказались еще проворнее. Отпрыгнув, я лишь избежал мертвой хватки. Но одна лапа захватила мой затылок, а другая лицо. Чтобы не дать чудовищу меня задушить я крепко охватил руками свою шею, так, что едва сам себя не задушил. И тут же сильные руки врага покрыли мои кисти и, таким образом мной завладев, обезьяна начала меня приподнимать над землей, одновременно выкручивая мою голову назад. Почувствовав в шее нестерпимую боль, я из последних сил ухитрился оторвать одну ее лапу, ту, что удерживала мой подбородок. Встретившись с обезьяной глазами, я совершенно обомлел. Никогда более свирепого и в то же время осмысленного взгляда я не встречал. Кроме того, в нем заключалась еще какая-то гипнотическая парализующая волю сила. Почувствовав, что я слабею, зверь раскрыл пасть, сверкнув огромными клыками. Опять захватив двумя лапами мою голову, он стал мне запрокидывать подбородок. Перед глазами поплыли фиолетовые круги, и, теряя сознание, я услышал выстрел, после чего упал на траву, не ощутив удара.
Придя в сознание, я обнаружил, что лежу лицом вверх на траве в нашем убежище среди кустов. Кто-то все-таки смог, благополучно добравшись до ручья, принести воды, и лорд Джон понемногу орошал прозрачными каплями мне лицо, а Саммерли и Челленджер, чуть приподняв, мягко удерживали мою голову. Удивительно было наблюдать их не на шутку встревоженные лица, оказывается кроме сугубо научных проблем этих людей могли волновать обычные человеческие переживания, — не скрою что мне, несмотря на только что перенесенное потрясение очень льстила отеческая забота выдающихся ученых. К счастью, напавшее чудовище не успело мне сломать позвоночник, и я, в общем, как говорится, отделался испугом. Немного болела голова, распухла и ныла шея, но, так или иначе, через полчаса я уже был на ногах.
— Ну-с, мой милый, позвольте вас поздравить. Еще немного, и было бы поздно, — сказал лорд Джон. — Услышав ваш крик, я бросился к ручью и увидел, как это страшилище, подняв вас над землей, отворачивает вам голову. Ну, думаю, конец! Одним человеком стало меньше. От волнения я промахнулся, но звук выстрела напугал вашего палача и он, кинув вас в траву, стремглав укрылся в ветвях дерева. Господи! Было бы хотя бы пятьдесят вооруженных человек, я бы с ними такой здесь навел порядок: любо-дорого. От этой антропоидной погани не осталось бы и следа, и тогда мы покинули бы землю Мейпла Уайта со спокойной душой.
Ясно, что обезьяны нас выследили, и теперь вели планомерную охоту из засады. Днем они вряд ли напали бы. Но ночью… Словом, чем быстрее мы уйдем из мест их обитания, тем лучше. С трех сторон нас окружал лес, где из-за любого ствола, с любой ветки они могли нас захватить врасплох. Но в восточном направлении, там, где нагорье опускалось под уклон, выводивший к центральному озеру, деревья росли реже, уступая пространство кустарникам; и местность понемногу переходила в покатую освобожденную от высокой растительности равнину. Как раз по ней я недавно бродил, совершая свою одиночную ночную вылазку, и по ней же нам предстояло двигаться теперь. Конечно, жаль было расставаться с насиженными местами, особенно с фортом Челленджера. Кроме того, что там оставалось много нужных вещей и припасов, это было место встречи с нашим надежным другом Замбо. Но в глубине души мы себя утешали надеждой со временем получить возможность туда вернуться. Сколько бы не прошло времени, верный негр будет нас ждать. Ни у кого не было сомнений в исключительной честности и преданности этого человека.
Наконец, около полудня мы отправились в путь. Впереди партии шел молодой вождь. С презрением отказавшись нести какую-нибудь поклажу, он выступал проводником. За ним, взвалив на плечи мешки с нашей амуницией бодро шагали двое других, оставшихся в живых индейцев. Замыкала шествие с заряженными винтовками наготове наша белокожая четверка.
Едва мы сделали несколько шагов, как за нашими спинами раздались визг и улюлюканье обезьяньего народа. Они то ли праздновали победу, то ли, видя, как мы покидаем их территорию, злорадно нас высмеивали. Оглядываясь, мы никого из них не видели, но их мощный рев долго напоминал нам, как много врагов скрывается в лесной чаще. Впрочем, попыток пуститься за нами в погоню не предпринималось, и вскоре, выйдя на открытое пространство, мы стали для них недосягаемы.
