Ознакомительная версия.
Рауль, кажется, говорил, что очень многое было завязано на нынешнего консула — должно быть, Эпсилон как раз и рассчитывал, что Мерсер займется упрочением положения Арау, а он вместо этого помаленьку развлекался работой на черном рынке и интрижками с уличными девками. Для него, должно быть, это все и правда было не более чем игрой…
Рауль… При упоминании советника Грегу тоже хотелось запустить в стену чем-нибудь увесистым. Черт бы побрал Мерсера!! Тут кое-кто из кожи вон лезет, чтобы и консула не скомпрометировать, и чести Арау не уронить, а он… Грегу раньше редко доводилось иметь дело с такими, как Рауль, и по большей части он почитал их или доморощенными патриотами, не годными ни на что, кроме как выкрикивать лозунги на митингах, или опытными интриганами, для которых нет ничего святого. Этот — отличался от всех, кого Грег знал раньше. Вроде бы и интриган — но честный, как ни странно это звучит, и патриот — но не из тех, митингующих… Советник искренне любил свою планету, так же искренне пытался помочь консулу, а что не сумел — то была не его вина, он делал все, что мог и считал необходимым… Как не оправдать его доверия?
А еще — переговоры с Нью-Кионгом были уже на носу. Вот только… Дотянет ли до них консул? Сомнительно…
"Значит, я на них тоже не попаду, — отчетливо осознал Грег, и это было мучительно обидно — после всех-то усилий! — Не знаю, кто займет место Мерсера, случись что, но не я, это уж точно. Кто-то из местных. Хорошо, если Рауль, но… Он ведь не политик, он сам это признает. Попросить, чтобы оставил меня при себе советником, что ли? Смешно! А если…"
Пришедшая в голову мысль была совершенно безумной, но на тот момент она Грегу таковой не показалась. Слишком много ему пришлось передумать ему за последние несколько дней, слишком многое увидеть и услышать…
"Что я такое? — задал он себе вопрос. В комнате было не продохнуть от табачного дыма: Рей добыл где-то отличные сигары, чтобы угодить… не хозяину, но — почти хозяину. — Я — орудие в чужих руках. Хорошее, безотказное… дорогое. Я сам так решил когда-то. Я принадлежу тому, кто больше платит. И что дальше? Пока я еще не стар, пока могу мотаться по окраинам Галактики и помогать урегулировать разного рода конфликты, я буду востребован. Только вот подрастает молодая смена, и конкуренция с каждым годом будет все жестче и жестче. Уже и «Харрис» продался Федерации, а ведь он считался недурным переговорщиком! — Грег отпил из стакана, уставился на свое отражение в блестящей поверхности стола. — Я люблю свободу и свою независимость, да… Я ее заработал, зубами выгрыз, я ни в чем не нуждаюсь… А надолго ли? Я ведь ничего не скопил, что зарабатывал — тут же все тратил. Думал — сдохну, туда мне и дорога, деньги на том свете ни к чему, а безнадежным калекой я жить все равно не стану, так к чему мне сбережения? Думал, да… Дальше-то что? Так и буду до старости мотаться, ни дома своего, ни планеты, гражданство — и то не пойми какое…"
Грег раскурил сигару. Мысли эти посещали его уже не в первый раз, но менее мучительными от этого не становились. Он — инструмент, к этому он привык. Он с радостью продавался тем, кто щедро платил, и плевать ему было на всякую ерунду вроде справедливости! Кто богаче — тот и прав, вот и весь разговор…
Арау была богата, это верно. Рауль Арье купил его за большие — очень большие, Федерация бы больше не заплатила! — деньги. Купил себе безотказное орудие, а что получил?..
Это было одним из правил Грега Мартаса: никогда не вникать в дела нанимателя (или противника) больше, чем то нужно для работы. Плевать, что где-то там в городах отсутствует энерго- и водоснабжение, плевать, что беженцы ночуют в чистом поле, под обстрелом, плевать на все, что не касается отношений двух государств, если даже они непризнанные… С Арау так не получалось. Тут не было беженцев, не было перебоев с энергоснабжением, была — неизвестная планета, и, играя роль ее консула, Грег вжился в его роль сильнее, чем то было необходимо. Благо Арау — высшее благо, теперь он понимал слова советника и верил, что так оно и есть — или должно быть, — для местной элиты.
А еще — Грег осознавал, что нигде и никогда не получил бы возможности вести переговоры такого уровня. Да, он был свободен и независим, но таких, свободных, не приглашают вершить участь промышленных конгломератов и союзов планет, их участь — работать с такими же, как они, независимыми, отделившимися, отступниками… На высшем уровне действуют только свои, прикормленные, всем знакомые, не таящие подвоха. И теперь Грегу было понятно, почему «Харрис» продался федералам. Не только в деньгах было дело, уж на Ариане-V тот поимел более, чем достаточно! Нет… Он хотел иного, более сложных интриг, более суровых условий… и еще — наверняка — поддержки. Чтобы за спиной кто-то стоял, чтобы было, где укрыться и отсидеться в случае неудачи, набраться сил для новой атаки…
Да, Грег его понимал. Он как-то уже думал о подобном: в нынешнем амплуа ему становилось тесно, но пробиться на более высокий уровень, оставаясь так называемым "независимым экспертом" (а если точнее, бесхозным переговорщиком), он не мог. Там позволялось работать только своим, а для того, чтобы стать одним из них, нужно было продаться подороже. Федерации ли, Нью-Кионгу… Арау, наконец. Почему нет? Если советник согласится… А он ведь очень умен, он не откажет, это точно, а об условиях можно договориться! Такой масштаб работы Грегу и не снился, независимым переговорщикам об этом можно было только мечтать!..
И еще — ему, несмотря ни на что, нравилась Арау, эта в высшей степени странная планета. Странная — ну и что ж? Попадаются в Галактике планеты с еще более диким политическим и социальным строем, Арау среди них ничем не выделяется. И если уж он угодил волей случая в число местной элиты, грех жаловаться! Ну и за чем дело стало? Только за согласием Рауля… Вот только как заговорить с ним об этом? Напрямую? Опасно… Нужно было выжидать, и Грег ждал, чувствуя, как с каждой минутой уходит отведенное ему время…
SUPERNOVA
1.
…В зале Эпсилон все было, как обычно: кресло для посетителя посредине, постамент Эпсилон… Более ничего.
Сам Эпсилон — голограмма странного, завораживающего вида, маячила напротив.
— Он догадался, что это провокация. Проверка.
Рауль выслушал вопрос.
— Нет, я не давал подсказок. Вы ведь слышали: сперва он отреагировал так, как если бы это было правдой. Затем внезапно сообразил, что ничем, кроме проверки, это быть не может: слишком уж нелепыми ему показались условия договора, изложенные в документах.
Снова вопрос.
— Да, я… симпатизирую ему. — Рауль бестрепетно смотрел туда, где у человека располагались бы глаза. — Он очень умен. Он стремительно адаптируется к незнакомым условиям и способен сыграть любую роль. Мы не ошиблись в нем.
Ознакомительная версия.
