Непримиримость и исступление овладели как девчатами-комсомолками, так и их волосатыми и клыкастыми противниками. Даже скакуны и те потели, так что это смахивало на газовую камеру. Гладкие личики блестят, голые лодыжки, у многих воительницы обнаженные груди, со сверкающими алыми свежими розами сосками, косички с яркими волосами, а со стороны вурдалаков и упырей: уродливые перекошенные панцири, уродливые клинки.
Все это смешалось словно коктейль замешанный из кошмарный чужих и восхитительных своих, или калейдоскоп компьютерных стратегий, где программа нарочно старается запутать играющего. Красиво и жутко - одновременно! Мед и деготь в состоянии кипения! Такой вот особенный мир!
Галина и Ангелина стойко пробивались через все, самые немыслимые препятствия. Они как бегуны-олимпийцы брали один барьер за другим, хотя каждой покоренный рубеж оборачивался все новыми и новыми трупами, а числе живых противников сокращалось - вурдалаки отправлялись бескрайнее пекло. Сердобольная воительница Ломоносова даже подумала, что им вероятно будет жарковат, там в своих пышных, косматых шкурах.
Девчата-комсомолки разошлись до такой степени, что их скорость и реакция превысили человеческие пределы. Молотят ревущую магическую словно давя перепивших кровище навозных клопов. Они вроде бы побеждали, но противник постоянно получал все новые и новые пополнения. Это напоминал постоянно наполняющуюся реку, когда вроде бы потоки падают на турбину, заставляя вращаться, но на убыль в качестве компенсации прибывает все новая и новая вода.
Ломоносова Галина вдруг почувствовала, что девчата обречены. Рано или поздно их поредевшие ряды противник затопит, своей превосходящей, просто подавляющей численностью. Подобно тому, как османские орды брали европейские города, когда турки лезли на приступ, сооружая настоящие курганы из собственных тел, но при этом в конечном итоге перехлестывая через край. Плодовитые ребята - по десять жен у каждого, а мужчины совсем не ценятся - пускают как расходных материал.
Галина вдруг поняла, что ей и комсомолкам-девчатам ни за что не прорваться, а значит, она может просто вот лечь, когда еще новые легионы подоспеют, а её мускулистые руки устанут махать мечом. Или противник её просто забросает трупами. Огнезарная дьяволица подбодрила сентиментальную комсомолку-напарницу:
- У нас есть шанс, нужно только вырваться отсюда и мы уйдем пусть даже и потеряв много своих боевых товарищей, пользуясь преимуществом в скорости!
Галина очень тяжело переводя дух и продолжая отбивать волны прибоя, вздохнула:
- Тут слишком светло. У нас нет спасительной темноты, чтобы уйти от упырей.
Огнезарная дьяволица прозванная Сибирской Афиной презрительно фыркнула:
- Нет и не надо! Вообще пойми эти вурдалаки и особенно упыри в темноте видят лучше, чем днем, кроме того отлично ориентируются на запах. Так что свет это преимущество в первую очередь нам!
Вместо ответа Галина Ломоносова запела своим пронзительным голосом разгневанного ангела;
Сколько в этой сказке вурдалаков,
С автоматом прет кривой упырь!
Развязали комсомолки драку -
Подведем врага под монастырь!
Партия в ряды солдат сплотила-
Показала миру свой кулак!
Коммунизм поверь большая сила -
Он тебя сотрет - знай вурдалак!
Танк у нас большой с широким дулом,
Если всадит то считай каюк...
Как фашистов магией раздуло,
Гитлера поймали мы на крюк!
Тролль ревет и тычет в стену носом,
Словно дятел крышу он долбит!
Вместо мысли - только папироса,
А у нас есть меч - надежный щит!
Кулаки девчата крепко сжали,
Пригрозили головы снести!
Взгляд мы устремляем смело в дали,
Трусость для могучих не в чести!
Ленин упырям устроил мойку,
Сталин по рогам пожестче дал!
За экзамен кровососам двойку,
Чтоб не гнали без раздумий - вал!
Мы же люди партии советской,
Те что знают в деле мира толк-
Будет бит напор волны немецкой,
И получит Гитлер кол в висок!
Есть у нас могучие ребята,
Что подковы гнут как пластилин!
А еще покруче бьют девчата,
Фрицев пустим мы на гуталин!
Наша сила - просто не измерить,
Наша доблесть - сила всех веков!
Хватить супостату лицемерить,
Сколько можно пустотелых слов!
Победим и в этом наш порядок,
Создадим прекрасный Солнца мир!
Будет шоколад с Венеры сладок,
И творить воскреснувший Шекспир!
И тут уже традиционно Галина Ломоносова проснулась от удара плеткой и синхронно звучащей раскатистой трубы на дворе. Девчонок и стриженых мальчишек бесцеремонно построили и фашисты рычали как вурдалаки - объявив новые команды. Их зачитывал тот самый врач-профессор, что так любил на себя вешать золотые украшения и трясти руками толщиной с бедро взрослого мужчины. Говорил кстати профессор по-русски достаточно чисто. Может даже слишком правильно, академически расставляя ударения в каждом слове, отчего чуткому уху сразу же становилось понятно, что перед ним иностранец:
- Ну что отдохнули русские красавицы и мужественные мальчики! Знайте Великая Германия заботиться о вас. Мы дадим каждой из вас и каждому - шанс обрести почетное гражданство Третьего Рейха. А это значит получить такие же права, как немцу арийского происхождения и вместе с нами править миром! - На последней фразе крупный профессор буквально рявкнул - по ушам удало дубиной насколько оглушительный у этого бегемота со степенью бас. Громила помолчал половину минуту, а затем продолжил. - Но нам не нужны слабаки и трусы. Поэтому вначале вы должны доказать, что достойны войти в арийскую семью. Вам будет трудно и больно, но кто пройдет до конца все испытания, получит награду о которой не смел и мечтать!
Профессор закончил и развернулся спиной. Двинулся к еще одному вынырнувшему из-за сопок транспорту с тремя маленькими локаторами.
А пленникам снова стали навешивать кандалы. Что вопиюще отличалось от только что розданных посулов, наград и прочего.
Олег которому ночью тоже снилось, что-то батальное не дожидаясь удара протянул для зажима руки. Увы такой уж этот мир, где Всевышний занимается тем угодно кроме заботы об людях - своих детях.
И Галина и Олег все еще находились под сильнейшим впечатлением того, что им довелось видеть во сне. Поэтому, в голове как бы глючило, вспыхивали словно кадры киноленты, те или иные образы.
Олег и Галина конечно не могли это знать и испытать на практике, но они чувствовали себя словно в состоянии сильного алкогольного опьянения в голове, при относительно трезвом теле.
