Голова была цела, на теле ни признаков ранения, ни крови. Я заставила себя приподнять ломкую прядь волос. Посреди загорелого, без единой царапины лба темнело засохшее пятно краски - грубое изображение змеи. Символ власти фараона.
III
Не стану описывать события последующего часа... Не потому, что воспоминания столь уж невыносимы, а всего лишь из опасения утомить читателя перечислением подробностей.
Тело Армадейла перенесли в Баскервиль-холл, что само по себе не составило труда (по прямой, а не кругами, как водил шельмец Али Хасан, до пещеры было ходу пятнадцать минут). Проблема заключалась в том, что суеверные арабы боялись приблизиться к покойнику. Я давно знала этих людей и как будто пользовалась их уважением, но даже мне понадобилось немало времени и цицероновское красноречие, чтобы убедить друзей Абдуллы взяться за ручки самодельных носилок. Из сарая, где мы решили пока спрятать тело, бедняги вылетели пулей, точно удирали от самого сатаны. Али Хасан презрительно усмехнулся.
- Эти больше к пещере не подойдут, - процедил он. - Даже таким глупцам хватает ума бояться мертвецов.
- Тебе вот, жаль, не хватает. - Я протянула деньги. - Бери. За сегодняшние фокусы стоило бы лишить тебя награды, но я не привыкла нарушать обещания. А напоследок советую запомнить: сунешься в гробницу - нашлю на тебя гнев богини Секхмет!
Али Хасан завопил, изошел стенаниями и не успокоился, пока не увидел у собственного носа гигантский сжатый кулак.
- Пойду к своим людям, госпожа, - сказал Абдулла, проводив мрачным взглядом жулика из Гурнеха. - Этот предатель прав... уже завтра они могут отказаться от работы.
- Извини, Абдулла, отпустить тебя я сейчас никак не могу. Мы нужны Эмерсону. Боюсь, Али Хасан кружил по горам, чтобы дать сообщникам время проникнуть в склеп.
- Я с вами! - воскликнул О'Коннелл.
- Чей это голос? Репортера или джентльмена?
Ирландские веснушки утонули в волнах багрового румянца.
- Поделом мне, заслужил... - неожиданно горько признался О'Коннелл. Не стану скрывать, миссис Эмерсон, - душу свою репортерскую готов продать, чтобы увидеть реакцию профессора. Но помощь вам предлагал не репортер. Возьмите меня в Долину. Абдулла нужен здесь.
В холодном сиянии луны скалистая гряда казалась частью пейзажа далекой и безжизненной планеты. Полпути мы прошли в молчании.
- Рука болит? - спросила я наконец, услышав тяжкий вздох О'Коннелла. Вы уж простите, что не занялась раной... Очень тревожно за мужа.
- Разве это рана? Так, мелочь. Царапина. Меня другое беспокоит... Понимаете, миссис Эмерсон, эта история поначалу была ступенькой в моей карьере, возможно даже билетом в журналистский рай, но не больше. Теперь же, когда я так близко познакомился с действующими лицами, а к некоторым и привязался... мне все видится по-другому!
- Означает ли это, что вы на нашей стороне?
- О да! Располагайте мной, миссис Эмерсон! Буду счастлив хоть чем-нибудь помочь! Как по-вашему, отчего умер этот бедняга? Я не заметил никаких следов насильственной смерти.
- Возможно, их и нет. В горах, случается, люди погибают от голода и жажды... - Очень бы хотелось поверить страстным речам репортера, но уж больно часто он меня дурачил, чтобы я вот так сразу с ним разоткровенничалась. - Не забудьте, мистер О'Коннелл, что первыми читателями ваших статей должны быть мы с Эмерсоном. И ради всего святого - оставьте в покое фараона!
- Теперь я знаю, каково пришлось Франкенштейну! - виновато хохотнул ирландец. - "Проклятие фараона"! Это ж мое изобретение, причем бессовестно циничное: сам-то я ни в нечисть ночную, ни в проклятия не верю. Да, но как теперь объяс...
Он умолк на полуслове.
В долине грянул выстрел. Гулкое эхо прокатилось по скалам, просочилось сквозь трещины, растаяло в недрах гор, но я точно знала, откуда донесся этот страшный звук. И еще! Сорвав пистолет с пояса, я пустилась вскачь, размахивая зонтом и паля напропалую. В основном в воздух... кажется. Откровенно говоря, мне было все равно, куда стрелять, лишь бы бандиты поверили, что Эмерсон не один, что подмога - и немалая! - уже близко.
Залпы со стороны пещеры прекратились. Была ли эта внезапная тишина вестником нашей победы или... Нет! "Или" я отбросила, припустив еще быстрее. Впереди уже маячило белесое пятно глыбы, которую мы вытащили из гробницы. Сразу за ней - черный зев пещеры. Никаких признаков жизни...
Когда на моем пути выросла зловещая темная фигура, я не задумываясь нажала на курок. "Клац", - послушно отозвался пистолет.
- Перезарядить бы не мешало, Пибоди, - произнес озабоченный голос Эмерсона. - Последний патрон ты еще когда выпустила!
- Все равно глупо, - выдохнула я. - Идиотское безрассудство...
- Зная твою отчаянность, Пибоди, я аккуратно сосчитал все выстрелы. Иначе ни за что бы не вышел.
Боже! Что ж я могла натворить! Меня затрясло от запоздалого страха. Рука Эмерсона обвилась вокруг моей талии.
- Ты в порядке, Пибоди?
- Уже нет, - честно призналась я. - В будущем обещаю вести себя осмотрительнее.
- Угу.
- Нет, правда, дорогой мой Эмерсон.
- Не переживай, дорогая моя Пибоди. В конце концов, бесшабашность, с которой ты рвешься навстречу опасности, меня и подкупила. Проклятье! Надеюсь, ты не одна явилась?
- Нет. Где вы, мистер О'Коннелл?
- А уже можно? - поинтересовался из темноты репортер.
- Вы же слышали - пистолет не заряжен, - не слишком дружелюбно отозвался Эмерсон.
- Так то пистолет миссис Эмерсон. А как насчет вашего, профессор?
- Не празднуйте труса, молодой человек! Опасность миновала. Пришлось пару раз стрельнуть, чтобы отогнать стервецов. Хотя... - Эмерсон улыбнулся, - может, мне и не удалось бы так легко отделаться, да шуму от миссис Эмерсон... как от целого отряда полиции.
- На то и расчет был, - похвасталась я.
- Ха! - только и сказал Эмерсон. - Присаживайтесь. Докладывайте, что и как.
Мы устроились втроем на покрывале у входа в пещеру, и я посвятила его в события, о которых вы уже знаете, любезный читатель.
Другой муж ахал бы от ужаса, представляя смертельную опасность, которой подвергалась его дражайшая половина. Но если подумать... С Другим мужем я сидела бы дома и помирала со скуки на званых вечерах.
- Неплохо, Пибоди, совсем неплохо. Уверен, что нападение - дело рук шайки Али Хасана. Не разгадай ты его фокус, так бы я здесь и пропал ни за понюшку табаку.
Я подозрительно прищурилась. Но нет - похоже, он был абсолютно серьезен.
- Ну да ладно, - продолжал Эмерсон, - на сегодня, по крайней мере, мы с ними покончили. Давайте об Армадейле. Как он умер? Раны на теле есть? Шея сломана? Череп пробит? Хоть что-нибудь?
- Ни-че-го! - торжественно объявила я.
